Б Греков - Зoлoтaя Opдa и eе пaдeниe

Летописная повесть сообщает ряд весьма интересных деталей, характерных для обеих сторон - для Димитрия Ивановича и Мамая. И на этот раз Мамай инициативу столкновения взял в свои руки. Автор повествования приписывает Мамаю большие замыслы. "Царь Батый пленил всю Русскую землю и всеми странами и всеми ордами владел, также и Мамай мыс-ляше во уме своем, паче же в безумии своем".3 Когда о намерении Мамая стало известно князю Олегу Рязанскому, он, как всегда, испугался и решил сразу же сообщить о своей верности Орде и Мамаю. Тотчас же Олег написал обо всем великому князю литовскому Ягайло и предложил совместную политику покорности и даже помощи татарам. Это было полным предательством русской земли и именно так сознавалось русской летописной историографией.

Мамай в 1380 г. собрал огромное войско, в состав которого входили не только тюрко-монгольские кочевники и пехотинцы, но и наемные отряды. Если верить летописи, Мамай "наймаа Фрязы, Черкасы, Ясы и иныа к сим".4

1 ПСРЛ, XI (под годом, стр. 46.

2 Там же, стр. 65-66.

3 Там же, стр. 47.

4 Там же.

Когда до Димитрия дошли сведения, что Мамай с огромными силами находится под Воронежем, он стал энергично готовиться к отпору. Он обратился ко всем князьям Руси, в том числе и к своему постоянному сопернику тверскому князю Михаилу. Летописец, точнее автор летописной повести, перечисляет со всеми подробностями список князей, принявших участие в обороне родной земли. Даже беглое знакомство с этим перечнем покажет, что на этот раз авторитету московского князя удалось преодолеть узкие, местные, сепаратистские интересы феодальных владетелей Руси. Димитрий особое внимание обратил на вооружение войска. Определенная заслуга в деле общерусской обороны от татарской угрозы принадлежит митрополиту Киприану, который выступил как представитель общерусской церкви, игравшей тогда прогрессивную роль объединителя "всея Руси". Митрополит Киприан не только морально поддерживал Димитрия Донского в его патриотическом подвиге, но и призывал всех русских князей повиноваться Москве как общерусскому политическому центру. Димитрий отдал приказ 31 июля 1380 г. собраться русским полкам в Коломне, откуда и предполагал повести наступление на Мамая. Весьма интересна одна деталь в организации самого похода, отмеченная в повести. "Поят же тогда князь велики с собой десять мужей Сурожан гостей, видениа ради; аще что Бог случит, имут поведати в далных землях, яко сходници суть з земли на землю и знаеми всеми и в Ордах, и в Фрязех; и другая вещь: аще что прилучится, да сии сьтворяют по обычаю их".1 Далее приводятся их имена. В свое время в торговом русском мире все это были известные люди. Среди них были не только знающие нравы, обычаи и язык татар, но и люди, имеющие более или менее точные сведения о дорогах, мостах, бродах на пути в Орду. Нечего и говорить, что Димитрий Иванович у них получил все необходимые ему сведения о Мамае, составе его войска и т. д.

Из Коломны Димитрий передвинулся дальше на юг и устроил лагерь "у Оки на усть-Лопасны рекы".2 Тут же присоединился с войском великий воевода Димитрия Тимофей Васильич. В сентябре русские полки были уже в Березуе. Интересно, что здесь присоединились к московскому князю со своими полками некоторые литовские князья. Не пришли только великий князь Ягайло и князь рязанский Олег. Отсюда Димитрий передвинулся еще дальше и в долине Дона на Куликовом поле встретился с лютым врагом Руси, с войском Мамая.

1 ПСРЛ, XI, стр. 54 (под годом 6888).

2 Там же.

Подходя к самому окончанию Куликовской битвы, автор повести вкладывает в уста русских и литовских князей, собравшихся бить татар, слова: "не в силе бо Бог, а в правде".1 Отвечая на это, Димитрий возглашает: "братиа, лучши есть честна смерть злаго живота".2 С литовскими князьями прибыл замечательный воин того времени, родом с Волынской земли, Дмитрий Боброк, "его же знааху вси и боахуся мужества его ради".3 Особенно красочно описывается автором повествования расположение двух войск на Куликовом поле у устья реки Непрядвы и самая битва, давшая русским победу всемирно-исторического значения. По исчислению автора обе стороны, русские и татары, имели каждая около 400 тысяч конных и пеших воинов. Невидимому, здесь имеется преувеличение. Татарам было легче собрать это количество, русским труднее. Димитрий не только руководил битвой, но и сам принимал в ней участие. Мамай же "с пятма князи болшими взыде на место высоко, на шоломя, и ту сташа, хотя видити кровопролитие человеческое и скорую смерть".4 8 сентября 1380 г. татары первые начали битву. В повести имеется весьма любопытная деталь, чисто военного порядка: "Татарьскаа борзо с шоломяни грядуще, и ту пакы, не поступающе, сташа, ибо несть места, где им расступитися; и тако сташа, копиа покладше, стена у стены, каждо их на плещу, предних своих имуще, преднии краче, а задний должае".5 Два момента битвы привлекли особое внимание повествователя, и оба они ярко описаны. Первый из них - единоборство послушника Сергия Радонежского инока Пересвета, в миру известного своей силой и ловкостью богатыря, и татарского богатыря Темир-Мурзы, закончившееся смертью обоих.

1 Там же, стр. 56. 2 Там же.

3 Там же.

4 Там же, стр. 59.

5 Там же.

Второй из них - выступление скрытого в засаде войска под командой Дмитрия Боброка. Сражение было как никогда кровопролитное, шло оно с переменным успехом. Уже полегло с обеих сторон более половины войска. "Всюду бо множество мертвых лежаху, и не можаху кони ступати по мертвым; не токмо же оружием убивахуся, но сами себя бьюще, и под коньскими ногами умираху, от великиа тесноты задыхахуся, яко немощно бо вместити ся на поле Куликово межу Доном и Мечи, множества ради многих сил сошедшесяк1

Трудно переоценить значение Куликовской битвы. Оно выходит далеко за пределы собственно русской истории. Победа Димитрия Донского над татарами обозначала, что татар можно победить и что в случае объединения русских князей татарской власти можно нанести решительный и сокрушающий удар. Так и воспринята была соседними народами победа русского народа на Куликовом поле в 1380 г. В этом и заключается ее мировое значение. Однако, как ни велика была сокрушительная сила русской победы, она еще не обозначала распада Золотоордынского государства, в нем еще имелись силы для временного возрождения.

1 ПСРЛ, XI, стр. 60.

ГЛАВА ВТОРАЯ

ВОЗВЫШЕНИЕ AK-ОРДЫ И ПОПЫТКА ТОХТАМЫША ВОЗРОДИТЬ МОГУЩЕСТВО ЗОЛОТОЙ ОРДЫ В 80-90-х ГОДАХ XIV в.

"Милость Тимура и служба Твхта-мыш-хана

перешли во вражду и свпер-ничество".

Из "Родословия Тюрков" {XV в.)

Выше уже было отмечено, что Ак-Орда, т. е. Белая Орда, являвшаяся с военной точки зрения левым крылом войска Улуса Джучи, в русских источниках именуется Синей Ордой. Трудно точно установить границы Ак-Орды. В эпоху раннего средневековья границы, особенно степные, точно не определялись, в силу чего источники, говоря о них, приводят сведения в самой общей форме.