Вадим Медведев - РАСПАД. Как он назревал в «мировой системе социализма»

Я не припомню ни одного случая, чтобы в переговорах с нашими социалистическими партнерами с их стороны не делался акцент на «серьезные экономические трудности, с которыми в последнее время сталкивается страна». Так случилось и на этот раз в беседах с кубинскими руководителями. Были тут и ставшие традиционными в соцстранах ссылки на сложные погодные условия, в данном случае – засуха, сильный ураган, в результате чего выработка сахара сократилась за два года на миллион тонн, а соответственно сократился и его экспорт.

Были ссылки и на такую на первый взгляд странную причину, как снижение цен на нефть. Казалось бы, Куба как потребитель должна была от этого выиграть, а на практике произошло прямо противоположное. А дело в том, что реэкспорт советской нефти был основным источником поступления свободно конвертируемой валюты в кубинскую казну.

Пришлось наполовину сократить импорт из капиталистических стран, повысить тарифы на электроэнергию, транспортные услуги, отменить целый ряд бесплатных услуг, в том числе бесплатное питание для рабочих и служащих на предприятиях.

Слов нет, конкретные обстоятельства того или иного периода не могут не оказывать влияние на экономическую ситуацию любой страны, но видеть в этом причину перманентных экономических трудностей Кубы было бы неправильно. Руководители республики будто отгоняли от себя мысль, что основа трудностей глубже – в самих экономических отношениях и методах хозяйствования, подрывавших материальную заинтересованность людей, хозяйственную инициативу. Именно поэтому большие вложения средств в промышленность, в механизацию сельского хозяйства, в том числе с нашей помощью, не давали эффекта.

Своей основной задачей в экономике кубинское руководство считало не изменение существующей экономической системы, а стремление выжать из нее максимум возможного путем ее очищения («ректификация»): «устранения вредных расточительных тенденций», «исправления допущенных ошибок» и т. д. В ходе проведения ректификации, по словам Фиделя, было обнаружено большое количество неиспользованных ресурсов, сырья, скопившегося на предприятиях, выявлены большие резервы неэффективно использованного рабочего времени, неоправданное раздувание штатов. Руководству страны пришлось вплотную заняться такими вопросами, как экономическая эффективность и организация производства, качество, освоение смежных профессий.

Прилагались серьезные усилия по наведению порядка, введению системы учета, особенно контроля над себестоимостью продукции, предпринимались меры по внедрению средств автоматизации и вычислительной техники в народном хозяйстве, введено обучение навыкам использования компьютеров в средних школах. «Раньше мы не уделяли этому достаточного внимания, – подчеркивал Кастро, – а сейчас мы видим, что здесь целая наука. Мы внимательно изучаем весь имеющийся опыт, и не только в социалистических, но и в капиталистических странах».

Однако использование этого опыта на кубинской земле было выборочным и односторонним. Из него бралось то, что соответствовало кубинским представлениям о социализме. Характерно в этом отношении насаждение микробригад в строительстве, с которым Кастро подробно познакомил нас. Суть этого метода состоит в том, что предприятия, на которых, по словам кубинцев, всегда имеется определенный излишек людей и их отсутствие не сказывается на производстве, выделяют 5-6% персонала для работы на стройках. При общем количестве занятых в Гаване в 800 тыс. человек можно безболезненно высвободить для участия в строительстве жилья и объектов соцкультбыта примерно 100 тыс. человек. Члены микробригад получают зарплату по месту основной работы, а государство компенсирует издержки предприятиям. Постоянное отвлечение какой-то группы людей в микробригады соединяется с добровольным трудом членов коллектива на строительстве.

Это не что иное, как хорошо знакомый нам метод народной стройки, но с элементами государственной, я бы даже сказал, полувоенной дисциплины. Члены бригад отрываются от своих семей на какой-то срок и переводятся, по сути дела, на казарменное положение с достаточно продолжительным рабочим днем, с организацией общественного питания, проведением политической работы и т. д.

Это, конечно, придало определенное оживление совсем было замершему строительству, и Фидель с гордостью приводил в ходе беседы соответствующие цифры. Но считать микробригады нормой жизни и хозяйственной деятельности можно лишь с позиций казарменного социализма, его мобилизационной модели, отторгающей экономические методы, товарно-денежные отношения.

Безусловно, в кубинском руководстве не могли не видеть и не чувствовать глубины своих экономических проблем, неэффективности хозяйственной системы, не могли не реагировать и на потребности времени в научно- техническом, социальном и духовном прогрессе общества. Думаю, что это был непростой момент для людей, считавших себя целиком преданными революционному делу. Ведь требовались серьезное переосмысление ценностей и ориентиров, исповедовавшихся десятилетиями, отход от неограниченного революционаризма в сторону взвешенной реалистической политики. Понимание того, что на революционном энтузиазме, оторванном от насущных нужд человека, нельзя долго строить политику, не могло не пробивать себе дорогу.

Я это почувствовал в беседе с некоторыми кубинскими деятелями, в частности с секретарем ЦК Компартии Кубы по экономике Л. Сото, опытным политическим деятелем, хорошо знающим экономику. К тому же в течение ряда лет он был послом Кубы в Москве. Он говорил мне примерно следующее: «Мы ищем средства, чтобы устранить бюрократизм в работе аппарата. Вскоре будем обсуждать вопрос о создании производственных объединений, предоставлении большей самостоятельности, стремимся сократить штаты министерств. Наша страна маленькая. У нас нет таких проблем, как в СССР. У нас единая нация, поэтому мы ищем решения другого типа. Надеемся в ходе двух – трехлетнего эксперимента найти такие решения, которые позволят преодолеть основные недостатки в руководстве экономикой, учитывая опыт советской экономической реформы, но исходя из наших условий».

Собеседник сетовал на недостаток подготовленных кадров. «Сейчас, – подчеркивал он, – мы хотим подтянуть к руководящим постам представителей молодого, профессионально подготовленного поколения. С этой целью имеем в виду направить в Москву группу экономистов для прохождения курсов в Академии общественных наук. Мы хотели, чтобы их пребывание в СССР было реальным соприкосновением с практической работой предприятий в новых условиях, а также ознакомлением с вашими идеями перестройки». Я обещал учесть эти пожелания.