Владимир Бешанов - Кадры решают все: суровая правда о войне 1941-1945 гг.

«Все заблаговременно подготовленные на случай войны базы и партизанские отряды ликвидированы, кадры партизан уничтожены, а всякого, кто имел отношение к этому делу, рассматривали как врага народа или пособника врага народа».

В итоге, когда грянуло, с развертыванием партизанской борьбы запоздали на год, да и то было всё это сплошной импровизацей, несравнимой с упущенными, уничтоженными собственными руками возможностями. И руководили «малой войной» верные, но мало смыслящие в ней товарищи, вроде Пономаренко, Ворошилова или Жукова (Георгий Константинович, видимо, вспоминая молодость и личный опыт подавления антоновского мятежа, в инструкции партизанам рекомендовал при занятии населенных пунктов первым делом выставлять дозоры и брать заложников из числа местного населения).

Аресты военачальников высокого ранга влекли за собой цепную реакцию террора по отношению к подчиненным им сотрудникам, ликвидацию курируемых ими «вредительских» направлений в военной науке, в создании новых видов вооружений, изъятию «вредительских» учебников, наставлений и теоретических работ. Были расформированы механизированные корпуса.

Репрессии в вооруженных силах преследовали ту же цель, что и репрессии в партии: накануне «решительного боя» создать послушный и преданный Сталину механизм, сделать комсостав послушной марионеткой в руках политического руководства. Из армии убирали военачальников с амбициями, колеблющихся, думающих, непонятных, а значит, вызывающих сомнения. Полководческий талант или, наоборот, военная бездарность, роли не играли. Что, конечно, не способствовало развитию широты мышления у новых выдвиженцев. Но как раз этого от них и не требовалось. Сталину нужна была только абсолютная покорность, свою армию он представлял как многомиллионную, послушную единой воле, механизированную орду во главе с нерассуждающими, слепо преданными «сталинскими полководцами».

Адмирал Н.Г. Кузнецов писал:

«Сталин решал, остальным предоставлялось действовать в соответствии с этим… Люди, приученные не действовать самостоятельно, а лишь ждать распоряжений и указаний свыше, чтобы не задумываясь выполнять их, принесут мало пользы, если наступит суровый час. Боязнь наказания и безответственность живут рядом друг с другом. Работа военного аппарата идет не планомерно, а словно спазматически, рывками. Выполнили одно распоряжение — и ждут следующего. А если оно не поступит вовремя?».

Репрессии имели и внешнеполитические последствия. Любому стороннему наблюдателю было ясно, что массовое уничтожение командного состава Красной Армии нанесло громадный ущерб ее боеспособности.

Потенциальные союзники в очередной раз задумались над вопросом, стоит ли вообще иметь с Советами дело? Как можно доверять правительству, члены которого организуют диверсии, крушения поездов, политические убийства или готовят поражение собственной армии в будущем конфликте с «иностранными агрессорами»? Нарком связи взрывает шахты. Нарком земледелия «искусственно распространяет эпизоотии», губит скот и портит урожаи. В Наркомате обороны служат сплошь шпионы и заговорщики. И даже начальник пионерского лагеря «Артек» вкупе с главным пионервожатым умышляют грандиозную саперно-диверсионную операцию по обрушению горы Аю-Даг на голову любующегося красотами Крыма товарища Молотова.

Весной 1937 года в Париже готовилось решение о переговорах с СССР на уровне Генеральных штабов. Однако после первых арестов в высшем советском военном руководстве подполковник Л. Симон, французский военный атташе в Москве, в отчете от 14 июня рекомендовал не торопить события:

«При таком положении дел представляется благоразумным, прежде чем приступать к военным переговорам, дождаться появления в СССР признаков определенного внутреннего успокоения… Если же официальные объяснения не соответствуют действительности, то какова цена режиму, который стремится уничтожить энергичных и сведущих людей, служивших ему почти двадцать лет…

Конечно, хотелось бы, чтобы казнь восьми военных деятелей оправдывалась серьезными мотивами, однако история большевистского режима позволяет полагать, что истинные мотивы были, несомненно, менее серьезны, чем можно вообразить. В самом деле, не следует забывать, что в России человеческая жизнь никогда не имела большой ценности. Сами слова не имеют того смысла, который им придается в Западной Европе. Так обстоит дело со словами «свобода» и «демократия», которые здесь произносят скорее из хитрости и которые не соответствуют идее, вкладываемой в них нами…

Уже сейчас г-н Сталин выглядит деятелем, который при необходимости может проводить оппортунистическую политику и прекрасно умеет присваивать себе концепции своих уничтоженных противников. Поэтому так трудно предвидеть ориентацию, которую он изберет, и которая, вполне вероятно, пока известна лишь ему самому».

В Париже с анализом Симона согласились и решили повременить с налаживанием военных контактов с непредсказуемым партнером.

Новый атташе генерал Огюст-Антуан Паласе лишь утвердил французское руководство во мнении, что в случае войны с Германией от Советского Союза не приходится ожидать существенной военной помощи. В конце июня 1938 года Паласе писал:

«1) Красная армия, вероятно, более не располагает командирами высокого ранга, которые бы участвовали в мировой войне иначе как в качестве солдат или унтер-офицеров.

2) Разработанная Тухачевским и его окружением военная доктрина, которую наставления и инструкции объявили вредительской и отменили, более не существует.

3) Уровень военной и общей культуры кадров, который и ранее был весьма низок, особенно упал вследствие того, что высшие командные посты были переданы офицерам, быстро выдвинутым на командование корпусом или армией, разом перепрыгнувшим несколько ступеней и выбранными либо из молодежи, чья подготовка оставляет желать лучшего и чьи интеллектуальные качества исключали критичную или неконформистскую позицию, либо из среды военных, не представляющих ценности, оказавшихся на виду в гражданскую войну и впоследствии отодвинутыми, что позволило им избежать всякого контакта с «врагами народа». В нынешних условиях выдвижение в Красной армии представляет своего рода диплом о некомпетентности.

4) Чистка, распространяющаяся по лестнице сверху вниз, глубоко дезорганизует воинские части и скверно влияет на их обучение и даже на условиях их существования. В этом отношении весьма показательны все более многочисленные нарекания на плохое обслуживание военной техники…

5) Непрекращающиеся перемещения офицеров, против чего советское командование с 1930 г. решительно выступало, вследствие чистки стали как никогда многочисленными…