Е Кульков - Зимняя война 1939-1940. И.В.Сталин и финская кампания.

Чем объясняется плохая боевая подготовка этих частей? Я здесь приводил картину, что все мы, командиры частей, прибыли только к моменту развертывания дивизии. Мы, командование частей и дивизии, не знали людей. Части готовили совершенно другие люди. Необходимо, чтобы еще в мирных условиях этим делом занимался тот командный состав, которому придется вести части в бой, тогда начальствующий состав будет знать бойцов, бойцы будут знать свой начальствующий состав, свое командование.

Следующий, весьма больной вопрос и серьезный. Это то, что мы подготавливаем переменный состав не в тех подразделениях, в которые он должен поступить по мобилизации. Отсюда и средний начсостав, и младший начсостав совершенно не знают своих людей, а бойцы также не знают своих командиров, и если придется этим частям вступить прямо в бой, они не в состоянии будут разрешить боевых задач. Предложения по мобилизационным вопросам.

1) Иметь в будущем для всех второочередных формирований назначенный еще в мирное время весь начальствующий состав, на который должно быть возложено проведение всех учебных сборов приписного состава, наблюдение за накоплением мобзапасов табельного имущества, его состоянием.

2) Возложить ответственность на все хозяйственные организации за сдачу по мобилизации того конского состава и автотранспорта, который был приписан индивидуально, а не количественно, как это имеет место сейчас.

О боевом использовании дивизии. Дивизия имела характерную боевую задачу, которая не была предусмотрена ни одним нашим уставом. Дивизия 30.11-39 начала наступать на фронте в 45 км, несмотря на широкий фронт. Дивизия с честью выполнила задачу и вышла к переднему краю УР одной из первых, на двое суток ранее других дивизий.

Дальше, была получена задача на переход к обороне на фронте в 54 км, и эта задача также была дивизией выполнена. Причем в течение выполнения этой задачи дивизия имела три частные задачи на наступление на северный берег оз. Сувантоярви.

В первых боях, когда пришлось перейти через границу, боевой порядок дивизии был построен таким образом, чтобы соответствовать существующим инструкциям, по которым нужно было вести разведку на флангах в лесистой местности.

Первые дни боя показали, что финны ведут сопротивление мелкими группами. Расчленение дивизии на широком фронте такими же мелкими группами результатов не давало. Поэтому я решил дивизию свернуть в три колонны и наступать по основным трем направлениям крупным и мощным "кулаком". Это принесло положительный результат. Как только я свернул дивизию в три колонны, противник был сломлен и фактически никакого серьезного сопротивления не оказывал. Этот мощный "кулак" фазу протаранил полосу прикрытия противника.

В результате борьбы в полосе прикрытия и дальнейшего изучения операций я пришел к следующему выводу, что, как отмечал здесь комкор тов. Парсегов, мы не знали финнов и не оценили правильно местность. Мы сделали большую недооценку противника, а также и не знали характера местности. Вследствие этого была ошибочная группировка сил армии, в результате чего дивизии пришлось наступать на фронте в 45 км.

На совещании начальствующего состава частей дивизии мы установили, что если бы дивизия наступала на фронте не в 45 км, а в 18-20, результаты были бы другие, т.е. полосу прикрытия мы преодолели бы не в семь суток, а максимум в трое и не имели бы таких потерь.

Если бы дивизия имела за собой резерв во втором и третьем эшелонах, то сопротивление противника было бы сломлено быстрее. Я об этом говорю, основываясь на действиях 19-го стрелкового полка, который первый форсировал Тайпаленйоки и ворвался в передний край УР. Командир полка тов. Федюнин это может подтвердить. Если бы он имел за собой мощные вторые и третьи эшелоны, то в этом направлении можно было бы сломить УР противника с ходу после соответствующей артподготовки и не потребовалось бы для этого 2-3 месяца, а части не понесли бы больших потерь.

Вся боевая работа частей дивизии показала следующую картину: тактическая подготовка у наших бойцов и командиров была слабой, особенно для действий в лесистой местности. Пример – из начальствующего состава дивизии оказалось только 17% знающих компас, карту и умеющих ходить по азимуту.

Командный состав, особенно его среднее звено, не умеет использовать мощный огонь пехоты. Управление огнем и движением на поле боя фактически отсутствовали.

Если здесь говорили, что очень хорошо обстояло дело в отношении организации взаимодействия, то я должен сказать, что это неверно. С вопросом взаимодействия, как с артиллерией, так и танками, обстояло дело не совсем гладко, это лучше всего подтверждают наши потери. Если бы с этим было хорошо, мы не имели бы таких больших потерь.

Было полное пренебрежение к маскировке боевого порядка и материальной части, и полное игнорирование лопаты. Я наблюдал, что бойцы, наступая, не применяют лопаты. Командир, который руководит непосредственно боем, тоже не обращает на это внимания. На обучение маскировке и использование лопаты нужно обратить самое серьезное внимание.

Следующий вопрос, на который нельзя не обратить внимания – это то, что у наших бойцов развито чувство локтя. Батальон, начав наступать в правильных боевых порядках, в процессе наступления свертывается в кулак, который противнику легко расстреливать. Действия же противника требовали применения разреженных боевых порядков и смелых решительных действий мелких подразделений.

Следующий вопрос, который необходимо здесь поставить – слабая дисциплина на поле боя у красноармейцев.

Чтобы поднять залегших бойцов на поле боя, командному составу приходилось применять массу труда и энергии. Они залегли, зарылись с головой и лежат. Вследствие этого мы имели большие потери командного состава, младшего и среднего звена.

Я помню атаку, которую проводил лично под Кивиниеми. Как только мы попали под действие пулеметного огня, все залегли, и пришлось употребить много энергии, чтобы поднять бойцов и выполнить задачу, поставленную командармом. Несмотря на трудности, мы выполнили задачу в срок.

Следующий вопрос – применение танков. В период борьбы в предполье, хотя дивизия и наступала на широком фронте, все же отсутствовали дороги. Мне была придана танковая бригада, которая работала на участке одного полка, где имелась одна дорога. И что же случилось? Танковая бригада заняла дорогу, и я не имел возможности питать полк, пришлось выпрячь все повозки и вьюками доставлять продукты данному полку. В будущей войне для танковых соединений надо предусматривать отдельную дорогу. Если нет отдельной дороги, лучше дивизию танками не усиливать, максимум придавать ей один батальон.