Е Кульков - Зимняя война 1939-1940. И.В.Сталин и финская кампания.

ГОЛОС. Пошито некрасиво.

ХРУЛЕВ. Другое дело, пошито неважно. Пошить можно лучше. Сейчас мундир, о котором мечтают некоторые товарищи…

СТАЛИН. Это не плохо.

ХРУЛЕВ. Это не плохо, но не годится для войны. Они кричат о раззолоченных воротниках, и т.д. А на фронт приедут, прячутся, одеваются под красноармейца, кричат, что надо маскироваться.

ГОЛОС. Речь идет об угольниках. Вчера я не мог их найти.

ХРУЛЕВ. Тов. Крюков говорил, что надо менять обмундирование, т.е. вместо гимнастерки сделать мундир. Для того, чтобы мундир хорошо выглядел, нужно сделать его из сукна. А мы делаем гимнастерку из хлопчато-бумажной ткани. В мундире надо делать подкладку.

ГОЛОС. Тоже можно.

ХРУЛЕВ. Можно, но это просто нецелесообразно.

ГОЛОС. И втрое дороже.

ХРУЛЕВ. Втрое дороже и нецелесообразно. Конечно, если бы армию имели поменьше, то можно было бы подумать и о мундире.

СТАЛИН. Не выходит иметь армию поменьше.

ХРУЛЕВ. Никак не выходит. И это надо иметь в виду.

Я хотел сказать по поводу отправки дивизий. Это большой вопрос и это не простой вопрос, как многим кажется. 113-я дивизия поехала в Ленинград и просила 9 тыс. пар валенок. Причем Ленинградский военный округ обеспечил ее валенками и другими теплыми вещами. Почему это происходит? Это происходит потому, что у нас приезжает командир дивизии к командующему армией с голыми руками. Он не привозит документа, который характеризовал бы, сколько у него обмундирования, пушек, снарядов и т.п.

МЕХЛИС. Тов. Хрулев, введите солдатскую книжку, тогда все будет.

ХРУЛЕВ. Раньше, в старой армии, была солдатская книжка. В мирное время туда записывали все: жалование, какие вещи выданы, за каким номером винтовка. Книжка была размером в паспорт. У нас умудрились эту красноармейскую книжку ликвидировать, и завели личное дело на каждого красноармейца, узнают его родословную. А красноармейская книжка была нужна, тов. Сталин. Мы оказались в паршивом состоянии, у нас нет документов, подтверждающих сколько принято и какого имущества с больным или раненым в госпитале, сколько выбыло этого имущества с выписанным из госпиталя. Любой красноармеец может выйти из госпиталя, продать свою одежду, и мы не можем проверить, не имеем данных для того, чтобы предъявить ему обвинение, так как нет никакого сопутствующего документа. Это дело было поставлено безответственно.

СТАЛИН. Мы 44-ю дивизию просили узнать, сколько убито из этой дивизии, сколько попало в плен, не могут сказать, гадают, говорят тысячу. Оказывается книжка какая-то была. Приехали в каком составе, тоже неизвестно, по книге нельзя судить, так как часть бывает хворает, получает пайки в госпитале, часть в отпуске. Списочный состав дивизии нереальный, проверяли людей по книге. Действительный состав не отвечает тем записям, которые были сделаны в книге. Приехали сюда, сколько осталось в армейских или дивизионных, тоже неизвестно, сколько было на линии огня, неизвестно. Что делают -проверяют, перекличку делают – неизвестно. Не знали, сколько убыло, это остается неизвестным. Разве так можно организовать работу?

МЕХЛИС. Ликвидируйте обезличку в белье, постельной принадлежности и расходы государства сократятся минимум на 50%.

СТАЛИН. Дело не в том, что сократятся расходы, речь идет о живом составе, чтобы командир дивизии знал, сколько у него живых реальных людей, чтобы он знал наверняка, а не догадывался, не гадал, сколько потеряно.

МЕХЛИС. У нас боец не получает белье, постель в собственность, все это обезличено, он может порвать, распродать, а на завтра потребовать новое.

СТАЛИН. Я говорю о составе дивизий, а не о снабжении.

ХРУЛЕВ. Это не только в 44-дивизии, это во всей армии.

СТАЛИН. 44-я дивизия кадровая.

ХРУЛЕВ. Вообще учет в армии личного состава и имущества поставлен настолько безобразно, что нужно принимать самые решительные меры, чтобы навести порядок.

СТАЛИН. Не железные, а человеческие.

ХРУЛЕВ. Тут может быть и ребра нужно кое-кому поломать.

СТАЛИН. Без этого не обойдешься.

ХРУЛЕВ. В результате отсутствия данных о численности было тяжело снабжать Ленинградский военный округ и северные армии. С тов. Тимошенко у нас были расхождения буквально на 200 тыс. едоков. Мы держались своей, меньшей цифры. Но у меня, товарищи, не было никакой уверенности, что прав я, не окажется ли, что он будет прав, у него на 200 тыс. больше, а потом начнут голодать.

СТАЛИН. Надо заставить людей считать.

ХРУЛЕВ. И Генеральный штаб численности действующей армии не знал в течение всей войны и не знает на сегодняшний день.

СТАЛИН. К сожалению.

ХРУЛЕВ. Главное управление Красной Армии не знало численности финского фронта во время войны и не знает на сегодняшний день. Мне, например, на II квартал по Ленинградскому округу по пайкам дают данные на 46 тыс. человек. Это только вузы и тыл, а где же армии? Этого они не знают, выясняют.

Органы снабжения работали плохо и их нужно бить.

СТАЛИН. За одного битого двух небитых дают, дороже.

ХРУЛЕВ. Правильно. Но какое получается положение. Мне нужно знать сколько в Ленинградском округе остается людей в мае месяце, сколько будет увезено в другие округа, потому что надо маневрировать продовольственными ресурсами, так как если пойдут войска на Северный Кавказ, то туда нужно одновременно завозить и продовольствие, иначе войска могут оказаться без продовольствия.

СТАЛИН. Иначе вам придется дублировать.

ХРУЛЕВ. Да, в конечном счете дублировать придется. Я же должен рассчитать таким способом, чтобы на случай увеличения численности в каком-либо округе было своевременно завезено продовольствие и за счет тех округов, из которых перемещаются войска, так как заранее иметь его на месяцы вперед мы не можем. Что нужно сделать в деле отправки дивизии на фронт или в другие округа? Нужно установить такой порядок, что если дивизия отправляется на фронт или в другой округ, она должна иметь документ, опись. Этот документ должен быть проверен по линии личного состава на месте перед отправкой в другой округ или на фронт. Нужно дело организовать так, чтобы обе стороны отвечали: и та, которая отправляет дивизию, и та, которая принимает. Ленинградцы опростоволосились на том, что приехал человек – голова эшелона, предъявил перечень материалов и сказал, что их нужно обеспечить, и округ обеспечивал на веру.

ГОЛОС. А если мороз, холодно, ему значит не давать, а таблицы ждать нужно.

ХРУЛЕВ. Нет.

ГОЛОС. Ведь 163-я дивизия пришла босая.

ХРУЛЕВ. 163-я дивизия пришла босая?

ГОЛОС. Так точно.

ХРУЛЕВ. Я имею постановление Военсовета, где написано, сколько эта 163-я дивизия бросила имущества, этот документ подписан тов. Чуйковым и Мехлисом. "… Военсовет устанавливает, что 163-я дивизия оставила на поле боя огромное количество ценного имущества: рубах летних – 3028 штук, белья нательного – 11849 пар".