Ганс Хасс - Мы выходим из моря

Мы правильно вели себя в присутствии акул, и поэтому в отчете мне приходится изображать их менее опасными, чем это считалось до сих пор. Все же необходима крайняя осторожность, особенно в тропических морях. Мы еще очень мало знаем о животных глубин. Везде и всегда нужно быть готовым к любой неожиданности.

В те дни мы не были очень осторожными. Когда я сегодня вспоминаю вторую экспедицию в Красное море, порой приходится упревать себя.

После того как моя рука зажила, мы ныряли у затонувшего судна вблизи Ата. Я ознакомился с этим судном еще ар время первой экспедиции. Лет шестьдесят назад оно наскочило во время бури на риф и затонуло на глубине пятнадцати- двадцати пяти метров. В то время как нос был совершенно разбит, корма и средняя часть хорошо сохранились. Палуба лежала почти горизонтально и с годами превратилась в прекрасный коралловый сад.

Я исследовал отдельные виды кораллов и снимал на кинопленку обитающих среди остатков судна рыб. Они и здесь, точно так же как в коралловом рифе, выбрали в качестве места жительства совершенно определенные, соответствующие их образу жизни места. Лотта работала с фотокамерой, а Джерри караулил с гарпуном, чтобы оградить нас от неприятных неожиданностей. У всех нас были легкие кислородные приборы, с которыми можно пробыть на глубине двадцати метров в течение часа.

Когда у меня кончилась пленка, я сделал обоим своим спутникам знак подождать меня и поплыл наверх. Ксенофон сменил пленку. Я вернулся вниз и нашел Лотту одну. Она сидела на корточках на большой железной плите и была растерянна. Заметив меня, она подала знак, что хочет немедленно подняться наверх. Я поплыл с ней. У лодки пришлось помочь ей снять дыхательный прибор. С глубоким вздохом облегчения она перевалилась через борт.

- Что случилось? - спросил я.- Где Джерри?

- Ах... он скоро вернется. Он увидел рыбу и поплыл за ней.

- Ну а вы?

- А, ничего особенного... Я чувствую себя теперь гораздо лучше. Но в то мгновение я так испугалась, что почти не могла двигаться. Увидев, что Джерри уплывает, я еще подумала: "Лишь бы теперь не появилась акула!" Я повернулась - и вот... одна уже была здесь. Я думаю, она была длиной метра в три. У нее были страшно коварные глаза! Она плыла прямо на меня и повернулась налево, чтобы осмотреть меня правым глазом, затем направо, созерцая меня левым глазом. Далее если бы я хотела, я не смогла бы двигаться. Все во мне застыло. Но, может быть, она хотела просто осмотреть меня?

- Теперь вы получили боевое крещение,- попытался утешить ее и извиниться за нас.

Она снова слегка улыбнулась:

- Да, но при этом мне было не по себе!

Я подумал о родителях Лотты, доверивших мне дочь и отпустивших ее в это необычное путешествие, и мне тоже стало не по себе. Три года назад Лотта сдала экзамен на аттестат зрелости и, интересуясь биологией, поступила в наш институт ассистенткой. Я тогда и понятия не имел, что она втайне готовится сама участвовать в экспедиции. Она упражнялась в нырянии и фотографировании и я в конце концов взял ее. Теперь, в суровых экспедиционных условиях, она удивляла нас своим мужеством и выдержкой. По прибытии в Порт-Судан я сказал ей:

- С этого дня, вы мужчина! - Она поняла и соответственно вела себя.

Кроме акул, больше всего хлопот причиняли нам ядовитые животные. На дне тропического моря необходимо быть очень осторожным, прежде чем прикоснуться к чему-либо. Есть ядовитые кораллы, о которые можно сильно обжечься - огненные кораллы из группы Hydrozoa; морские ежи и морские звезды с коварными иглами; наконец, много рыб с ядовитыми шипами в основании хвоста, у жаберной крышки или в спинном плавнике.

Когда гарпунированные рыбы скрывались в щель между кораллами, мы остерегались сразу доставать их из отверстия. Если не повезет, можно натолкнуться на мурену. Эта змееподобная рыба достигает в тропиках двухметровой длины. У нее ядовитые зубы, и она нападает, если ее раздразнить

Напротив, пользующиеся дурной славой барракуды4 почти всегда оказывались безобидными. Бредер в своей книге "Морские рыбы атлантического побережья" сообщает, что эти большие рыбы были причиной некоторых несчастных случаев, приписываемых акулам. Мы не смогли подтвердить этого ни в Карибском, ни в Красном морях. Правда, отдельные большие барракуды иногда угрожающе приближались к нам, но всегда останавливались за четыре или пять метров, а потом долго следовали за нами, как верные псы. Иногда они разевали зубастую пасть - и только. Один-единственный раз на меня двинулась стая молодых барракуд, как будто и в самом деле собиравшихся напасть. Я не испугался, вел себя спокойно, и через некоторое время они сами уплыли. Правда, может быть, они не ведут себя одинаково у всех берегов. Мне было очень важно заснять сцену, из которой было бы видно, что эта рыба не опасна. Такой случай подвернулся, когда я встретил в проходе между двумя рифами стаю в тридцать или сорок барракуд, чопорно и неподвижно стоявших в воде. Он" явно были сыты и все же хватали проплывавшие мимо по течению лакомые куски на десерт. Увидев меня, они, как это им свойственно, угрожающе уставились, потом зашевелились одна за другой, и вся стая заинтересованно приблизилась ко мне. Я поплыл наверх к лодке и взял Лотту. Она должна была ждать, пока стая подплывет совсем близко, и потом спугнуть ее. Лотта только что ныряла в течение часа, и ее прибор не был готов к употреблению. Ксенофон дал ей один из наших запасных приборов.

- Он, правда, немного велик для вас,- сказал он,- но сойдет.

Она быстро надела его, и мы поплыли в глубину. Барракуды были на прежнем месте. Я подвел Лотту к кораллу, на который она должна была сесть, а сам быстро отплыл в сторону, чтобы вести съемку с необходимого расстояния.

Барракуды не заставили себя упрашивать и повторили все, что проделали при мне. Как штурмовики, одна за другой покидал и эскадрилью и сплошным строем плыли к Лотте. Я увидел в видоискателе, как Лотта посмотрела на меня, затем на барракуд и внезапно, энергично заработав ластами, поплыла наверх.

Я догнал ее у самой поверхности, за ногу снова стащил вниз, отбуксировал к кораллу и сделал знак сидеть спокойно. Когда барракуды приблизятся достаточно, она должна прогнать их движением рук. Я не мог понять ее внезапного страха, так как до этого Лотта обнаруживала скорее избыток, ем недостаток мужества. Ведь барракуды были просто любопытны.

Лотта тоже хотела объяснить мне что-то, но на это сейчас не было времени. Снова приближались барракуды. Я усадил ее на куст, помчался на свое место и повернулся. Тут я увидел, что Лотта опять понеслась вверх, махая ластами. В лодке выяснилось, что ее поведение было совершенно не связано с барракудами. Просто в спешке Ксенофон забыл затянуть гайки дыхательных трубок. В наших приборах для ныряния выдыхаемая углекислота поглощается содержащимся в спинном мешке химическим веществом. Раньше для этого употреблялся едкий натр, однако попадание воды на щелочь было опасным для ныряльщиков. Мы применяли для очистки воздуха известь Дрегера, которая совершенно безвредна, хотя и имеет горьковатый вкус.