Радуга - Русское языческое княжество

Более сложной задачей оказывалось не допустить грабежей и убийств после падения города. А через несколько дней был марш. Уже традиционный марш амазонок. И снова:

Глухая черная броня, красные плащи, метущие почти по самой земле, посеребренные навершия и гребни шлемов (естественно — просто светлая сталь). И, глухой мерный топот. И, равнение — четкий правильный строй. И неслышимые команды. И неизменно внезапное четкое снятие шлемов. И лица… Молодые девичьи лица, высокие одинаковые прически. Ожившая легенда…

Когда-то, в 1380 они точно также прошли через Москву, а затем покрыли себя славой в битве с Мамаем. Сейчас они показывали свое возвращение. Блестящий психологический шаг — на занятых черниговских землях мятежей не было.

Единственная заминка возникла под Путивлем. С каменных его стен сорвались все крючья. И, соответственно, упали все помосты. Их ремонт затянулся больше чем на месяц, и все это время амазонки стояли под городом. А большая часть южных войск была отправлена Стратегом в рейд, который возглавил его младший брат — Игорь Огненный. Ему удалось изгоном взять Киев, в котором он не смог удержать своих всадников от грабежа. Когда об этом стало известно Игорю Стратегу, случился большой скандал. Братья орали друг на друга. Старший обвинял младшего в том, что тот допустил грабеж в городе, который отец планировал захватить и, тем самым, сделал этот захват крайне проблематичным. Основным доводом было то, что южные земли язычники удерживают только благодаря согласию местного населения им подчиняться. Теперь же в любом случае появятся враги — или среди киевлян (и что более важно — в прилегающих районах, которые также были разграблены), или среди южных помещиков и татар. По словам Стратега, Игорь Огненный "подарил" Киев Москве. Результатом стало отстранение третьего из братьев от командования войсками — он вернулся в Тулу.

Спустя неделю ремонт штурмовых средств был закончен и Путивль взяли штурмом. В отличие от остальных укреплений, захваченных Стратегом в 1513 году здесь для закрепления крючьев были использованы не баллисты, а катапульты. Из 9 помостов поднялись только 2 (остальные сорвались), но это не повлияло на исход операции.

С точки зрения тактики ключевым элементом всех этих штурмов стал эффект неожиданности. Место установки помостов определялось в последний момент, сами они подводились к стенам в темное время суток (тревожащие ночные вылазки велись по всему периметру укреплений в течение всего времени осады), заброс крюков и подъем помостов занимали не более четверти часа. В результате в столкновении на стене амазонки имели количественный и качественный перевес (их было больше и они имели лучшее защитное вооружение). Не менее важное значение имели слабость гарнизона (его малочисленность) и слабые укрепления (точнее — устаревшие).

Несомненно, что против более современных каменных укреплений с достаточным количеством огнестрельного вооружения данная тактика работала с гораздо меньшим эффектом.

На зимовку языческая армия расположилась в Чернигове. Всю зиму 1513–1514 годов Стратег и Огненный налаживали управление занятыми землями.

Московская армия этим летом вновь ходила под Смоленск, и вновь безуспешно. На этот раз ею командовал Дмитрий Углицкий (сменивший Михаила Глинского). Войска простояли под городом до морозов, но все равно были вынуждены отойти.

Примечательно, что в этой кампании князь Дмитрий впервые проявил себя как очень хороший военачальник. Громкие поражения, которые армии под его командованием терпели несколько раз, многому его научили. Он сумел продержать своих бойцов под Смоленском всю распутицу и при этом не допустил ни голода, ни болезней. (Честно говоря — далеко не факт, что в предыдущих поражениях была его вина, просто он номинально командовал разбитыми армиями).

Несмотря на отход наряда, пехоты и большей части кавалерии, конные отряды продолжали держать Смоленск в состоянии блокады. Сразу после зимы, как только подсохли дороги, на крепость была двинута свежая армия. Первоначально её возглавлял Григорий Федорович Давыдов-Челяднин, а летом к ней присоединился и Василий Третий.

Также московские дипломаты смогли убедить Сестрорецкого князя бросить к Смоленску свою великолепную пехоту и Игорь Стратег повел на север свою армию (предположительно уже в тот момент был проведен раздел захваченных земель, по которому Смоленск и Киев отошли к Москве, а Брянск, Новгород-Северский, Чернигов и Путивль достались язычникам).

По дороге Стратег на полтора месяца завяз под Гомелем, где его методы впервые не привели к ожидаемому результату. Нет — сам город был взят обычным способом в обычном темпе, но в нем имелся еще и замок. С высокими каменными стенами.

Высокими стенами — а штурмовые помосты не поднимались на угол свыше 30 градусов.

И пришлось долго и муторно катапультами и баллистами давить крепостные пушки (к счастью их было немного), а затем рушить ворота. После этого княжич предпочел принять капитуляцию на самых почетных условиях и выпустил гарнизон. В этой осаде язычники впервые применили пороховые гранаты (бомбы), которые забрасывались при помощи баллист (реже — катапульт).

Только после покоса армия амазонок, уменьшившаяся до десяти тысяч (за счет потерь и оставления гарнизонов) подошла к Смоленску. В это же время Стратег узнал об изменении своего статуса.

Что именно случилось с старшим сыном Паука так и осталось неясным. Все версии сходятся в том, что легкое ранение (практически порез) загноилось и вызвало заражение крови. Но откуда взялся этот порез и почему он воспалился — непонятно.

Наиболее распространенной версией является так называемая "библиотечная" версия, согласно которой Игорь Красный случайно порезался затачивая перья для письма (его привычка самому точить карандаши и перья была широко известна). Спустя 10 лет обнаружились неподтвержденные данные, что нож был отравлен.

Был он отравлен, был. У жрецов убитых по приказу Игоря Паука были преданные последователи… Добраться до самого князя они не смогли (тот не покидал свою резиденцию, будучи не в состоянии ходить), а вот его сыновей "проредили" основательно. Наследники причастные к реформам (неоцененным высшим жречеством) и готовые их продолжать были убиты.

Но в 1514 году никаких подозрений еще не возникло. Первую смерть посчитали обычным несчастным случаем.

Игорь Красный скончался в двадцать лет. Три с лишним года отец целенаправленно готовил из него своего наследника, готовил успешно… Теперь приходилось передавать трон второму сыну. Игорю Стратегу, из которого Паук все эти годы старательно выдавливал амбиции, направляя их в иную сферу (стараясь избежать конкуренции между сыновьями он старшего делал князем, а второго — военачальником).