Сергей Махов - Борьба за испанское наследство

Через несколько дней после подписания соглашения во Франции умер Яков II, предыдущий король Англии, свергнутый Вильгельмом в 1688 году. У постели умирающего присутствовал и Людовик, который бросил фразу в том духе, что всегда считал Якова настоящим королем. Эти слова подхватили английский и голландский посланники и обвинили французского короля в том, что он вопреки ранее подписанному Рисвикскому соглашению заявил, что единственным наследником умершего Вильгельма III Оранского может быть только сын изгнанного Якова II, Джеймс Френсис Эдуард Стюарт (помните маленького мальчика, рожденного Марией Моденской?), которого его последователи именовали теперь Яковом III.

Возмущенные Англия и Голландская республика (ее Людовик прогневал введением в пограничные крепости Испанских Нидерландов французских войск [3] Людовик, понявший к тому времени, что войны уже не избежать, решил ввести во фламандские барьерные города свои войска. ) в ответ стали собирать свои армии. Вооруженный конфликт начался с введения австрийских войск под командованием Евгения Савойского в герцогство Миланское, одну из испанских территорий в Италии. Англия, Голландия и большая часть немецких государств (включая Пруссию и Ганновер) встали на сторону австрийцев, а Бавария, Кёльн, Португалия и Савойя поддержали Францию и Испанию. В самой же Испании кортесы Арагона, Валенсии и Каталонии (бывшие территории королевства Арагон) заявили о своей поддержке австрийского эрцгерцога Карла в пику Филиппу Анжуйскому. Даже после смерти Вильгельма III в 1702 году, при его преемнице, королеве Анне, Англия продолжила активное ведение войны под руководством министра Годолфина и генерал-фельдмаршала Мальборо.

В морском ведомстве Франции в это время происходили довольно грустные события: 28 мая 1701 года в возрасте 58 лет скончался лучший флотоводец Франции — Анн Илларион де Контантэн, граф де Турвилль. Это была невосполнимая потеря — с его смертью отходили в прошлое славные победы французского флота времен Кольберов. В связи с этим событием двадцатипятилетний сын Луи Поншартрена — Жером, занявший пост военно-морского министра в 1699 году, сразу же приобрел дополнительный вес в глазах Людовика, и идеи о новой крейсерской войне зазвучали с новой силой. Он, как и писал в свое время Людовику интендант флота Бонрепо, был совершенно не знаком ни с флотом, ни с искусством государственного управления. Во главе же флота встал адмирал Франции (Amiral de France — звание, приравненное к коннетаблю или генералиссимусу в сухопутных войсках) граф Тулузский, который был еще моложе Жерома на четыре года. Его наставник — граф д'О де Вильерс, — никогда не командовавший даже кораблем, бывавший в море только в юности, но постоянно находившийся в Версале, оказывал, скорее, негативное влияние на графа. Результатом этого было соперничество града Тулузского с морским министром, крайне вредно отражавшееся на всех флотских делах.

В 1702 году король-солнце сделал адмиралом Дюнкеркской эскадры второго своего прославленного моряка — Жана Бара, который, как и Турвилль, был выходцем из плеяды учеников Абрахама Дюкена, однако корсар заболел воспалением легких и умер 27 апреля. Турвилль и Бар были для французского флота целой эпохой. Оба начинали свой путь на Средиземном море, громили берберских пиратов, испанцев и голландцев. В битве при Бичи-Хэд в составе французской эскадры под командованием адмирала Турвилля сражался капитан Жан Бар на своем «Альсионе». Они всегда шли в ногу — отпрыск нормандского дворянина, убежавший в отроческом возрасте из дома навстречу приключениям, и грубый, неотесанный фламандский рыбак, у которого карьера моряка началась в 12 лет; они были разные, но и Бар и Турвилль были славой Франции. Потеря любого из них была ударом для флота Людовика, а они ушли оба, причем почти одновременно.

Место Турвилля [4] Турвилль был не генерал-адмиралом морских сил, а главкомом флота Франции (то есть начальником морского Генерального штаба) и одновременно — вице-адмиралом Леванта. Оба д'Эстрэ — и сын, и отец — занимали должности вице-адмиралов Океана. занял Шато-Рено, который до этого был адмиралом Леванта, а Виктора д'Эстрэ [5] Отец Виктора — маршал Франции Жан д'Эстрэ (1624–1707) выхлопотал для него передачу своего чина вице-адмирала Океана Король согласился и дал устное распоряжение. Но Виктор должен по два года прослужить капитаном (он им стал еще в 1679 г.), шефом д'эскадрэ и генерал-лейтенантом. В 1684 г. ему обещали чин вице-адмирала его отца. Сын Кольбера Сеньэлэ не любил Виктора (моряка-аристократа), и Виктор стал шефом д'эскадрэ только в 1686 г.; в 1689 г. он стал генерал-лейтенантом (самым младшим, ниже Турвилля, Шато-Рено и Амфревилля), а в конце того же 1689 г. стал вице-адмиралом Океана! Это привело в ярость многих моряков, особенно Шато-Рено. В 1731 г. Виктор почти на тех же условиях передал свой чин вице-адмирала своему пасынку Антэну (1709–1741 гг.). назначили командовать силами Средиземноморского флота. Командующим дюнкеркской эскадрой был назначен капитан Сен-Поль, отличившийся в предыдущей войне на Средиземном море.

К началу войны флот Франции насчитывал 107 линейных кораблей (из них двадцать шесть — 110-, 80-пушечных), 17 фрегатов [6] Словарь морских терминов помещен перед Приложением. , 21 легкий фрегат, 10 брандеров, 7 мортирных судов, 18 флейтов, 11 корветов, 40 галер. Основная часть кораблей были в Бресте (64 линкора в Бретани против 28 в Тулоне, а также некоторое количество в Дюнкерке и Вест-Индии), но снабжались по остаточному принципу, коррупция в морском ведомстве расцвела пышным цветом.

В новой войне главным соперником Франции была Австрийская империя, только что завершившая победоносную войну с Турцией. Это был мощный неприятель, поэтому все возможные силы были брошены на пополнение армии. В результате Франция раз за разом сдавала позиции на море. Так, в 1701 году Португалия расторгла договор о дружбе и взаимопомощи с Людовиком, мотивируя это слабостью французского флота. Португальский король в случае возможной войны с Англией очень опасался за свою торговлю. «Я никогда не расторгнул бы договор, если бы вы держали 30 кораблей между Лиссабоном и Сетубалем», — писал он во Францию. Для Англии и Голландии Португалия, так беспечно брошенная Францией, оказалась очень ценным приобретением, так как: они уже не могли пользоваться Кадисом, но перед ними открылись гавани Порто и Лиссабона, сыгравшие важную роль в грядущей войне.

Финансовое положение Англии и Нидерландов было далеко не блестящим: Англия в 1697 году уже была в состоянии дефолта, государство, старавшееся подорвать экономику противника, надорвалось само. К окончанию войны Аугсбургской лиги банкиры Европы объявили Британию несостоятельным финансовым партнером. Выплаты по займам и счетам были заморожены, зарплаты не выплачивались, морское ведомство в 1697 году с трудом избежало банкротства. Как результат — была введена жесткая экономия в последующие годы, парламент просто игнорировал постоянные призывы Вильгельма Оранского увеличить расходы на флот. В итоге в 1701 году из 130 линейных кораблей только половина из них были годны к морской службе. Количество моряков было сокращено с 15000 до 7000 человек.