Игорь Фроянов - Россия. Погружение в бездну

«Распространенной ошибкой при обсуждении проблем новейшей истории,

― говорит он,―

является смешение ключевых вопросов, решавшихся на её отдельных этапах»

Согласно Гайдару, 1985 ― 1991 годы ― это

«обостряющийся кризис социализма»,

а 1991―1993 ―

«революционное крушение старого режима и борьба за стабилизацию институтов нового»

Таким образом, в обозначенные периоды решались разные

«ключевые вопросы».

Сходный взгляд находили в академической истории России XX века, где развитие событий прослеживается

«от перестройки к революции»

Перед нами, следовательно, две различные по существу эпохи новейшей истории России.

Иной подход у авторов российской «Политической истории». Они рассматривают 1985―1994 годы как период модернизации советского общества, состоящий из трех крупных драматических этапов,

«охватывающих соответственно 1985―1986,1987―1991 и 1992―1994 годы»

Конструктивным принципом этого подхода является отсутствие противопоставления «перестройки» и последующей капиталистической реставрации. Однако вряд ли следует называть 1985―1994 годы периодом «модернизации», т.е. созидания, ибо мы являемся свидетелями тотального разрушения великой державы. Сегодня мы все сидим на пепелище, на развалинах отчего дома ― России, которая на протяжении последних семи десятилетий именовалась Союзом Советских Социалистических Республик.

Как единый исторический период буржуазной реставрации А. Кузьмич рассматривает время «перестройки» и либеральных реформ, выделяя при этом три этапа. Первый этап (1985―1988 гг.) связан с «первоначальным накоплением». Второй этап «начался с 1989 года и характеризуется захватом земли и производства». Третьему этапу, начавшемуся с 1992 года, присуще сращивание транснациональных корпораций и «совпроизводства» (Кузьмич А. Заговор мирового правительства. М., 1993. С. 11). Следовательно, изменения в СССР и Российской Федерации, происходящие с середины 80–х годов, есть результат целенаправленных усилий «мирового правительства».

В плане воздействия «мировой закулисы» выстраивает свою периодизацию и Г. А. Зюганов, с полным основанием начиная отсчет с доперестроечных времен. Он пишет:

«С начала «холодной войны», когда были запущены тайные механизмы разрушения Союза, и до финального акта драмы в 1991 году можно условно выделить три этапа ― три последовательных периода геополитической диверсии против СССР».

Первый период, полагает Г. А. Зюганов, «начался сразу после смерти Сталина и проходил под лозунгами «десталинизации» и хрущевской «оттепели»», что означало крутой поворот вспять идеологического курса.

«Весь цивилизованный мир» громко приветствовал этот маневр, скромно умалчивая о том, каких трудов он стоил его политикам, дипломатам, спецслужбам и «агентам влияния»

Второй этап Г. А. Зюганов датирует 1985―1990 годами, которые охватывают большую часть горбачевской «перестройки». Это время «создания идеологической базы» развала СССР, его демонтажа (Зюганов Г. А. География победы. С. 110). Третий, завершающий этап, по мнению исследователя,

«занял всего два года (1990―1991) и был направлен на политическое обеспечение дезинтеграции единого союзного государства. Во внутриполитической области он характеризовался борьбой с реакционерами в руководящем аппарате партии и правительства, резким всплеском окраинного национализма и регионального сепаратизма, параличом центральной власти и использованием «демократического» российского руководства в качестве тарана для разрушения общего экономического, правового, политического и культурного пространства страны»

Ценной стороной наблюдений Г.А. Зюганова является то, что он не отделяет «перестройку» Горбачева от дел «демократического» российского руководства. В результате становится очевидной искусственность рассуждений о «подмене сути» начатых Горбачевым «преобразований», о «смешении ключевых вопросов», составляющих суть «перестроечного» и «пост перестроечного» периодов, а история Советского Союза на протяжении последних сорока лет приобретает ясность, позволяющую понять истинные причины трагедии русского народа, переживаемой им на исходе XX века.

Готовя «перестройку», Горбачев должен был, конечно, подумать о кадрах, с которыми он мог осуществить задуманное. Он превосходно усвоил сталинскую формулу «кадры решают все».

Мы уже знаем, что «перебор людишек», как сказали бы в старину, разумея «кадровый вопрос», проводил Андропов, причем не без участия Горбачёва. При Андропове пришли новые люди не только в высшее руководство. Была произведена значительная замена секретарей ЦК союзных республик, крайкомов и обкомов. Горбачёв старательно проводил ту же линию. К началу 1987 года сменилось

«70% членов Политбюро, 60% секретарей областных партийных организаций, 40% членов ЦК КПСС брежневского «набора»

За период

«с 1986–го по 1988 год на уровне областных и республиканских организаций было заменено две трети секретарей. Еще хуже дело обстояло на уровне райкомов и горкомов. Здесь было заменено 70% руководителей. Ещё более беспощадная перетряска кадров происходила в аппарате правительства. Из 115 членов Совета Министров, назначенных до 1985 года, через три года осталось только 22, а в 1989 году ― 10. Когда Горбачёвым был изгнан из правительства Н. И. Рыжков, в новом правительственном органе ― Кабинете министров ― не осталось ни одного министра старого состава»

По справедливому замечанию Анат. А. Громыко,

«со времен Сталина в Советском Союзе не было такого гонения на кадры, как это случилось при Горбачёве»

Еще в июле 1989 года, т.е. спустя четыре года после её начала, Горбачев заявлял:

«Мы не можем откладывать решение назревших кадровых вопросов… Нам надо пополнить кадровый корпус творческими силами»

М. С. Горбачева особенно тревожил состав ЦК. Поэтому

«выборы в Центральный Комитет сопровождались чисткой, превосходившей по своим размерам все, что партия до сих пор знала. Между 1934 и 1939 годами, в период «большого террора», ЦК потерял 78% своих членов… Между 1986 и 1990 гг. число новых членов ЦК составило 85%»

Прямо–таки фантастическую чистку Центрального Комитета он произвел в апреле 1989 года, отправив за один прием в отставку свыше 100 (110) членов ЦК КПСС, т.е. более трети состава этого высшего партийного органа. Приходится только удивляться безропотности старых членов ЦК. По–видимому, у них возобладали «шкурные» интересы.