Евгений Габович - История под знаком вопроса

Столь же искренне я советую Вам прочитать данное введение в западноевропейскую критику истории. Особенно, если вас смущает то позорное обстоятельство, что названные выше российские авторы успели добиться серьезных успехов в естественных науках или в математике перед тем, как занялись всерьез историей. В Германии — очень почтительное отношение к бумажке. Поэтому еще в недалеком прошлом достаточно было написать про ученого, высказывающего крамольные мысли, что у него нет университетского диплома историка, и всем становилось ясно, что ни одной разумной мысли о прошлом человечества ему в голову прийти не может. Надеюсь, что в России бюрократизация мысли еще не достигла этого абсурдного предела, при котором и каждый не дипломированный читатель рассматривается как примитивный примат, не способный самостоятельно разобраться в степени обмана в текстах авторов, пишущих о прошлом человечества.

Конечно, я — гораздо больший дилетант в исторической науке, чем любой прилежный студент — историк. Но зато я способен взглянуть на написанное историками трезвым взглядом человека, склонного к духовному диссидентству. Я не уличаю историков в том, что они неверно интерпретировали одно-два слова в одном из многочисленных «источников», а стараюсь взглянуть критически на все то громадное здание, которое они на основании своего прочтения всех этих текстов построили. И мне это здание не нравится.

Я чувствую себя в роли покупателя и потребителя. Когда я сажусь в новый автомобиль, меня не интересует, как именно добывали руду и другие материалы, использованные высококвалифицированными рабочими и инженерами при изготовлении моих «четырех колес». Я не хочу изучать электрику и электронику, встроенные в автомобиль. Я не хочу изучать химию лаков и красок. Я хочу, чтобы он ехал. И ездил хорошо, быстро, юрко, чтобы я чувствовал себя в нем комфортно и безопасно. И если автомобиль не отвечает этим моим требованиям, я его забраковываю.

Сколько бы не убеждали меня продавцы и создатели такого автомобиля в том, что он — лучший в мире по таким-то и таким-то параметрам, что над ним трудились самые гениальные в мире умы в течение такого-то длительного времени, для меня он — неудачное изделие. Так вот, автомобиль по имени традиционная история был мной давно забракован и за последующие годы никому из историков — традиционалистов не удалось меня убедить в том, что их детище — лучшее из возможных. Мне в нем неуютно. Он не соответствует моим представлениям, сложившимся в ходе моей длительной и довольно бурной жизни.

В большей части этой книги я буду информировать читателя о том, что писали на тему о моделировании прошлого различные западноевропейские авторы, в первую очередь немецкоязычные. Как сторонники традиционной истории, так и ее критики. А там уж никто не мешает историкам — полиглотам взять в руки названные здесь труды и почитать их в оригинале (и, быть может, уличить меня в не совсем правильном изложении мыслей и мнений цитированных авторов) и раскритиковать мои выводы. Которые я делаю на основании прочитанного. И ответить на многочисленные скептические вопросы, которые у меня возникли в связи с традиционной историей.

[Дэппен] Däppen Christoph. Nostradamus und das Rätsel der Weltzeitalter, BoD, Norderstedt, 2004.

[Рол] Rohl David. Test of time: The Bible: From Myth to History, London, 1995.

http://www.oldtestamentstudies.net/ncresource/default.asp

New Chronology Studies ( http://home.clara.net/abbottfamily/ncstudies.htm)

http://www.bga.nl/en/discussion

АТФ — Анатолий Тимофеевич Фоменко.

ГВН — Глеб Владимирович Носовский.

ИА — историческая аналитика.

НАМ — Николай Александрович Морозов.

НФ — Носовский и Фоменко.

НХ — новая хронология в смысле НФ.

ПБК — последняя большая катастрофа.

ПВП — последнее великое потрясение (катастрофа XIV века).

ТИ — традиционная история.

Практически каждого из нас интересует прошлое. Но еще больше нас интересуют истории. Самые разные. Любовные и трагические, криминалистические и про путешествия. Мы охотно читаем или слушаем рассказы и повести, новеллы и романы. В том числе нравятся нам и занимательно изложенные истории про прошлое: мифы и легенды, сказки и саги, исторические повести и романы. Несколько менее популярны книги, которые пытаются сделать вид, что они рассказывают научно установленную правду о прошлом: учебники и монографии по истории. За редким исключением их читают лишь тогда, когда этого требуют обстоятельства, учеба или работа.

Тем не менее сегодня довольно широко распространено мнение, что прошлое тесно связано с его презентацией в многочисленных книгах, а в последние десятилетия еще и в экранизациях для кино и телевидения. С кино и телевидением все ясно: если это и портреты прошлых эпох, то отретушированные на уровне новейших современных технологий. И не только технологий макияжа, но и подмены примитивных технологий прошлого сверхсовременными технологиями камуфляжа. Вряд ли намного лучше обстоит дело и с книгами по истории. Впрочем, именно этим вопросом я собираюсь заняться вплотную в этой книге.

Отмечу, однако, сразу, что на более ранней стадии развития человечества интерес к прошлому был иным и по форме, и по содержанию. Прошлое было прошлым семьи, позднее ― племени. Оно инициировало культ предков и первичные формы культуры. Конечно, на какой-то довольно ранней стадии появились истории о прошлом, началась его мифологизация. Последняя могла служить самым разным целям: обучению, созданию моральных норм, правил поведения, развлечению, удовлетворению потребности в художественном самовыражении.

Однако среди целей озвучивания прошлого не было (причем не было в течение очень и очень долгого времени) цели адекватного изображения оного. Не было ее в Средние века, не было ― как сейчас выясняется ― даже в эпоху Возрождения. Эта цель начала появляться в конце этой эпохи и стала более или менее официальной в эпоху Просвещения. Что, конечно, вовсе не значит, что все, кто писали о прошлом в последние несколько веков, на самом деле придерживались этой цели. Этого, к сожалению, нельзя утверждать даже о сегодняшних писателях, специализирующихся на поприще описания прошлого, причем даже в том случае, когда они действуют под прикрытием высоких академических степеней, званий и должностей.