А. Боханов - История России с начала XVIII до конца XIX века

Война с Турцией и Крымом и взятие Азова отодвинули опасность взрыва. Но в начале XVIII в. «река улюднела» пуще прежнего. Массы вольнопоселенцев, вчерашних крестьян, ощущали резкое ухудшение своего положения, ибо рыбные и иные угодья ограничены в своих возможностях. Им противостояла прослойка зажиточных казаков-старожиль-цев, сосредоточенных, в основном, в нижнем течении Дона, в районе казачьей столицы — Черкасска. Кроме того, в громаднейшем регионе возле Дона, включая воронежские и тамбовские уезды, и Нижнее Поволжье, народ был доведен до критического состояния бесконечными мобилизациями на строительство воронежского, а потом азовского флота, стремительно растущим числом налогов, изобретаемых петровскими «прибыльщиками», и, конечно, жестким гнетом помещиков. Жизнь казаков резко изменилась, а тут еще угроза потери бород и старорусских кафтанов. Отсюда зрело острое желание вернуть старину, вернуть старое правило — «с Дона выдачи нет».

Когда с большой группой казаков в поисках беглых отряд гвардейского майора князя Ю.В. Долгорукого стал лагерем у Шульгина-городка, на него напал огнем и мечом прошедший по Дону бывший бахмутский «солеварный атаман» Кондратий Афанасьевич Булавин, родом из Трехизбянской станицы на Северском Донце. Отряд Долгорукого был уничтожен. Это было 9 октября 1707 года. Так начался первый этап восстания. Однако довольно быстро войсковой атаман Лукь-ян Максимов с большим казачьим подразделением, отрядом из Азова и при поддержке калмыков разбил войско Булавина около городка Закотного. Мятежный атаман бежал в Запорожскую Сечь. Вскоре центром булавинских формирований становится Пристанский городок на р. Ворона. Отсюда во все концы Подонья, в Козловский и Тамбовский уезды полетели булавинские «прелестные письма» с призывом к восстанию и казаков и крестьян. Вскоре волнения охватили Тамбовский, Воронежский, Борисоглебский, Верхнеломовский, Нижнеломовский уезды. К апрелю 1708 г . восстание охватило Слободскую Украину.

Восставшие 9 апреля разбили казачье войско атамана Лукьяна Максимова, и 7 тыс. повстанцев двинулись на Чер-касск, подойдя к нему 28 апреля. В самом Черкасске вспыхнул мятеж, и Булавин вошел в город, казнив Л. Максимова и пять старшин. Раздав народу казну и понизив цены на хлеб, Булавин созвал казачий круг, где был избран войсковым атаманом. Но в Черкасске оказалось много лишь временно примкнувших к Булавину. Они только выжидали удобного для измены момента.

Тем временем восставшие разбились на ряд отрядов и начали походы на Изюм, где к ним присоединилось 1,5 тыс. запорожцев, к Саратову, где ими был взят Дмитриевск, и на Азов, куда направились основные силы во главе с Булавиным. Под Азовом восставшие потерпели неудачу и понесли большие потери. Еще до выхода из Черкасска сил Булавина на Азов в городе созрел заговор 30 знатных казаков. После возвращения Кондратия Булавина они напали на его курень и убили атамана 7 июля 1708 г .

Однако восстание продолжалось. Атаман И. Некрасов с казаками и атаман И. Павлов с голытьбой захватывали на Волге суда и двигались вверх по Волге к

Среднему Поволжью, где действовали восставшие башкиры. Павлов осаждал Саратов, а Некрасов — Царицын, который был взят около 7 июня. Здесь вскоре узнали о гибели Булавина. Некрасов потом ушел в городок Голубые, а Павлов остался в Царицыне, где его разгромили войска полковника Левингстона, прибывшие из Астрахани. Вскоре Волга была очищена от повстанцев. Под Бахмутом были разбиты запорожцы. А брат убитого Ю. Долгорукого, тоже гвардейский майор В. Долгорукий, в июле 1708 г . начал наступление на Черкасск. Но новый войсковой атаман Зарыщиков со всей старшиной принес повинную. 28 июля основная масса казаков целовала крест, а 200 булавинцев были казнены. Остатки повстанцев действовали еще на Средней и Нижней Волге вплоть до марта 1709 г .

Восстание К. Булавина было разгромлено на фоне продолжающихся то там, то здесь крестьянских выступлений и волнений. Они были в Смоленском, Дорогобужском, Вяземском, Переславль-Залесском, Тверском, Старицком, Ново-торжском, Серпуховском, Тарусском, Каширском, Лухском, Кинешемском, Нижегородском, Костромском, Унженском, Галичском, Устюжском, Ярославском и других уездах. Крестьянскими волнениями в 1709—1710 гг. было охвачено около 60 уездов. Новые вспышки волнений были в 1719, 1720— 1725 гг.

Излишне напоминать, что работные люди заводов и промышленных заведений, живя далеко не сладко, тоже поднимались на борьбу. Волновались и бунтовали в конце XVII в. и в 20-х годах XVIII в. приписные крестьяне Олонецких заводов. Летом 1703 г . были волнения в Кунгурском уезде. Острейшую борьбу вели работные люди московского Суконного и Хамовного дворов в 20-х годах XVIII в.

После массовых жесточайших казней московских стрельцов в самой столице сопротивление политике Петра I было надолго сломлено, если не считать дела «книгописца» Г. Талицкого, раскрытого летом 1700 г .

Беспрерывно разъезжающий по стране царь-труженик с нарастающей тревогой обнаруживал духовный разлад в собственной семье. Неладное происходило с сыном от первого брака с Евдокией Лопухиной — Алексеем. Отец царь, не понимая шока, испытанного маленьким царевичем от насильственной разлуки с матерью, упрятанной в монастырь, все время требовал от сына «служения отечеству». Десять лет отец боролся за сына, проявляя порой грубую настойчивость. Все было напрасно, Алексей лишь норовил уклониться от всякого дела. Арифметику он одолел лишь к 18-ти годам, хотя свободно владел немецким и отчасти французским языками. Три года стажировки за рубежом знаний ему прибавили немного. Уже взрослому молодому человеку царь-отец пытался поручать ответственные дела (заготовка провианта в Смоленске, укрепление обороны Москвы и т.д.), но выполнял он их плохо и ничем не интересовался всерьез. Еще юношей он окружил себя «компанией» по образцу петровской «компании», стал пить, причем помногу. В окружении людей недалеких и глубоко враждебных делам царя-отца Алексей все более «радел» о старине. Отчужденность отца и сына нарастала год от года. Насильственная женитьба на брауншвейг-вольфенбюттельской принцессе Софье-Шарлотте, высокой, худой девице с оспинами на лице, ничего не изменила («жену мне на шею чертовку навязали»). К тому же принцесса умерла от родов через четыре года (1715). Сразу же после похорон царь-отец поставил в письме к сыну вопрос весьма круто: либо кардинально изменить поведение, либо постричься в монахи. Окружавшие Алексея в Петербурге «компанейцы» посоветовали податься в монахи, а там видно будет: «клобук не гвоздем к голове прибит».