А. Боханов - История России. XX век

Попытки решить вопрос о выдвижении национальных кадров в республиках предпринимались и до 1953 г ., однако существовавшая с 1936 г . практика, согласно которой любое назначение на номенклатурную должность предполагало обязательное утверждение через органы госбезопасности, делала эти попытки заведомо безуспешными: в западных областях Украины и Белоруссии или в Прибалтике трудно было найти человека с «чистой», с точки зрения чиновника НКГБ, анкетой, т.е. не находившегося на оккупированной территории, не имеющего родственников за границей и т.д. В феврале 1952 г . секретариат ЦК ВКП(б) специально обсуждал этот вопрос в связи с отчетом о работе Вильнюсского обкома ЦК КП(б) Литвы. Председательствовавший на том заседании Маленков говорил о необходимости менять политику в отношении национальных кадров и прежде всего тот порядок, по которому получалось, что «бандиты у себя друг другу больше доверяют, нежели наши работники в МГБ».

Записки Берии соответствовали принятым еще в 1952 г . решениям, конкретизировав и расширив их. Выступление с инициативой по национальному вопросу, безусловно, сулило большие политические дивиденды. Поэтому стремившийся всегда действовать в духе времени и заботившийся о росте личной популярности и личного влияния, Хрущев тоже решил поддержать предложения Берии. В июне 1953 г . Хрущев, по примеру Берии, сам готовит записку в Президиум ЦK «О положении дел в Латвийской ССР» и проект постановления ЦК по этому вопросу. Текстуальное сравнение записок Берии по Украине, Белоруссии и Литве с запиской Хрущева по Латвии доказывает не только общность подходов обоих лидеров, но и то, что Хрущев при составлении своей записки непосредственно руководствовался материалами Берии, а возможно, и использовал их.

На Пленуме ЦК КПСС в июле 1953 г ., посвященном «делу Берии», об инициативе Хрущева не только не упоминалось, но и сам Хрущев в своей речи на пленуме говорил о Берии как о единственном авторе всех записок по национальному вопросу, в том числе и по Латвии. Любопытен и такой факт: на пленуме с осуждением предложений Берии по этой позиции выступили первые секретари ЦК компартий Украины, Белоруссии и Литвы. От ЦК КП Латвии таких разоблачений не последовало.

Данный случай является весьма показательным для того времени, когда судьба инициатив, даже прогрессивных в своей основе, ставилась в зависимость от исхода борьбы за политическое лидерство. У новой линии в сфере национальной политики, конечно, были свои издержки (об этом, например, свидетельствовали жалобы на ущемление в правах, поступавшие от русскоязычного населения), но отвергнута она была вовсе не по этой причине, а потому, что была связана с именем Берии. Возможно, по этой же (личной) причине Хрущев впоследствии отказался от проведения «маленковской» аграрной политики. Последующий опыт как будто бы подтверждает это предположение: насколько Хрущев был равнодушен к «чужим» идеям, настолько же активно он стремился проводить в жизнь свои. Надо признать, что Хрущев весьма болезненно относился к проблеме первенства. Молотов, например, вспоминал, что после выступления Маленкова с аграрной программой в августе 1953 г . Хрущев был буквально возмущен: он, Хрущев, должен был об этом сказать первым.

Опасения Хрущева упустить первенство, думается, сыграли не последнюю роль в смещении Берии. Некоторые документы из секретариата Хрущева свидетельствуют о том, что он внимательно наблюдал за изменениями расстановки сил и настороженно относился к усилению позиций других членов «тройки» — Берии и Маленкова. Один из таких документов — полученная методом радиоперехвата и направленная Хрущеву для информации радиограмма одного из руководителей национального подполья на Украине (ОУН) В. Кука. Автор радиограммы следующим образом комментировал ситуацию в московском руководстве на июнь 1953 г .: «...Берия далеко еще не хозяин положения в Кремле. Он вынужден делить свою власть с Маленковым и другими, и даже вынужден был уступить ему первенство... В этих персональных сменах необходимо ожидать еще различных ревеляций, они будут продолжаться еще долго, до тех пор, пока снова не появится один мудрый вождь, на весь СССР. Кто это будет? Я думаю, что не Маленков, а Лаврентий (Берия — Е.3 .) — это потому, что в его руках конкретная и надежная сила, а это при всякой политике — самый сильный правовой аргумент».

Последняя фраза текста специально выделена — самим Хрущевым или для Хрущева, но именно в ней заключался главный смысл информации: был назван первый претендент на место «вождя». Это во-первых. И во-вторых, имя Хрущева среди первых лиц вообще не упоминается. Подобная оценка ситуации в московских верхах, видимо, вполне соответствовала действительности. Хрущев принял решение ее изменить. Он начал борьбу за власть, имея по сравнению с другими претендентами самые неблагоприятные формальные шансы, однако авторитет должности и изменение соотношения сил после ликвидации «тройки» позволили Хрущеву в конечном счете выйти из этой борьбы победителем.

Берия в качестве единоличного лидера не устраивал не только Хрущева, но и других бывших сталинских приближенных, подозрения в стремлении его к личной диктатуре решили судьбу этого политика. После ареста Берии (июнь 1953 г .) власть на короткое время переходит в руки Маленкова.

Политика Маленкова складывалась из трех составляющих: социальная переориентация экономики, изменение политики в отношении деревни, разрядка в международных делах. В марте 1953 г . Министерством финансов для Маленкова был подготовлен проект докладной записки о налоговой политике в деревне. На основе расчетов доходности крестьянских хозяйств в соотношении с ростом налогов за 1949— 1953 гг. в записке был сделан вывод о возникновении «диспропорции в сторону экономической неоправданности увеличения налогового обложения крестьян». Этот вывод был поддержан и обоснован в докладе министра сельского хозяйства и заготовок А. Козлова, направленном Маленкову в июле 1953 г . Доклад можно считать первичным документом, который лег в основу речи Маленкова на сессии Верховного Совета СССР в августе 1953 г . и речи Хрущева на Пленуме ЦК КПСС через месяц после выступления Маленкова. Доклад Козлова представляет собой документ аналитического характера, где в обобщенном и систематизированном виде говорится о недостатках в аграрной политике и предлагаются конкретные меры по выводу сельского хозяйства из кризиса (хотя само понятие «кризис» не употребляется). О многих проблемах российской деревни в докладе было сказано впервые: например, о резком снижении за послевоенный период жизненного уровня колхозников, о массовом бегстве из села и т.д. В качестве главного вывода в докладе обосновывался тезис о необходимости делать ставки на материальный интерес крестьянина. Предложения Министерства сельского хозяйства и заготовок о снижении налогов, норм обязательных поставок сельскохозяйственной продукции и списании задолженности колхозников за прошлые годы впоследствии были оформлены как решения сессии Верховного Совета СССР.