Андрей Платонов - Борьба за господство на Черном море

К тому времени изменилась и группировка советских войск. 16 октября закончилась эвакуация из Одессы в Севастополь Приморской армии (четыре стрелковых и кавалерийская дивизия). При этом на перешейке мы имели только четыре стрелковые и две кавалерийские дивизии. Остальные войска 51-й армии оставались в противодесантной обороне. Приморская армия только начала выдвигаться к фронту и лишь 24 октября силами трех дивизий попыталась нанести контрудар. Но было поздно: 26 октября германские войска ворвались в Крым.

Таким образом, несмотря на критическую ситуацию на перешейке, несколько дивизий так и не участвовали в боях, поскольку в это время охраняли побережье. И произошло это не потому, что командующий 51-й армией генерал-полковник Ф.И. Кузнецов или вставший 23 октября во главе войск Крыма вице-адмирал Г.И. Левченко оказались бездарными военачальниками, как это сейчас зачастую пытаются представить. А потому, что через командующего Черноморским флотом разведывательный отдел постоянно подпитывал их дезинформацией о сотне транспортов и десантных барж с войсками, готовых вот-вот подойти к берегам Крыма. Причем если в августе командарм 51-й считал высадку морского десанта маловероятной, то в октябре командование войск обороны Крыма почти не сомневалось в неизбежности десанта противника.

Нас, конечно, более всего интересует роль Черноморского флота в описанных событиях. Точнее — в какой мере командование обороняющихся в Крыму войск должно было опасаться внезапных морских десантов противника. Доклады разведки о готовящихся десантных операциях автоматически не означали, что эти самые десанты дойдут до нашего побережья.

Посмотрим, какие меры предпринимал Военный совет ЧФ в связи с угрозой морских десантов противника. Еще 25 июня комфлот приказал: усилить дозоры военно-морских баз; установить три дополнительные позиции подводных лодок в районе Феодосии, в 50 милях к западу от Батуми и в районе Синоп — Самсун (в 10 милях к северу от этих пунктов). Через день он отдал приказание выслать одну подводную лодку на позицию в районе Новороссийска.

Сообщения о подготовке десанта противником, а также потери, понесенные бомбардировочной авиацией при налетах на объекты на территории Румынии, вынудили наркома ВМФ отдать распоряжение о перенацеливании сил [25] При налете на Констанцу 24–26 июня ВВС ЧФ потеряли восемь самолетов ДБ-3 и десять СБ. . Начиная с конца июня основные усилия ударной авиации флота нацелили на действия по портовым сооружениям, боевым кораблям и судам противника в гирлах Дуная. Целью этих действий являлся срыв якобы подготавливаемой там десантной операции. За 22 летных дня (с 23 июня по 20 июля) в боевых действиях против сил противника на Дунае в общей сложности участвовало 58 самолетов ДБ-3, 276 самолетов СБ, 28 самолетов МБР-2 и один самолет Пе-2. За это же время в налетах на Констанцу участвовало 97 самолетов ДБ-3, 33 самолета СБ и один самолет Пе-2, на Плоешти — 37 самолетов ДБ-3 и восемь самолетов Пе-2.

Считая, что высадка десанта возможна и на побережье Кавказа, командование ВМФ распорядилось срочно оборудовать аэродромы в Анапе и Сухуми. Туда перебросили две бомбардировочные эскадрильи. Впоследствии эту авиацию пришлось вернуть обратно на аэродромы Крыма. Опасения высадки десанта на побережье Кавказа явилось одной из причин, побудивших командование ВМФ и Черноморского флота передислоцировать в первых числах июля часть корабельного состава в порты Кавказа. Именно эта же причина вызвала постановку оборонительных минных заграждений в районе озера Устричное, Новороссийска, Керчи и Туапсе, о чем мы уже говорили выше.

Каждый раз, как только обострялась обстановка на суше, у командования флота усиливалось предположение о возможной высадке десанта противника. Так в начале июля об угрозе морского десанта предупредили командира Новороссийской ВМБ, которому предложили держать наготове торпедные катера для нанесения ударов по кораблям и десантным судам противника в случае их появления; немедленно приступить по ранее разработанным планам к постановке минного заграждения эсминцами и тральщиками в районе Керчи, Новороссийска и Туапсе.

7 июля части войск Южного фронта начали отход на реку Днестр. Встал вопрос о выводе из Дуная военной флотилии. В этот момент из штаба флотилии в штаб флота поступили сведения о том, что якобы из портов Болгарии и Румынии 5–6 июля в неизвестном направлении вышло 37 (!) транспортов с войсками и снаряжением. Плохая погода 6 и 7 июля, ограничившая возможности воздушной разведки, еще больше усилила тревогу командования. На подходах к ВМБ и побережью дополнительно выставили корабли, усилили наблюдение, развернули подводные лодки. На подходах к Новороссийску заняли позиции подводные лодки М-52, Щ-201 и Щ-208, в районе Одессы — подводные лодки М-34 и М-33. Из Севастополя, кроме ранее высланных в море сторожевых катеров, в дозор вышли два тральщика, из Одессы — эсминец «Шаумян», из Новороссийска — эсминец «Сообразительный». С целью поиска транспортов противника в районе острова Змеиный в ночь на 9 июля в море вышел 2-й дивизион эскадренных миноносцев. Одновременно с проведением этих мероприятий штаб флота проинформировал штабы приморских военных округов о вероятной высадке десанта противника и рекомендовал повысить готовность частей на берегу.

Не обошлось без инцидентов. Так в ночь на 8 июля части 157-й сд Северо-Кавказского военного округа обстреляли теплоход «Громов», проходивший вблизи берега из Туапсе в Новороссийск, приняв его за вражеский транспорт с десантом.

Продолжая считать десант реальной угрозой для нашего побережья и ВМБ, командование флота рекомендовало сухопутному командованию усиливать оборонительные работы на берегу. В телеграмме, посланной 13 июля 1941 г. командующему Южным фронтом генералу И.В. Тюленеву, командующему 9-й армией (бывший Одесский военный округ) генералу Н.Е. Чибисову, командиру 9-го стрелкового корпуса генералу П.И. Батову, вице-адмирал Ф.С. Октябрьский сообщал:

«Учитываю возможность проведения противником десанта. Установлено наличие транспортов с войсками на Дунае участке Тульча — Сулина. Для срыва операции ежедневно с 7 июля авиацией ЧФ бью по транспортам. Развернуты подводные лодки в море: западнее побережья моря — три, подходах Одессе — две, западному берегу Крыма — две, Феодосия — Новороссийск — три, Батуми — одна. Воздушная разведка дважды в сутки просматривает море, базы противника. Надводный флот держу готовности Севастополе — Новороссийске для удара по кораблям противника. Считаю необходимым усилить оборонительные работы на побережье фугасами, проволокой. Октябрьский, Кулаков».