Саймон Бейкер - Древний Рим. Взлет и падение империи

При дворе западного августа, в Милане, в тот же самый день состоялась аналогичная передача власти. Здесь вниманием обошли Марка Аврелия Валерия Максенция, сына Максимиана, августа западной части империи, и назначили новым цезарем еще одного талантливого военачальника — Флавия Валерия Севера. Максенций воспринял удар судьбы более чем болезненно. Причины назначения Дазы цезарем восточной части империи можно было понять: там у него были связи, он был пользующимся доверием военачальником и другом Галерия. Но ведь у Максенция, сына бывшего августа Максимиана, уж явно имелось больше прав на титул цезаря западной части империи, чем у Валерия Севера! Разочарование сменилось подозрением. Север точно так же, как и Даза, был армейским другом Галерия. Может, за его назначением кроется нечто зловещее? Может быть, август на востоке также желает получить власть и над западом? Новое назначение породило немало вопросов, на которые не было ответов. Честолюбивые Максенций и Константин еще не знали, что скоро у них появится возможность отплатить за выказанное им пренебрежение. Система тетрархии вот-вот должна была рухнуть.

Согласно некоторым источникам первая размолвка произошла между двумя новыми августами. Констанций, возможно, опасался, что его сын станет заложником при дворе восточного августа. Нам известно, что Констанций направил Галерию послание с просьбой отпустить сына, чтобы он вместе с ним принял участие в военных кампаниях в Галлии и Британии, целью которых было восстановление власти Рима. Галерий, однако, не склонен был удовлетворить эту просьбу. Вероятно, он тоже понимал, что может влиять на Констанция, покуда его сын находится при его дворе на востоке. Депеша следовала за депешей, просьбы становились все настойчивей, и в результате Галерий смягчился, желая сохранить впечатление, будто верховные властители империи по-прежнему находятся в дружбе друг с другом. Но, как сообщают свидетельства, за ширмой видимого согласия Галерий принялся строить козни. Планируя устранение Константина, он приказал Северу перехватить и убить молодого человека. Ловушка была готова.

О заговоре стало известно Константину. Однажды вечером, дождавшись, когда Галерий удалится к себе в покои, он после полуночи бежал. В ходе долгого путешествия на запад Константин ловко опередил преследователей, калеча лошадей имперской службы, которых он встречал по пути, что позволило ему оставить убийц далеко позади. Константин был высоким, сильным и хорошо сложенным мужчиной. Он гнал день и ночь, пока наконец не прибыл к отцу в Галлию, в Булонь, как раз чтобы присоединиться к последней военной кампании — форсированию Ла-Манша и покорению Британии.

Война с пиктами, в которой Константин сыграл немаловажную роль, закончилась блистательной победой. За проявленное в боях бесстрашие ему был пожалован титул Britannicus Maximus (Величайший из бриттов). Популярность, которую он завоевал среди легионеров, дислоцировавшихся в Британии, впоследствии сыграла весьма значительную роль. При этом не менее важным оказалось и то, что он увидел. Правление его отца существенно отличалось от правления Диоклетиана и Галерия из восточной части империи. Несомненно, Констанций не стал открыто выражать неповиновение указу Диоклетиана о преследованиях христиан и даже приказал разрушить несколько церквей. Однако славу он завоевал не этим, а как раз обратным. Констанция славили за то, что он защищает христиан от творившихся на востоке зверств. При этом Констанций, суровый, не склонный к сантиментам военачальник из Иллирии, руководствовался отнюдь не добротой душевной. Решение о фактическом покровительстве христианам он принял исходя из чисто политических соображений, придя к заключению, что гонения на них ничуть не помогут ему править Западной Европой.

К несчастью для Константина, отец и сын пробыли вместе недолго. 25 июля 306 г. Констанций скоропостижно скончался в Эбура-куме (совр. Йорк). Вероятно, причиной смерти стала лейкемия. На эту версию наводит его прозвище Бледный, данное правителю после смерти. Однако перед смертью Констанций успел принять крайне важное решение, назначив Константина, по его же собственному свидетельству, августом западной части империи. Данный шаг был весьма неоднозначен и противоречив, поскольку Констанций даже не попытался посоветоваться с другими правителями, не сделав исключения и для Галерия. Тем не менее армия с восторгом восприняла решение Констанция и тут же объявила популярного в своих рядах Константина августом запада. Именно это событие стало крушением системы тетрархии, разработанной Диоклетианом. Константин выпустил джинна из бутылки.

Галерий, правивший на востоке, был вынужден смириться с возвышением Константина. Однако он отправил ему пурпурную тогу, соответствующую званию не августа, а цезаря. Верховную же власть на западе и титул августа Галерий вручил Северу. Однако даже подобный ход не мог изменить сложившееся в Римской империи положение дел. Система тетрархии на самом деле была временным явлением и не решала наболевших проблем, а четыре императора вели между собой скрытую борьбу, желая урвать больше власти. Неудивительно, что эта тайная борьба рано или поздно должна была выплеснуться в полномасштабную гражданскую войну, которой было суждено бушевать целые шесть лет. Первым начал действовать обойденный вниманием и титулом Максенций. Он вернул своего отца Максимиана к делам, завоевал популярность среди преторианской гвардии в Риме и в 307 г. объявил себя августом. Под его властью оказались Рим, Италия, Корсика, Сардиния, Сицилия и Северная Африка. Галерий бросил против него Севера, однако Север не мог ничего сделать с объединенной военной мощью Мак-сенция и Максимиана. Когда Север дошел до Рима, его солдаты дезертировали, сам он был схвачен, под нажимом отрекся от власти, а потом, в 307 г., казнен.

Константин, находившийся в императорском дворце в Трире, внимательно следил за разворачивающимися событиями. Баланс противоборствующих сил постоянно менялся, и Константин, желавший удержать свои позиции, заключил союз с Максенцием и его отцом, взяв в жены Фаусту, сестру Максенция. Однако вскоре союзу было суждено распасться самым невероятным образом. Сперва Максенция объявили деспотом и узурпатором (при этом Константин, Даза, Галерий и Лициний, назначенный новым августом, признавались легитимными правителями). Максимиан поначалу отрекся от сына, но потом, решив еще раз пойти на риск, снова вступил в игру, вознамерившись захватить в свои руки власть над западной частью империи. Поступок Максимиана вынудил Константина вступить в гражданскую войну. В битве они сошлись под городом Арль, в Галлии. Максимиан был разбит и повесился, поняв, что дело проиграно. Когда Максенций получил известие о смерти отца, его реакция была однозначной и недвусмысленной. Сперва он объявил об обожествлении отца, после чего приказал уничтожить все статуи и изображения Константина, символы признания его законным императором, таким образом объявив бывшему союзнику войну. Максенций утверждал, что желает отомстить за смерть отца.