Владимир Бацалев - Тайны археологии. Радость и проклятие великих открытий

Однако Г. Масперо предполагал, что в гробу лежит Сменхкара, зять Эхнатона, первый преемник тестя и соправитель его в течение последних лет. Таким образом, отождествление Р. Энгельбаха получило «официальное» признание, и на какое-то время забыли о женском начале костяка, гробнице, сосудах и гробе (а также надписях на нем). Наконец, в 1940 году тот же Р. Энгельбах признал, что первоначальный «хозяин» гроба — женщина, но не царских, а простых кровей.

Американец К. Сил в 1955 году предположил, что гроб готовился для царевны, дочери Эхнатона Микетатон, умершей очень рано. Американец же С. Олдред в 1957 году приписал гроб старшей царевне Меритатон. Но Сменхкара — сколь бы то ни было доказательным — обладателем золотого гроба так и не стал.

Сэр Алан Гардинер в том же 1957 году поколебал уже устоявшиеся представления о гробе (загадке тогда исполнилось ровно полвека!), приведя в лондонском египтологическом журнале довод в пользу принадлежности реликвии самому Эхнатону. Он доказывал это, ссылаясь на то, что в XVIII династии было принято начертание на подножии гроба обращения богини Изиды, сестры и жены бога Озириса, а Изида обращалась к покойному, найденному в гробнице Тейе, как к брату и супругу. Так могла обращаться к нему только… Нефертити! Тем более что по углам гроба вместо богинь-хранительниц была изображена львица. А. Гардинер приводил и другие доводы. Например, что люди, участвовавшие в погребении, точно были уверены, что хоронят Эхнатона: золотые кирпичи (еще их называют «волшебными») содержали имя фараона. На кирпичах изображались заклинания, которым египтяне придавали колоссальное значение. Впрочем, был один нюанс: заклинания из «Книги мёртвых» обязательно упоминали многих богов. Тогда с Эхнатоном не увязывался сам факт присутствия в гробнице золотых кирпичей!

Авторитетное мнение Гардинера сумело поколебать устойчивые представления, сложившиеся еще в 1931 году, о возрасте умершего. Но в 1958 году Г. Рёдер в берлинском / лейпцигском временнике столь же авторитетно заявил, что гроб принадлежит Сменхкара. Более того, ученый считал, что изначально гроб для него и был сделан. Причем не как для «частного лица», а как для фараона! Ну а вырезки и врезки объяснявотся очень просто: мастер ошибочно по всему тексту начертал знак местоимения женщины, а не мужчины. Солнце же позднее было включено в молитву постольку, поскольку первоначально (опять же ошибочно — такой вот безграмотный «мастер») обращение было к одному лишь Эхнатону. Получается, мастер либо много пил, либо вовсе не знал канонов, или… был иностранцем. Однако и в первом, и во втором, и в третьем случае (за неимением, допустим, временно, нормального рисовальщика и резчика) к такому обязательно приставили бы грамотного — жреца или другого знатока!

В 1959 году сэр Алан Гардинер изменил свое мнение и согласился с С. Олдредом. Но подтвердил, что во время похорон все были уверены, что хоронят Аменхотепа IV (то есть Эхнатона)! В 1961 году С. Олдред отстаивал версию, что в гробу похоронен Эхнатон. Ибо в случае поражения эндокринной системы покойник мог быть и средних лет (медицинское заключение глазговского учёного-медика А. Т. Сэндиксона). Однако, несмотря на то, что облик Эхнатона очень подходит под признаки такой болезни, он не должен был иметь детей, а их у него было много: до самой смерти у фараона рождались одна за другой дочери. Статья С. Олдреда была напечатана в лондонском Египтологическом журнале.

В том же журнале и в том же 1961 году Х. Ф. Фэермэн доказывал, что гроб готовился для старшей царевны (супруги Сменхкара), но похоронен в нем был сам Сменхкара. Были опубликованы надписи с двух сосудов, принадлежавших неведомой жене Эхнатона — Кийа. В переводе надпись с одного из них (американском) была опубликована ещё B. C. Хэйсом в 1959 году. Срединная часть титла Кийа на сосуде совпадала с такой же на гробе. Фэермэн заявил, что жена фараона Эхнатона Кийа тоже имеет полное право находиться в списке «кандидатов на обладание золотым гробом». Но в реализации таковых прав этот же учёный Кийа отказал: он объявил себя в этом отношении «сомневающимся и скептичным». Сопоставляя размеры титлов и пробелов, Х. В. Фэермэн убедительно доказал, что все же Меритатон является первоначальным обладателем гроба.

В 1966 году в том же журнале опубликованы итоги медицинского обследования останков, осуществленного профессором анатомии Ливерпульского университета Р. Дж. Хар-рисоном. Профессор не только не опроверг Д. Э. Дерри, но и… снизил возраст мертвеца до 20 лет! Признаков болезни на костях не оказалось. Харрисон пришел к выводу, что в гробу — Сменхкара.

До сих пор ни одна из версий не имеет достаточно веских доказательств. Версия о принадлежности останков Аменхотепу IV считается в ученом мире более предпочтительна. В нынешнем году исполнилось 90 лет с момента открытия Т. Дэвисом золотого гроба, а воз, как говорится…

Кто знает, может быть, в гробнице и впрямь был похоронен Эхнатон? Или эту неразрешимую пока загадку предстоит разгадать XXI веку? По крайней мере, в числе наиболее вероятных «кандидатов» на обладание золотым гробом называются четыре лица — Эхнатон (Аменхотеп IV), Сменхкара, Кийа, Нефертити… Оставим в стороне царицу Тейе и Тутанхамона, можно сказать, «случайно» нашедшего свою «четырехкомнатную», хотя и малогабаритную гробницу и свой трёхкамерно-матрешечный гроб. А ведь назывались еще две дочери Эхнатона, одна из которых жена Сменхкара… В конце 1960-х годов Ю. Я. Перепёлкин, большой знаток этого вопроса и специалист по расшифровке текстов Древнего Египта, предпринял попытку глубокого анализа и детального «расследования» на предмет поиска обладателя гроба. Однако с новыми загадками, вскрывшимися в ходе написания книги «Тайна Золотого гроба», разбираться не стал. Видимо, предстоят ещё долгие годы распутывать мудреные ходы, придуманные древними хитрецами. Сегодня за какой способ решения ни возьмись, логический ли, психологический, египтологический, — вопрос решается трудно.

А нас интересует не сама даже тайна золотого гроба, а то, что вокруг нее. И на этом хотелось бы особо остановиться, правда, весьма коротко.

Первая в официально признанной истории любовь мужа и жены — Эхнатона и Нефертити — запечатлена в камне и известняке, алебастре и золоте. Трогательность картин семейной идиллии, так не похожих на канонические фараоновские сюжеты, до сих пор не оставляет никого равнодушным. Неизвестно, чем «взял» ее Эхнатон, зато любому прекрасно видно, что столь нежное и очаровательное существо, как Нефертити, не полюбить было нельзя. Уже то благоговение, с каким Аменхотеп IV относился к царственной супруге, могло подвигнуть его на известные реформы. Конечно, воззваний к художникам типа «Пиши с натуры!» или «Натура — лучший учитель», — мы не встретим. Но никто не станет спорить, что два портрета Нефертити — из песчаника и известняка — исполнены рукой не менее великого, чем фараон Эхнатон, мастера. Обе головы приписывают одному и тому же художнику — Тутмесу. Поистине эпоха, когда на земле жили такого уровня ваятели и такого класса «модели», — великая эпоха. Соответственно велик и возглавлявший ее царь, повернувший «мировую империю» в желаемом направлении. Заметьте: Египет был тогда «сверхдержавой»!