Ростислав Алиев - БРЕСТСКАЯ КРЕПОСТЬ. Воспоминания и документы

ЩЕРБИНА Иван Сидорович. Родился в 1920 году в Уплатновском сельском совете Близнюковского района Харьковской области, красноармеец, увековечен как курсант курсов шоферов, в действительности кавалерист 8-й пограничной заставы 17-го пограничного отряда.

Имя Мельникова Ф.М., уроженца города Барнаула Алтайского края, увековечено в Книге Памяти пограничников, погибших и без вести пропавших в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. и в Книге «Память» города Бреста. Незаслуженно забытым он оказался на малой родине. К сожалению, имени Федора Михайловича нет ни в Книге Памяти Алтайского края, ни на стенах Мемориала погибшим барнаульцам в городе Барнауле.

Что касается красноармейца В.И. Крамаренко, то он де юре являлся стрелком 2-й пограничной заставы 107-го Мариампольского пограничного отряда. 22 июня 1941 года был захвачен в плен. В плену учтён как военнослужащий мифического 17-го автомобильного батальона. Умер 14 октября 1942 года от истощения и болезней в шталаге — 4 Б, находившемся в немецком городе Мюльберг (земля Бранденбург). Похоронен на лагерном кладбище.

Старший лейтенант Черный Аким Степанович 28 июня 1941 года контуженным попал в плен. Прошел фашистские лагеря в Бяла-Подляске, Хаммельбурге, Нюрнберге. Принимал участие в деятельности подпольного антифашистского комитета в лагере Нюрнберг. Освобожден из плена в апреле 1945 года. После войны жил в городе Сумы в Украинской ССР, где и скончался в середине 1970-х годов.

При пленении в Бресте некоторые пограничники курсов шоферов идентифицировали себя по тем пограничным отрядам, из которых прибыли на учебу, некоторые причисляли себя к 17-му пограничному отряду. Большинство же из них в плену были учтены, как бойцы безымянной пограничной части или же 17-го автомобильного батальона. На сегодняшний день известно о судьбе 83 пограничников, захваченных в плен при обороне Брестской крепости и города Бреста.

В 1991 году на острове был открыт памятник бойцам и командирам гарнизона Тереспольского укрепления, которые проявили невиданный героизм при защите государственной границы СССР.

Здесь все напоминает о далекой эпохе, нашей героической и трагической истории. Истории, прикосновение к которой оживляет память и заставляет учащенно биться сердца. И сейчас территория острова — это пограничная зона, где несут службу наследники пограничников сороковых — пограничники Краснознаменной Брестской пограничной группы.

И сегодня только воины в зеленых фуражках могут беспрепятственно ступить на эту землю, до сих пор хранящую следы той страшной и кровавой войны. О тех далеких временах напоминают уцелевшие здания казарм, учебных корпусов и полуразрушенные оборонительные сооружения. На острове можно найти обломки кирпичей с клеймом «КБЛ» (что означает «Крепость Брест-Литовск»), из которых в восемнадцатом столетии были возведены здания и укрепления.

Автор не раз бывал по служебным делам на острове, с уверенностью может сказать, что это, возможно, единственное место, оставшееся после войны нетронутым. Его можно назвать музеем под открытым небом, увековечивающим ратный подвиг наших дедов и прадедов не только в летописи Отечества, но и в благодарной памяти народа. Остров и сама крепость до сих пор хранят много нераскрытых секретов и тайн, которые предстоит раскрыть будущим поколениям.

Данный очерк не претендует на истину в последней инстанции и заполнение всех «белых пятен» в раскрытии темы. Он имеет более скромную цель: уточнить уже находящийся в обороте фактический материал о боевых свершениях пограничников, защищавших Тереспольское укрепление и Цитадель Брестской крепости, и по возможности расширить круг непосредственных участников тех далеких событий.

Несомненно, что найдутся еще неизвестные нам архивные документы героической обороны. Возможно, кто-то из ныне живущих потомков узнает в названных в очерке пограничниках своих родных и близких. А мы узнаем новые подробности боев и восстановим судьбы всех пограничников — участников обороны крепости.

И тогда величественная картина подвига героических защитников крепости еще ярче и шире раскроется перед потомками, которые свято чтят память своих предков, вписавших в историю Великой Отечественной войны одну из первых славных, героических ее страниц.

Вряд ли их увидишь на киноэкранах: о встречающихся лишь на старых, сорок первого года фотографиях ДС-39 или СВТ-40 знают лишь любители «стрелковки», да помнят еще несколько девяностолетних малоразговорчивых стариков. Но хотя «максим» и «трехлинейка» и обосновались прочно «в эпосе сорок первого года», рассказ о них или показ «стволов Июня» в кинопродукции становится все более «эпически-мифическим» — часами «беспрерывно строчит» «максим» (к большинству «максимов» имелось не более 500 патронов — и сколько же часов можно вести беспрерывный огонь при скорострельности 250–300 выстрелов в минуту?). Уже за сутки боя защитники Крепости, надеясь на подход «основных сил», расстреляли все имевшиеся в расположении боеприпасы — и над крепостью воцарилась зловещая тишина, в которой лишь одиночные пули метких стрелков поджидали неосторожных…

Выглядящие же на немногих, их припомнивших, кинофильмах громоздкими корытами, советские бронеавтомобили были, напротив, грозным оружием — что вполне, при умелой организации боя, своими орудиями и пулеметами могли бы стать «последним доводом».

Этот рассказ — об оружии сорок первого года. Оружии полузабытом, но овеянном славой не меньшей, чем бесчисленные ППШ бесчисленных гипсовых солдат обелисков…

«В руках винтовка СВТ, пять холостых патронов и три взрывпакета. И так у каждого». Кюнг Н.Ф., замполитрука полковой школы 84 сп («Героическая оборона», 1963).

«Были и винтовки самозарядные, полученные перед войной, но эти винтовки, при таком положении, как у нас, когда столько пыли, летит штукатурка и кирпичи, заедали и выходили из строя. Наша старая винтовка тут была лучше, затвор повернул и стреляй». Бондарь И.Г., военфельдшер 84 сп (Бешанов В.В. «Брестская крепость», 2009).

7,62 мм самозарядная винтовка Токарева была принята на вооружение РККА в 1938 году под обозначением СВТ-38. По опыту эксплуатации в 1940 году на вооружение был принят несколько облегченный вариант винтовки под обозначением СВТ-40.

Винтовка СВТ, как следует из ее названия, является самозарядным (полуавтоматическим) оружием с магазинным питанием. Питание винтовки — из отъемных коробчатых магазинов на 10 патронов. Снаряжение магазинов возможно как при отделении их от винтовки, так и в примкнутом виде, при помощи штатных обойм от винтовки Мосина на 5 патронов. Винтовка комплектовалась съемным штыком клинковой формы, в походном положении переносившимся в ножнах на поясе. Этот штык был более удобен в штыковом, рукопашном бою, более универсален, чем игольчатый штык трехлинейки.