Радуга - Русское языческое княжество

Эти шаги усилили власть Годунова и позволили ему уже через несколько лет проявить милость и помиловать большую часть своих противников. Младшие Шуйские — Василий и Дмитрий уже через полтора года были возвращены в Москву и вновь оказались на ведущих должностях в государстве.

К этому моменту (как раз в 1589 году) Борис Годунов смог добиться блестящей политической победы. Ему удалось возвести своего преданного сторонника — епископа коломенского Иова сначала в архиепископы, а затем (после низложения Дионисия) и в митрополиты. Именно позицией главы московской церкви объясняются столь частые пострижения (и столь выгодные места нахождения монахов, потому как в монастырь на языческих землях ссылали) политических противников Годунова. Но и сам Годунов всецело поддерживал своего ставленника и готов был на любые меры чтобы упрочить престиж Иова. Воспользовавшись приездом патриарха константинопольского (главы всей православной церкви) Иеремии в Москву Борис добился учреждения в России патриаршества. Для этого Иеремию задержали в Москве почти на год и отпустили только после согласия на поставление Иова на патриарший престол. Современники расценивали реформу церкви (учреждение патриаршества) как крупнейший успех Бориса Годунова и Московского царства. Возвышение национальной церкви повысило популярность царского шурина. Раздача вновь учрежденных церковных постов склонила на его сторону высшее духовенство. Церковная иерархия разветвилась: митрополитами стали владыки Новгородский, Ростовский и Сарский (Крутицкий), появились новые архиепископства и епископства. При этом создание Казанской митрополии, во главе которой неизбежно оказывался друг Шуйских и враг Годунова архиепископ Гермоген было задержано и состоялось только через несколько лет.

По описаниям современников церемония избрания патриарха и последовавшие за ней празднества аналогов на Руси не имели. В Москве впервые собрались высшие церковные иерархи Муромского и Сестрорецкого княжеств, т. е. главы мусульманской и языческой церквей (язычников полупринудительно доставил Игорь Кровавый), которые приветствовали Иова. Грандиозные празднества длились сорок дней. Средств на них не жалели. Причем брались они исключительно из царской казны (Игорь Сестрорецкий только предоставил заем, который был позже полностью возвращен).

Борис Годунов (или Василий Щелкалов?) очень быстро вернул все потраченные средства.

Учреждение патриаршества упрочило авторитет и влияние православной церковью Светские власти отреагировали на этот факт достаточно своеобразно. Они приступили к проверке прав и законности земельных приобретений монастырей. За духовенством закреплялись только те земли, владение которыми подтверждалось юридическими документами. Все прочие владения забирались в казну. Эти действия вновь оттолкнули заметную часть священников от Годунова. Он возвеличил церковь, но не завоевал репутации ревнителя и защитника православия. Московская православная церковь разделилась на его сторонников и противников.

1590 год прошел, в отличие от предыдущих лет, на удивление спокойно. Ни было ни внутренних потрясений, ни внешних угроз. У Сестрорецкого князя родился сын…

На фоне этого спокойствия Игорь Сестрорецкий смог обратить внимание на события происходившие в Средней Азии и начал готовить войну против Бухарского хана Абдуллы Второго из династии Шейбанидов (создателей Узбекского ханства и старых врагов Сестрорецких князей), сумевшего подчинить себе все государства региона и начавшего серьезно утеснять языческих купцов. Подготовка состояла в создании баз снабжения не только по Иртышу, но и в степях. Также велся поиск союзника, способного напасть на узбеков. Ставка была сделана на молодого иранского шаха Аббаса Второго, которому начали предоставляться денежные средства и поставляться пушки и порох. Игорь Кровавый допустил ошибку и позволил перебраться в Иран нескольким специалистам по литью, что уже через десять лет привело к прекращению пушечной торговли.

Однако начать войну Сестрорецкое княжество не успело. Уже в 1591 году ситуация на западных границах русского государства вновь обострилась. Швеция и Польша смогли привлечь на свою сторону Крымского хана и образовали антирусский альянс.

Основную тяжесть войны король Юхан и король Сигизмунд рассчитывали возложить на крымских татар. При этом ситуация в Речи Посполитой была неоднозначной — если Сигизмунд к войне стремился, то дворянство (шляхта) её совершенно не желала.

Какую роль в этом "нежелании" играло московское и сестрорецкое золото непонятно, но, скорее всего решающего влияния оно оказать не могло. А поскольку набрать войска король мог только с согласия Сейма (контролируемого шляхтой), Польша ограничилась "моральной поддержкой".

В июне 1591 года на южной границе России развернулась маневренная война между крымской и русской армиями. Только 5 июля в бою под Курском армия Москвы, Сестрорецка и Мурома под номинальным командованием Бориса Годунова смогла нанести поражение войскам хана Казы-Гирея. Московскими силы возглавлял князь Федора Мстиславский, муромские — непосредственно удельный князь Семен Бекбулатович, сестрорецкие — Ульбаров. При этом в русской армии погибли воеводы князья Петр и Дмитрий Хворостинины (последний реально командовал всей армией).

В это же время молодые языческие воеводы вели боевые действия против шведов.

Несмотря на то, что Игорь Кровавый не стал собирать большое войско, все нападения противника удалось отразить. Созданная им профессиональная стрелецкая пехота проявила себя с лучшей стороны (правда и шведы использовали свой двукратный численный перевес не лучшим образом).

Языческие воеводы действительно были молодыми. Младшей из них в 1590 м только исполнилось 14 лет. Они были разными… очень разными. Командир "Серебряных" Калистова — едва ли не самая "чистая кровь" Сестрорецка — дочь амазонки, внучка амазонки и так до самого первого набора Ольты. Воевода "Молниеносных" Акватов — тоже очень древний род из числа выдвинувшихся при Слепом, но не замеченный на первых ролях. Полковник "Чернокрылых" Гартова — прусская дворянка (точнее — дочь прусского дворянина) из семьи вставшей на сторону победителя. Командир "Серебристых" Раллэн — внук крестьянина из Дитмаршена. Командира "Огненных" Роксана Утмарова — Утмарова есть Утмарова — пусть немного не в себе, но командовать и воевать умела.

Воевода "Алых" Елена Сентрелиной — это она была самой молодой и самой талантливой из них (её способности к анализу заметила еще Ведьма и не будь Елена так молода быть ей будущим "серым кардиналом" при Кровавом, а так осталась только стратегом). Вожак (иначе не скажешь) Родонов — несмотря на высокую вертикальную мобильность в княжестве редкий эвенк шел в армию, а он не только пошел, но и смог выдвинуться. Командиры "Лесных" и "Железных" сестры Ралины (старшие из всех — 24 и 25 лет соответственно) — самые обычные сестрорецкие амазонки, во время реформы Корпуса покинувшие его. Полковник "Штормовых" Ранскурт — кочевник ставший не просто пехотинцем, а пехотинцем морским.