Сергей Махов - Борьба за испанское наследство

Пакетбот — быстроходный корабль для почтовой службы.

Прам — плоскодонное артиллерийское парусное судно, имеющее как паруса, так и весла. Прамы применялись для действий на мелководье, у берегов и в реках против крепостей и береговых укреплений.

Шнява — небольшое двухмачтовое судно с прямыми парусами и бушпритом. Отличительной ее особенностью являлась шняв-мачта, стоящая непосредственно вплотную за грот-мачтой с небольшим зазором

Галиот — мелкосидящее двухмачтовое каботажное судно с 8-10 парами весел и двумя мачтами. Чаще всего галиоты использовались на мелководьях, реках и шхерах.

Галера — гребной военный корабль с одним рядом весел (от 16 до 32 пар) и двумя-тремя мачтами с треугольными и прямыми парусами, которые использовались в качестве дополнительного двигателя.

Полугалера (скампавея) — деревянное гребное одно- или двухмачтовое судно. Имело до 18 пар весел и могло вместить до 200 человек

Дубель-шлюпка — небольшое парусно-гребное военное судно, предназначенное для действий на реках, в лиманах и вблизи побережья. Дубель-шлюпки были предшественниками канонерских лодок, эти суда были в описываемый момент беспалубными, обладали съемным парусным вооружением (обычно — две небольшие маеты с латинскими парусами), а также 9-15 парами весел.

Тимберовка — капитальный ремонт судна. Многие линейные корабли за свою жизнь побывали и 100-, и 80- и 74-пушечными. Малые корабли, требующие ремонта, чаще всего сразу пускались на слом.

Вообще финансирование Ройал Неви во второй половине XVII — начале XVIII века стало страшным сном для Адмиралтейства. Старые корабли, построенные еще при Карле I на «корабельный налог», физически и морально изнашивались, а парламент и правительства нового короля Карла II, видя дефицит бюджета, денег на постройку новых не выделяли. К концу правления Карла II проблема обновления флота стала во весь рост. И тут тогдашнему секретарю флота Сэмьюэлю Пипсу пришла в голову гениальная мысль — он предложил финансировать не постройку новых кораблей, а перестройку (rebuilding) старых судов.

Это предложение устроило всех. Вместо позорных унижений перед парламентом, где адмиралы умоляли о финансировании постройки новых кораблей I ранга, когда существующие были уже попросту не годны к использованию, британское Адмиралтейство теперь выносило в правительство вопрос о перестройке кораблей, что с давних пор проводилось как текущее финансирование флота. Таким образом, издержки включались в расходный бюджет Адмиралтейства, а проверяющие не могли отнести траты на постройку нового судна к расходам правительства. Соответственно, пропадал обычный повод в обвинениях оппозиции о перерасходе бюджетных средств.

Но экономический выверт правительства стал сущим кошмаром для комиссионеров и руководителей флота. При перестройке было необходимо разобрать корабль на части, тщательно проверить их и вновь собрать, используя еще хорошие элементы. Это был долгий, дорогой и нудный процесс. Построить просто новый корабль было дешевле и быстрее. (Как говорил составитель словаря Даль: «При перестройке бери матерьялов вдвое против сметы».) Но из прежних элементов обычно еще годились форштевень и ахтерштевень, благодаря этому стоимость перестройки обычно соответствовала стоимости постройки нового корабля, но не более. На практике выражение «перестройка» было фикцией: обычно корабль заканчивал свою карьеру в качестве блокшива, скажем, в Плимуте, а его «перестройка» начиналась в Чатэме. Разумеется, везти специально для перестройки годные части корабля из Плимута в Чатэм было бы абсурдом, так что «перестроенный» корабль был обычно совершенно новым. Известно только немного таких случаев перевозки частей корабля на небольшие расстояния. В начале XVIII века отмечено несколько случаев, когда «перестройка» начиналась еще до того, как был разобран «перестраиваемый» корабль.

После 1714 г. в состав Ройал Неви входило фиксированное количество названий кораблей, одни из них были в строю, другие — разобраны в процессе «перестройки», третьи — негодные и требующие тимберовки или «полной перестройки».

В XV–XVIII веках использовались бронзовые или чугунные орудия. Бронзовое орудие было лучше чугунного по прочности и легче по весу, но стоило в 6–8 раз дороже. Чаще всего пушки заряжали с дула ядрами, бомбами, картечью или книппелями.

Ядро — это чугунный или каменный шар. Основная его задача в морском бою — проломить борт корабля противника и нанести как можно больше разрушений. Понятно, что обычная болванка могла нанести повреждения врагу только в ограниченном пространстве. Поэтому довольно часто употреблялись бомбы.

Бомба — это пустотелое чугунное ядро. Внутрь часто загружались горючие вещества, которые при ударе о препятствие (борт корабля, мачты) разлетались вокруг и поджигали деревянные части корабля. В бомбу вставляли запал, который вызывал взрыв.

Картечный заряд — это могла быть и бомба, начиненная дробью, и простой железный или металлический лом, забитый в дула орудий. Задача картечи — поразить живую силу противника, экипаж корабля.

Книппель — применялся против парусов и снастей вражеского корабля. Он представлял собой две половинки ядра, скрепленные штангой или железной цепью. После выстрела эта вращающаяся «карусель» ломала в щепки реи, рвала паруса и тросы, делая корабль неуправляемым

Корабли могли стрелять как последовательно (каждая пушка стреляет по очереди), так и побатарейно (то есть — каждый дек с одного борта) либо лагом (то есть — полным бортом). Скорость заряжания орудий зависела от многих факторов, в том числе от обученности комендоров и их помощников, от своевременного пополнения запасов у орудий, от волнения на море, от количества человек, обслуживающих пушки.

По штатам английского флота в 1677 году на одну 42-фунтовую пушку полагалась обслуга в восемь человек, на 32- и 24-фунтовые орудия — пять человек, на 18-фунтовые — пять человек, на 12-фунтовые — четыре человека, на 6- и 4-фунтовые — три человека, на 3-фунтовые пушки на вертлюгах — два человека. Отдельно выделялись подносчики и упаковщики пороховых зарядов, они в эти списки не включены.

Поскольку корабль вел бой чаще всего одним бортом, боевые расчеты второго борта помогали в обслуге своим товарищам с противоположного борта. Это позволяло сильно ускорить темп стрельбы.

Кстати, именно поэтому корабль, попавший под огонь вражеских кораблей одновременно с двух бортов, резко снижал интенсивность стрельбы и почти гарантированно проигрывал сражение.