Татьяна Джаксон - Четыре норвежских конунга на Руси

Саги также говорят об участии Харальда в войнах с сарацинами и о его путешествии в Иерусалим. Со ссылкой на две строфы исландского скальда XI в. Стува Слепого Снорри Стурлусон рассказывает, как «Харальд отправился со своей дружиной в Иорса-лаланд и через нее в город Иорсалаборг», как «страна перешла под власть Харальда без пожаров и грабежей», как «он дошел вплоть до Иордана», «совершил богатые приношения Гробу Господню и Святому Кресту и другим святыням в Иорсалаланде» [Круг Земной. С. 408–409]. По мнению исследователей, эти сведения едва ли достоверны, но, если факты верны, то их следует отнести к 1035–1036 гг. [Литаврин 1972. С. 592; Бибиков 1990. С. 165].

По Густаву Сторму, последовательность военных предприятий Харальда на византийской службе такова: 1034 г. – прибытие в Константинополь; 1035–1037 гг. – поход в Азию, в частности в Сирию и Месопотамию; 1036 г. – поездка в Иерусалим; 1038– 1040 гг. – разграбление Сицилии; весна 1041 г. – битва на юге Италии; осень 1041 г. – военный поход в Болгарию; 1042 г. – дворцовый переворот в Константинополе; 1043–1044 гг. – бегство из Константинополя [Storm 1884. S. 383–384].

Любопытно свидетельство саг, что Харальд не назвался своим именем и не открыл своего происхождения, а взял имя Норд-брикт, так как в Византии, по словам саги, небезопасно было пребывание сына властителя другой страны. Ср. с Олавом Трюггвасоном на Руси: «А такие были законы в той стране, что там не полагалось воспитывать сына конунга из иноземного рода или из далекого государства без ведома самого конунга». [98] См.: Джаксон 1993. С. 134-135,199. Блёндаль и Бенедикс подчеркивают, что, даже если в этом рассказе есть некая фактическая основа, он в первую очередь обладает чертами фольклорного мотива «принц в изгнании», тем более что в Византии такая политика по отношению к иностранцам знатного происхождения продержалась недолго, а Кекавмен называет род и имя своего героя [Blondal–Benedikz 1978. Р. 59].

В «Гнилой коже» и «Красивой коже» рассказывается, что Харальд отсылает Ярославу ту часть богатства, которая не нужна ему для содержания войска; в «Круге земном» – «чтобы содержать себя»; в «Хульде» – «чтобы содержать себя и свое войско»:

Нордбрикт провел много зим в Африке и взял там много золота и много драгоценностей. Но все то богатство, которое он получал и которое не было нужно ему для своих воинов, он посылал со своими верными людьми на север в Хольмгард во власть и на хранение конунгу Ярицлейву. И собралось там такое непомерно большое, что никто не мог точно измерить, богатство, какое легко можно себе представить, поскольку он воевал в той части мира, которая была чуть ли не богаче всех остальных золотом и драгоценностями, при том что он никогда не воевал против местных жителей, потому что он говорит сам, что он сражался в Африке с самим конунгом, и победил, и завладел большей частью его государства [Msk., 64].

Блёндаль и Бенедикс отмечают, что в греческих источниках нет сведений о каких-либо экспедициях в Африку во время правления Михаила IV. Но поскольку, утверждают они, этноним Serkir, который появляется в этом контексте («отправился он тогда со своим войском на запад в Африку, которую веринги называют Сер-кландом» [fF, XXVIII, 74]) нередко употребляется в древнескандинавских источниках как синоним арабов или арабо-говорящих народов, не будет большим допущением заключить, что скальдические строфы, на которых основано это известие саг, относятся к византийско-арабским военным действиям в Малой Азии, каковых было немало в годы правления Михаила IV Что касается византийско-арабских столкновений на Сицилии, то и в них Харальд мог принять участие в 1037 г. под предводительством Константина, брата Михаила IV, против «вепря Африки» (либо Мо-изза, либо его сына Абдаллаха) [Blondal–Benedikz 1978. Р. 60– 62, 66].

Традиционно отсылка денег Ярославу воспринималась и комментировалась в свете сватовства Харальда и отказа Ярослава на том основании, что он не может отдать дочь человеку, который недостаточно богат. Ср.: «Совершая подвиги, создавая себе военную славу, Гаральд не забывал, по-видимому, слов князя Ярослава, указывавшего на то, что он недостаточно богат. К военной добыче он был очень неравнодушен» [Лященко 1922. С. 117].

Однако в этих действиях Харальда был другой, более глубокий смысл. Как показала Г В. Глазырина, в соответствии с норвежскими законами, Харальду не стоило посылать богатства, добытые во время его византийской службы, к себе на родину. По статье 47 «Законов Гулатинга» [Gulatingslov, 47], человек, покидающий страну, мог назначить управляющего своим имуществом на срок в три года, и только по прошествии трех лет его имущество переходило к наследникам; в том же случае, если он уезжал в Византию, наследники вступали в свои права незамедлительно [Glazyrina 1991]. В таком случае помощь Ярослава, принимавшего, хранившего и возвратившего Харальду его имущество, можно считать неоценимой.

Большинство исследователей полагает, что Харальд находился на службе в Византии до осени 1042 г. [Лященко 1922. С. 128; Cross 1929. Р. 181; Vasiliev 1937. Р. 54; Рыдзевская 1940. С. 68; Рыдзевская 1978. С. 68; Свердлов 1989. С. 151, примеч. 39]. Г Г Литаврин говорит об октябре 1042 г. [Литаврин 1967 С. 84]. А. Стендер-Петерсен колеблется между 1042 и 1043 гг. [Stender-Petersen 1940. S. 19]. В. Г Васильевский и С. Блёндаль принимают 1043 г. [Васильевский 1908. С. 303; Blondal 1939. Р. 7-8; Blondal 1941. Р. 98]. [100] См. также: Бибиков 1990. С. 165 и примеч. 29.

В. Г Васильевский, например, отталкивается от даты исландских анналов. Исходя из того, что в 1044 г. Харальд появился в Скандинавии, исследователь заключает, что он ушел из Византии еще в 1043 г. А. И. Лященко, напротив, находит в саге указание на 1042 г.: «По мнению В. Г Васильевского, Гаральд ушел из Константинополя в 1043 г. Мне кажется, что его отъезд состоялся летом 1042 г., т. е. вскоре после свержения императора Михаила V, как это представляет и сага» [Лященко 1922. С. 128].

Следуя за хронологией Блёндаля [Blondal 1941], Стендер-Петерсен полагает, что второй раз Харальд был на Руси в 1043– 1045 гг. [Stender-Petersen 1953Б. S. 135], т. е. вскоре после неудачного похода Ярослава на Византию. Так же оценивает ситуацию и X. Бирнбаум [Birnbaum 1981. Р. 9]. Д. Оболенский считает, что в 1043 г., после смерти его патрона императора Михаила V в 1042 г., Харальд просил разрешения покинуть Константинополь, но ему было отказано в разрешении вернуться в Норвегию, и он вынужден был бежать из Константинополя, естественно, на Русь, к недавнему врагу Византии Ярославу [Obolensky 1970. Р. 163].

Харальд был помещен Зоей в тюрьму. Источники называют две причины: 1) он удержал у себя золото императора, 2) по словам мудрых людей, Зоя страстно желала замужества с Харальдом. Г. Сторм [Storm 1884. S. 371–372] рассматривает арест Харальда при Константине Мономахе как крайне неправдоподобный, поскольку о нем ничего не говорит Кекавмен (по его сведениям, Харальд «при Мономахе захотел, отпросясь, уйти в свою страну», «но не получил позволения – выход перед ним оказался запертым»). У Блёндаля, разделяющего эту точку зрения, впрочем, не вызывает сомнений, что Харальд мог быть арестован в более раннее время, тем более что в сагах его арест предшествует ослеплению императора, каковым был предшественник Константина Михаил V [Blondal 1939. Р. 6-7].