Михаил Мельтюхов - Упущенный шанс Сталина

Положение скандинавских стран в межвоенный период определялось их вхождением в стерлинговый блок, тесными экономическими связями с Англией, Германией и США и традиционным нейтралитетом. В 1920-е гг. скандинавские страны были больше озабочены внутренними проблемами и взаимными спорами, и лишь в первой половине 1930-х гг. постепенно стала преобладать тенденция регионального сотрудничества. Общественно-политические симпатии скандинавских стран, в которых у власти с 1929–1935 гг. находились социал-демократические правительства, были на стороне Англии, а фашизм рассматривался как меньшее зло по сравнению с коммунизмом. По мере нарастания европейского кризиса скандинавские страны все больше замыкались в политике нейтралитета, к которой с декабря 1935 г. примкнула и Финляндия, отклоняя все предложения участия в коллективных действиях. Эта позиция вызывала недовольство СССР, одобрение Германии и использовалась Англией для обоснования ее политики умиротворения Берлина. В апреле — июле 1938 г. Норвегия, Швеция, Дания и Финляндия открыто заявили о своем неучастии в санкциях Лиги Наций. Несмотря на провозглашенную политику нейтралитета, "Финляндия опасалась России, Дания — Германии; Швеция не могла решить, кого же она больше должна опасаться; а Норвегия считала свое положение достаточно прочным, чтобы вообще кого-либо бояться"387.

Конечно, в Москве основное внимание уделялось отношениям с Финляндией, которые развивались очень непросто и во многом определялись недавней историей. Гражданская война на территории бывшей Российской империи, которая развела Москву и Хельсинки по разные стороны политических баррикад, и борьба за Карелию, затянувшаяся до февраля 1922 г., несмотря на заключение Тартуского мирного договора 14 октября 1920 г., привели к тому, что Финляндия стала северным звеном антисоветского "санитарного кордона". Вместе с тем с лета 1922 г. началась общая нормализация советско-финляндских отношений, и в дальнейшем они "напоминали холодный мир", хотя в целом были вполне корректными388. По мере изменения международной ситуации Финляндия пошла 21 января 1932 г. на подписание с СССР договора о ненападении, продленного 7 апреля 1934 г. до 1945 г. Тем не менее советско-финские отношения характеризовались обоюдной подозрительностью, обе стороны создали серьезные оборонительные рубежи вдоль границы, особенно мощные на Карельском перешейке. Финляндия постоянно демонстрировала нежелание сотрудничать с СССР даже в рамках Лиги Наций, рассматривая своего восточного соседа как потенциального врага № 1. Со своей стороны Москва укреплялась во мнении, что Финляндия проводит, хотя и скрытно, антисоветский курс, что делало ее одним из потенциальных противников и возможным плацдармом антисоветской войны. Симпатии к Германии, как реальному противовесу СССР, делали финский нейтралитет довольно подозрительным как для Москвы, так и для скандинавских стран389.

В 1938 — начале 1939 г. Москва неоднократно предлагала Финляндии расширить договор о ненападении или каким-то иным способом гарантировать невозможность использования ее территории в качестве плацдарма для действий против СССР, но финское руководство постоянно отказывалось, стараясь в то же время добиться согласия СССР на ремилитаризацию Аландских островов, демилитаризованный статус которых регулировался Аландской конвенцией 1921 г.390 Когда в январе 1939 г. Швеция и Финляндия обратились к странам-участникам конвенции и СССР с предложением ее пересмотреть и санкционировать шведско-финские планы ремилитаризации островов, СССР запросил конкретные данные о намечаемых мерах, и отказ Хельсинки предоставить эту информацию стал удобным поводом для заявления в мае 1939 г. о негативной позиции Москвы по этому вопросу, что привело к отказу Лиги Наций от его рассмотрения. Летом 1939 г. Финляндия с одобрения Швеции отклонила предложение СССР о совместной советско-шведско-финской обороне Аландских островов. Весной — летом 1939 г. Норвегия, Швеция и Финляндия отказались как от англо-французских гарантий, так и от предложения Германии заключить договоры о ненападении. С одобрения скандинавских стран финское руководство также негативно отнеслось к возможности получения англо-франко-советских гарантий, полагая, что они приведут к предоставлению Москве свободы рук в отношении Финляндии, и шантажировало Англию тем, что в случае предоставления гарантий оно станет на сторону Германии. 7-12 августа 1939 г. в Финляндии были проведены крупнейшие в истории страны военные маневры на Карельском перешейке, на которых отрабатывалась операция по отражению наступления на "линию Маннергейма" и на которые были приглашены все военные атташе, кроме советского391.

Отказ от всякого сотрудничества с Москвой, демонстрация лояльного отношения к Германии и явно антисоветские военные приготовления создавали у советского руководства устойчивое впечатление, что в случае участия СССР в войне в Европе Финляндия "наверняка будет в стане наших противников"392. К середине 1939 г. советское руководство убедилось в невозможности вовлечь Финляндию в "орбиту Советского Союза" дипломатическим путем, и в Москве стали задумываться о военном решении финской проблемы. Благодаря советско-германской договоренности 23 августа 1939 г. Москва получила свободу рук в отношении Финляндии, которая продолжала пребывать в уверенности, что Германия окажет ей поддержку в случае конфликта с СССР. Правда, договор от 23 августа вызвал в Финляндии обиду на "продавшую" ее Германию, но и Берлин, и Москва уверили Хельсинки, что никаких договоренностей, затрагивающих Финляндию, достигнуто не было. Хотя Берлин признал сферу интересов СССР в Восточной Европе, Москве следовало создать более серьезные гарантии обеспечения своих интересов в регионе393.

С начала войны в Европе скандинавские страны провозгласили нейтралитет, надеясь избежать вовлечения в войну. Англия и Франция, установившие экономическую блокаду Германии, были заинтересованы в привлечении к этой блокаде максимального количества стран. Однако малые страны Европы, в том числе и скандинавские, не спешили сближаться с воюющими сторонами. Попытки дипломатического влияния не давали быстрых результатов, и военно-морские командования воюющих стран стали задумываться над подготовкой операций на Севере Европы. Англо-французские союзники были заинтересованы в том, чтобы пресечь поставки в Германию шведской железной руды, и уже в сентябре 1939 г. английское адмиралтейство предложило заблокировать Нарвик и оказать нажим на Швецию, чтобы она сократила поставки руды в Германию. Однако политическое руководство не спешило соглашаться на столь резкие действия, намереваясь продолжить дипломатический диалог со скандинавскими странами. Со своей стороны командование германских ВМС 3 октября занялось изучением возможности занятия опорных пунктов в Норвегии и Северной Дании. Причем примерно до декабря 1939 г. эти разработки были обусловлены в основном необходимостью приобретения баз для операций флота в морской войне против Англии. Позднее стала актуальной проблема обеспечения поставок шведской руды394.