Александр Быков - Эпоха Куликовской битвы

Императором Германской империи под именем Карла IV в это время был славянин, король Чехии, а папы римские находились под жестким контролем французской короны в Авиньоне знаменитое Авиньонское пленение пап продолжалось с1309по1377 год).

Между Англией и Францией шла начавшаяся в 1337 году Столетняя война. В 1356 году в битве при Пуатье цвет французского рыцарства был разгромлен англичанами, а в 1358 году во многих французских провинциях вспыхнула крестьянская война, вошедшая в историю как Жакерия. В 1360 году в Бертиньи французы вынуждены были подписать невыгодный для них, а потому временный мирный договор с Англией.

Но все же европейская политика в эту эпоху оказывала существенное влияние на земли, находящиеся в составе Золотой Орды. Предприимчивые купцы из итальянских городов-государств, особенно Венеции и Генуи, стремились не только выгодно торговать со странами Ближнего востока и Причерноморья, но и влиять на них, используя свои политические и финансовые рычаги, преследуя более обширные коммерческие цели.

Наибольшее влияние на Русь эпохи Куликовской битвы оказала Генуя, поэтому мы будем обращать свое внимание в основном на нее. Средневековая Генуя была городом купцов. Вообще, нигде в Европе купечество не достигало такого экономического и политического могущества, как в городах северной Италии. Нигде в торговую деятельность не вовлекались столь широкие слои населения. Путешественник, проезжавший через Венецию незадолго до Великой чумы 1348 года, пришел к заключению: «Весь народ здесь — купцы». О генуэзцах говорили также: «Генуэзец — значит купец». Действительно, именно крупное купечество задавало тон всей экономической, социальной и политической жизни в городах северной Италии.

В XIV веке происходит постепенная смена доминирующего типа крупного купца: странствующий по суше или по воде торговец, подвергающий себя всем опасностям и невзгодам, превращается в предпринимателя, который сидит в своей конторе и ведет дела преимущественно при посредстве агентов и переписки.

Все большее значение для купечества приобретает грамотность, образованность. Развивается математика. Происходит переход с римских на арабские цифры с применением нуля, что значительно упрощает расчеты. В бухгалтерии начинает использоваться принцип двойной записи дебет-кредит). Итальянские купцы ведут запись своих доходов и расходов в журналах, занося туда также и все могущие пригодиться им сведения. Возникают практические руководства по торговой деятельности.

Чтобы в ходе дальнейшего исследования лучше понять мотивы поступков генуэзцев порой шокирующих своей циничностью), разберемся в морали итальянского купца XIV–XV веков.

У делового человека того времени было два облика. Он сочетал культуру с коммерцией, религиозность — с рациональностью, благочестие — с аморальностью. Освобождая политику от нравственности, он был «макиавеллистом до Макиавелли». Он пытался перестроить отношения между моралью и религией таким образом, чтобы вера в Бога не служила препятствием для не слишком чистых операций.

Во множестве деловых документов, оформлявших сделки, находим мы обращения: «Во имя Господа нашего Иисуса Христа и святой Девы Марии, и всех святых в раю, да ниспошлют Они нам блага и здоровье, на море и на суше, и да умножатся наши дети и богатства, и да спасены будут наши души и наши тела!»

В расчетных книгах купцов и торговых компаний велись особые «счета бога». Сюда вносились те суммы, которые купцы жертвовали на бедных и богоугодные заведения, — с тем, чтобы застраховать свои души от посмертных неприятностей. С Творцом обращались, как с членом купеческой компании, и размеры Его доли зависели от величины прибыли, полученной компанией. Таким образом, Бог был прямо заинтересован в том, чтобы даровать предпринимателям максимальный доход. К XV веку в Италии были в ходу выражения «человек, стоящий столько-то тысяч флоринтов». Мышление на коммерческий манер, склонность видеть самые различные стороны действительности сквозь призму расчета проявляются во всем. В расчетной книге венецианца Якопо Лоредано содержится запись: «Дож Фоскари — мой должник за смерть моих отца и дяди». После устранения врага вместе с его сыном купец на противоположной странице счета удовлетворенно делает пометку: «Оплачено».

Итак, для генуэзского и венецианского купца добро отождествлялось с пользой, добродетель — с выгодой, а зло — с убытками. Заботы о спасении души не служили препятствием для купцов в их торговле с язычниками и мусульманами. Баснословные прибыли давала торговля рабами-христианами. Так, приток рабов в Геную и Венецию из Причерноморья в XIV веке был огромен и начал сокращаться только с 80-х годов XIV века. Часть рабов оседала в Крыму, остальные переправлялись в Италию и Францию. Характерно, что женщины стоили особенно дорого. По нотариальным актам и другим архивным материалам установлены и цены на рабынь. После русских выше всего ценились черкешенки; татарки стоили дешевле.

Положение рабов было исключительно тяжелым. В Венеции оно закреплялось рядом законодательных актов XIII века. Провинившихся могли подвергнуть любым пыткам и казням. Дети рабыни становились рабами, даже если она вступала в брак со свободным. Католика нельзя было обратить в раба, а относительно других христианских конфессий строгих установок не существовало.

Таким образом, Генуей фактически управляли купцы и финансисты. Генуэзская республика оказалась первым западноевропейским государством, в котором политика и вся государственная машина были направлены на службу торговым интересам купечества.

Так, например, в 1344 году в Генуе был принят закон, который запрещал торговцам отправляться без оружия дальше Сицилии или Майорки. Военные и политические мероприятия Генуи были направлены на повышение прибыльности торговли генуэзских купцов. Таковы были войны Генуи с конкурентами Пизой и Венецией, такова была и политика Генуи в Византии и Причерноморье.

Генуэзцы появились на северных берегах Черного моря еще в XII веке, а в середине следующего столетия в 1261 году) за помощь, оказанную ими императору Михаилу Палеологу в сокрушении латинского владычества в Византии, получили исключительное право торговли на Черном море и одновременно добились запрещения торговать здесь венецианцам это запрещение, впрочем, действовало недолго).

Цели генуэзцев в отношении византийцев можно выразить словами Иоанна Кантакузина императора Византии Иоанна VI): «Задумали они не малое: они желали властвовать на море и не допускать византийцев плавать на кораблях, как будто море принадлежит только им…»