Владимир Бешанов - Кадры решают все: суровая правда о войне 1941-1945 гг.

Сразу после подписания мира с финнами началась ускоренная переброска прошедших боевую школу советских войск к западной границе. К концу июня СССР мог уже выставить против Германии 84 стрелковых и 13 кавалерийских и механизированных дивизий, подкрепленных 17 танковыми бригадами (по 200 танков в каждой, всего 3400). Сухопутная армия Германии на тот момент располагала у советских границ 12 пехотными дивизиями. Из них 9 были ландверными.

Молотов в узком кругу откровенно высказался о намерениях советского руководства:

«Сегодня мы поддерживаем Германию, однако ровно настолько, чтобы удержать ее от принятия предложений о мире до тех пор, пока голодающие массы воюющих наций не расстанутся с иллюзиями и не поднимутся против своих руководителей…

В этот момент мы придем на помощь, мы придем со свежими силами, хорошо подготовленными, и на территории Западной Европы… произойдет решающая битва между пролетариатом и загнивающей буржуазией, которая и решит навсегда судьбу Европы».

Не случайно (ибо Сталин просто так ничего не делал и ни одного слова не сказал) указом Президиума Верховного Совета от 7 мая 1940 года в Красной Армии были введены генеральские и адмиральские звания, что вполне естественно для любой профессиональной армии. Но для РККА эти звания были принципиально новым явлением.

Раньше слово «генерал» должно было ассоциироваться у красных бойцов с образами классовых врагов, «организаторов контрреволюции, палачей свободы», теперь — с «верными сынами социалистической Родины, умелыми воспитателями подчиненных». Важной причиной для принятия такого решения указывался факт «острой военно-политической обстановки».

Но, к удивлению всего мира и крайнему разочарованию Сталина кампания на Западе не затянулась. Гитлер, продемонстрировав образец «молниеносной войны», разгромил Францию за сорок дней. 22 июня 1940 года в Компьенском лесу фюрер принял капитуляцию. Товарищ Сталин, узнав об этом, матерно ругался и решил подготовиться более основательно.

После дополнительной проработки к 18 сентября 1940 года советский Генштаб подготовил новый вариант плана, который предполагал возможность использования главных сил Красной Армии, в зависимости от обстановки, на Северо-Западном или Юго-Западном направлении. Эти варианты развертывания советских войск получили соответственно наименования «северный» и «южный». Географически бассейн реки Припять почти точно посередине разделял Западный театр военных действий — отсюда два основных направления.

5 октября 1940 года план был представлен Сталину и Молотову. В ходе обсуждения Генштабу было поручено доработать план с учетом развертывания еще более сильной главной группировки в составе Юго-Западного фронта. В результате было предусмотрено увеличить здесь численность войск на 31% по дивизиям, на 300% по танковым бригадам, на 59% по авиаполкам. А 14 октября 1940 года «южный» вариант был утвержден в качестве основного.

Для наступления он был более выгоден, поскольку пролегал по более удобной местности, отрезал Германию от основных союзников и источников нефти, выводил советские войска во фланг и тыл противнику. Удар же на севере приводил к лобовому столкновению с основными силами германской армии и требовал прорыва укрепленных районов на очень сложной местности.

Серия проведенных на картах оперативно-стратегических игр привела к окончательному отказу от «северного» варианта. В марте 1941 года был принят новый план стратегического развертывания Красной Армии. Главным направлением советского наступления была избрана Южная Польша. На одной из страниц плана, где ставились задачи Юго-Западному фронту, стоит красноречивая пометка: «Наступление начать 12.6» (двенадцатого июня).

Основные силы германца также предполагалось встретить на юго-западном направлении. Красные стратеги были уверены, что свои главные силы Вермахт сосредоточит к югу от Бреста. Со времен Тухачевского считалось, что сама идея похода на Москву и военного разгрома СССР гитлеровской армией фантастична. Если Гитлер решится воевать, то будет стараться оттяпать Украину.

Развитие Красной Армии в 1939–1941 годы было фактически скрытым мобилизационным развертыванием, так как по принятой летом 1939 года системе количество соединений и частей в мирное время доводилось до уровня военного времени. Это упрощало процесс мобилизации, сокращало его сроки и должно было способствовать более высокой степени боеспособности отмобилизованных войск. Большая часть запланированных сил уже была сформирована или заканчивала формирование к лету 1941 года.

Так как план стратегического развертывания и замысел первых операций были рассчитаны на полное отмобилизование Красной Армии, они были тесно увязаны с мобилизационным планом, утвержденным правительством 12 февраля 1941 года. Мобилизационное развертывание должно было привести к созданию армии военного времени численностью в 8,9 миллионов человек. Отмобилизование предусматривалось произвести поэшелонно в течение месяца.

Первый эшелон, в который входили 114 дивизий, укрепрайоны на новой границе, 85% войск ПВО, воздушно-десантные войска, свыше 75% ВВС и 34 артполка РКГ, должен был завершить отмобилизование в течение 2–6 часов с момента объявления мобилизации.

Основная часть войск развертывалась на 10-е — 15-е сутки, полное отмобилизование вооруженных сил предусматривалось на 15-е — 30-е сутки. Главной задачей советских дивизий у границы было прикрытие сосредоточения и развертывания своих войск и подготовки их к переходу в наступление.

8 марта было принято постановление Совнаркома, предусматривавшее провести скрытное отмобилизование 903,8 тысяч военнослужащих запаса под видом учебных сборов. Эта мера позволила к началу июня призвать 805,2 тысяч человек.

Весной 1941 года Вермахт повернул на юг, на Балканы и Средиземноморье, осуществил десантную операцию на Крите — репетицию высадки на Британские острова, демонстрировал подготовку в операции «Морской лев».

Сталин решил — пора начинать «Грозу».

В апреле началось скрытое стратегическое развертывание Красной Армии, которое должно было составить завершающий этап подготовки к войне.

Именно с апреля, когда Вермахт занимался завоеванием Югославии и Греции и ничем не угрожал стране победившего пролетариата, Сталин стал панически опасаться «провокаций». До этого на них вполне «поддавались», не страшась никаких «осложнений». Например, адмирал Н.Г Кузнецов рассказывает:

«В конце февраля и начале марта немецкие самолеты снова несколько раз нарушили советское воздушное пространство. Они летали с поразительной дерзостью, уже не скрывая, что фотографируют наши военные объекты… Я предложил Главному морскому штабу дать указание флотам открывать по нарушителям огонь без всякого предупреждения. Такая директива была передана 3 марта 1941 года. 17 и 18 марта немецкие самолеты были несколько раз обстреляны над Либавой…