Валентин Вишневский - Запах атомной бомбы. Воспоминания офицера-атомщика

Игры в секретность — одни из самых распространенных игр, в которые любят играть те, кто охраняет секреты, и те, от которых эти секреты скрываются.

Основная их задача — сохранение в тайне масштабов и уровня новой военной техники, находящейся в данное время на вооружении армии. Не менее важным является — сокрытие уровня отсталости этой техники и распространение о ней заведомо ложной информации. Если внимательно проанализировать суть закрытой информации, то окажется, что основной секрет заключается не в том, что есть, а в том — чего нет.

На боевом дежурстве следовало быть в аэродромной форме. 1955 г.

В свое время Пеньковский, полковник Главного разведывательного управления Министерства Обороны СССР, передал американским и английским спецслужбам именно такую информацию. Хрущев заявил на весь мир, что мы выпускаем баллистические ракеты с такой же скоростью, как выпускают сосиски. Советский Союз действительно тогда обогнал Соединенные Штаты по качеству и эффективности ракет, но количество их было советским лидером явно преувеличено.

Наши потенциальные враги были очень обеспокоены отставанием в создании новых способов доставки ядерных зарядов. Им надо было знать, сколько ракет может достигнуть территории США.

В секретном донесении американской разведке Пеньковский развеял блеф о количестве баллистических ракет. В своем сообщении он писал, что советские ракеты все еще находятся только на стадиях испытания и СССР может запустить всего одну или две ракеты.

Эти секретные сведения о реальном положении дел в ракетостроении стоили нашей стране значительно дороже, чем разглашение какой-либо конкретной технической тайны. Со временем количество баллистических ракет с ядерными боеголовками в Советском Союзе значительно возросло, произошло изменение баланса сил в нашу пользу. Но тогда, в начале 60-х годов, сведения Пеньковского очень сильно повлияли на ход «холодной войны». Они до некоторой степени устранили опасную нервозность в отношениях противоборствующих сторон и их взаимную боязнь. Этим был снижен риск развязывания новой мировой войны. Американцы даже назвали Пеньковского «шпионом, который спас мир».

Занятия по изучению внутреннего устройства изделий и стендов их проверки подходили к концу. Я уже хорошо ориентировался в электрических схемах выдачи на исполнительные элементы основного импульса срабатывания изделия. Овладел радиолокационным и барометрическим каналами, приводящими изделие к взрыву. Четко прослеживал работу аварийных блоков срабатывания в случае непредвиденных обстоятельств. Несколько раз участвовал в комплексной проверке изделий на работоспособность в качестве рядового участника и в качестве руководителя бригады.

Настала пора практической работы с изделиями: по оснащению, транспортировке и подвеске в бомболюк самолета.

Для радистов оснащение ограничивалось постановкой всех 32 капсюлей-детонаторов на свои рабочие места. Каждый капсюль с величайшими предосторожностями обеими руками подносился к лючку в корпусе и ввинчивался в тротиловую линзу. Имитатор центральной части изделия устанавливала другая группа слушателей.

Проверенное и снаряженное изделие закреплялось на тележке в походном положении и закрывалось брезентовым чехлом. Вручную тележку с изделием выкатывали из здания и подцепляли к машине. Все было готово для транспортировки изделия к самолету. На аэродромных стоянках полигона стояли бомбардировщики Ту-4, Ту-16, М-4 и Ил-28. Это были в те годы основные самолеты-носители атомного оружия.

Тяжелый бомбардировщик Ту-4 с четырьмя поршневыми двигателями представлял собой точную копию американской «летающей крепости» В-29. Именно эти самолеты в 1945 году сбросили первые атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки.

Тяжелый бомбардировщик ТУ-4.

После войны на одном из дальневосточных аэродромов три американских В-29 совершили вынужденную посадку. Пилотов советские представители отправили на родину, а самолеты оставили у себя. Один из самолетов оставался в неприкосновенности как модель, второй — испытывался в полетах, а третий — конструкторы разобрали на 105 тысяч деталей. С каждой из них сделали точную копию и собрали новый самолет. Выполнение работы было поручено конструкторскому бюро Туполева. И хотя это задание Туполев воспринял как оскорбление, точная копия В-29 через год с лишним поступила на вооружение как бомбардировщик Ту-4. Щепетильный Туполев первоначально назвал самолет-копию Б-4 — бомбардировщик четырехмоторный, но Сталин лично исправил Б-4 на Ту-4. По натовской квалификации самолет назывался «Булл» — бык.

Прием воспроизведения точной копии оружия противника известен еще с античных времен. Во время первой Пунической войны Рима с Карфагеном один из карфагенских кораблей попал в руки римлян. Они разобрали его на мельчайшие части, изучили их и воспроизвели, так как он считался вершиной морского искусства. Через 45 дней у римлян уже был современный боевой корабль.

В 50-х годах самолет Ту-4 уже уходил в прошлое. 18 октября 1951 года он сбросил на Семипалатинском полигоне первую серийную атомную бомбу. А вот первую советскую водородную бомбу 22 ноября 1955 года сбрасывал уже Ту-16. Надо отметить, что это была первая в мире водородная бомба, сброшенная с самолета. В США это сделали только в 1956 году.

Дальний бомбардировщик ТУ-16.