Петр Мультатули - «Господь да благословит решение мое...»

В первом приказе по Особой бригаде, от 3 января 1916 года, говорилось: «Государь Император 6-го декабря 1915 г. высочайше повелеть соизволил сформировать пехотную бригаду особого назначения в составе управления бригады, двух пехотных, трех батальонных полков и одного шестиротного маршевого батальона» [322] Чиняков М. К. Русские войска во Франции. (1916–1918). М.: Рейтер, 1997, с. 7. . Командующим этой бригады был назначен генерал-майор Н. А. Лохвицкий. В 1-ю Особую бригаду подбирались лучшие солдаты. 1-я Особая бригада была отправлена во Францию через Дальний восток и 20 апреля 1916 года прибыла в Марсель, где была встречена с восторженным воодушевлением. «Все балконы и дома украшены гирляндами из русских и французских флажков, на балконах и окнах висят роскошные ковры. Люди рванулись к русским солдатам, но их сдерживают канаты», — вспоминал очевидец [323] Чиняков М. К. Указ, соч., с. 20. . Генерал Данилов пишет о том же: «Прибывшие во Францию русские воинские части встречались населением с восторгом. В начале войны французскому народу пришлось пережить немало испытаний. Конечно, он знал, что там, где-то на востоке, у него есть сильный союзник, который готов прийти к нему на помощь и не оставит его одного. Но теперь эту помощь он видел наяву. Перед ним проходят стройные русские ряды, которые явились, чтобы принять участие в непосредственной защите французской земли от грозного врага. Его поражала внешняя выправка русского солдата, которая производила неотразимое впечатление на французов, мало избалованных стройностью движений их воинских частей. По рассказам русских офицеров, входивших в состав особых бригад, восторги и симпатии французского народа сопровождали русских солдат с первого же часа вступления их на французскую территорию. Повсюду русских воинов встречали цветами и вином, и даже тогда, когда солдат размещали по казармам, и у ворот появлялись обычные дневальные, к стенам казарм приставлялись лестницы и угощение перебрасывалось в корзинах и пакетах через заборы» [324] Данилов Ю. Н. Указ, соч., с. 49–50. . Главнокомандующий французскими армиями генерал Ж. Жоффр издал особый приказ, в котором говорилось: «Наша верная союзница Россия, армии которой так доблестно сражались против Германии, Австрии и Турции, захотела дать Франции новый залог своей дружбы, еще большее блестящее доказательство своей преданности общему долгу» [325] Чиняков М. К. Указ, соч., с. 21. . Русские войска приняли широкое участие в боевых действиях на западном фронте, под командованием своих офицеров и именно как русские войска, то есть в своей национальной форме, со своими знаменами и так далее.

Надо сказать, что хотя союзники не присылали в Россию никаких воинских контингентов, отдельные военнослужащие союзных армий героически воевали на Восточном фронте. О подвиге одного из таких военнослужащих, французского офицера летчика Р. Бернэ, говорится в донесении Николаю II начальника штаба генерала Алексеева: «Командующий 2-й армией донес Главнокомандующему армиями Западного фронта, что 17-го сего февраля в 14-м часу, наблюдатель 2-го армейского корпуса авиаотряда французской службы подпоручик Бернэ, охраняя на самолете Вуазен 739 другой Вуазен, фотографировавший неприятельские позиции в районе Залужья, заметил, что немецкий истребитель с чрезвычайной скоростью, обеспечивающей ему успех, атакует охраняемый им Вуазен. Подпоручик Бернэ, с присущим ему благородством и глубоким сознанием долга взаимной выручки, свернув на врага и открыв огонь из пулемета, выпустил около ста пуль и исполнил свою задачу. Истребитель прекратил преследование фотографировавшего Вуазена и обратился против самолета Бернэ. Охраняемый подпоручиком Бернэ самолет был спасен и со снижением перешел на свои позиции. Истребитель, пользуясь своим преимуществом, подошел сзади вплотную к Вуазену подпоручика Бернэ и повредил пулеметным огнем жизненные части Вуазена, поразив и самого подпоручика Бернэ, который, исполняя долг перед Россией и Францией, пал смертью храбрых. Подвиг подпоручика Бернэ предусмотрен пунктом 2, ст. 9 Георгиевского статута. Командующий армиями и Главнокомандующий армиями фронта ходатайствует о посмертном награждении подпоручика французской службы Раймонда Бернэ, в порядке ст. 26 Георгиевского статута, орденом св. Георгия 4-ст. Изложенное на Высочайшее Вашего Императорского Величества благовоззрение поверяю. Генерал-адъютант Алексеев» [326] ГАРФ. Ф. 601, оп. 1, д. 671. .

Журнал «Нива» за 1915 год сообщает о французском добровольце Габриэле Эльчене, сражающемся в рядах сибирских стрелков [327] Ж. Нива, 1915, № 18, с. 347. .

Осенью 1915 года резко осложнилась обстановка в Сербии, которая подверглась нападению трех армий противника: германской, австро-венгерской и болгарской, под общим командованием способного германского генерала фон Макензена. Мужественная сербская армия, под командованием короля Петра I и воеводы Путника, обливаясь кровью под натиском превосходящего противника, отступала. Против 12 сербских дивизий действовало 20 австро-болгаро-германских. 6 октября австрийская артиллерия подвергла Белград жесточайшему обстрелу, в результате которого погибло 5 тысяч человек. 9 октября Макензен переправился через Дунай и после упорного сражения, в котором немцы потеряли 10 тысяч убитыми и ранеными, взял сербскую столицу. Над Сербией нависла угроза военного поражения. Россия оказать помощь Сербии не могла, так как находилась в тяжелом положении после кровавого лета 1915 года. Вся надежда была на помощь западных союзников. 5 октября англо-французские соединения под командованием французского генерала Саррайля численностью 20 тысяч человек высадились в г. Салоники с целью помочь сербам. Однако, Саррайль бездействовал. Как пишет французский историк Поль Галланд, «он пытался установить взаимодействие с сербами» [328] Galland P., р. 79. . Это «взаимодействие» Саррайль искал до тех пор, пока сербская армия не потерпела полный крах, будучи раздавленной противником. Никаких попыток наступления союзники не предпринимали. Возмущенный генерал Алексеев подал Государю «Записку о необходимости воздействия на Англию и Францию с целью заставить их принять меры к спасению сербской армии», в которой говорилось: «Спасти доблестные остатки сербской армии, которая еще сослужит великую службу союзу, может только Державное настойчивое слово Вашего Императорского Величества президенту Французской республики и Английскому королю. Гибель сербских солдат лежит позором на Франции и Англии, в руках коих были все средства, но не было желания, или было много веры в одного из союзников Италию, который этой веры не заслуживает» [329] ГАРФ. Ф. 601, оп. 1, д. 652. .