А. Боханов - История России. XX век

Кроме того, реформам, даже крайне умеренным, эволюционным, противостояли реальные силы — старые производственные отношения, сложившийся аппарат управления, закостеневшее экономическое мышление. Попытка изменить принудительную мотивацию труда на материальную недвусмысленно показала, что это ведет к немедленному разрушению всей плановой системы, и от этой идеи тут же отступили.

Реформа была обречена и по другой причине. Преобразования в экономикестраны не были поддержаны преобразованиями в политической и социальной сферах.

Изменения в политической системе . Многообразие общественных интересов, складывавшееся в советском обществе на рубеже 60-х гг., требовало кардинального обновления политической системы, признания теории разделения властей, парламентского характера демократии, ликвидации монополии одной партии на власть, обеспечения уважения и расширения гарантий прав человека. Догматическая теоретическая установка партийных идеологов рассматривать советскую политическую систему полностью тождественной общественному строю, а любые попытки ее обновления трактовать как покушение на социализм не позволили осуществить изменения в политической системе в годы брежневского правления. Социальный заказ правящего класса в 1965 — 1984 гг. состоял в том, чтобы любой ценой сохранить существующее положение, статус-кво. Поэтому внешне советская политическая система в эти годы изменилась мало. Но именно курс на стабильность требовал от властей укрепления «властной вертикали», которую в эти годы упорно разъедали ведомственный монополизм и падающая политическая активность, апатия советских людей. В то же время поворот нового руководства к более жесткому, более консервативному курсу во многом был продиктован инстинктивным стремлением правящего класса восстановить разрушенную хрущевской «оттепелью» целостность советской системы.

В 60 — 70-е г. на партийных съездах, Пленумах ЦК КПСС принимались многочисленные резолюции о дальнейшей демократизации общественной жизни, об ограничении влияния бюрократического аппарата. Укрепление Советского государства, и прежде всего Советов, рассматривалось как главные вопросы официальной внутренней политики. В соответствии с этими решениями, главным образом до середины 70-х гг., были предприняты определенные практические шаги. Прежде всего были расширены полномочия сельских Советов: в их ведение перешли вопросы, бывшие ранее в компетенции районных Советов. В сентябре 1972 г . был принят закон о полномочиях депутатов всех уровней. Однако на практике повысить роль местных Советов не удалось. Они по-прежнему не имели собственных источников финансирования и целиком зависели от средств центра. В целом Советы всех уровней оставались бессильными и безгласными. Верховный Совет СССР по существу был декоративным органом, призванным «единогласно» одобрять подготовленные аппаратом решения. Важнейшие решения, такие, как ввод войск в Афганистан в 1979 г ., принимались без ведома Верховного Совета. Высший законодательный орган практически не контролировал правительство, расходы отдельных министерств и ведомств (как это принято в парламентской практике). С середины 70-х гг. сессии представительных органов всех уровней становились все короче, а заседания депутатских комиссий собирались все реже. Советы мало влияли на реальную жизнь общества.

С завершением процесса формирования номенклатурной системы фактически утрачивает свой элитный статус Коммунистическая партия. Формально она остается стержнем советской политической системы. Все крупные государственные и хозяйственные вопросы решались в партийных «инстанциях». Общественному мнению навязывался тезис о «возрастающей руководящей роли КПСС и ее становлении как партии всего советского народа». Ряды КПСС стремительно росли, достигнув к середине 80-х гг. 19 млн. человек. Однако именно быстрый рост рядов партии и сосредоточение реальной власти в исполнительных органах — бюро, секретариатах, парткомах, а фактически в аппарате (который достиг почти 500 тыс. человек) — снижали былое значение членства в партии. (Вместе с тем вступление в ряды КПСС по-прежнему являлось единственным реальным путем в «новый класс».) Как следствие бюрократизации КПСС рядовые коммунисты отстранялись от реального участия в определении политики партии, критика снизу глушилась. Партийные съезды все больше носили парадный характер. Выступления делегатов сводилось к самоотчетам и восхвалениям Политбюро во главе с «верным ленинцем» Л.И. Брежневым. Отчетный доклад Л.И. Брежнева на XXVI съезде КПСС в феврале 1981 г . прерывался аплодисментами 78 раз, продолжительными аплодисментами — 40 раз, бурными продолжительными аплодисментами — 8 раз.

Правящий класс был заинтересован в стабильности высшего политического руководства, жесткой централизации управления, позволяющей на деле контролировать общество и саму номенклатуру. По этой причине в 1965— 1984 гг. кадровые перестановки в высших эшелонах власти были сведены к минимуму. В составе ключевого органа власти — Политбюро ЦК КПСС — большинство его членов находилось более 15 лет, в ЦК КПСС — более 12 лет. При этом некоторые члены его находились в ЦК от 34 лет (Б.Н. Пономарев, М.В. Зимянин) до 25 лет (М.С. Соломенцев, А.А. Громыко, Н.А. Тихонов). К началу 80-х гг. средний возраст членов Политбюро достиг 70 лет. Заседания его нередко длились лишь 15 — 20 минут.

Одним из средств консолидации правящего класса становится формирование клановых структур. Л.И. Брежнев продвигал тех, кто работал с ним в Днепропетровске, а позднее в Молдавии и Казахстане. В свою очередь окружение Брежнева делало все, чтобы раздуть его авторитет и несуществующие таланты.

Номенклатура непрерывно наращивала бюрократический аппарат. За брежневское двацатилетие число общесоюзных и союзно-республиканских министров выросло с 29 в 1965 г . до 160 к середине 80-х гг. Тогда же общая численность управленцев составила 18 млн. человек (на б—7 работающих — один управленец), из них около 1,6 млн. человек работало в высших и средних звеньях министерств, 11,5 млн. человек составляли управленческий аппарат предприятий и организаций, а еще 3,5 млн. — технический и обслуживающий персонал (машинистки, водители, охрана). Быстрый рост бюрократии обеспечивался многочисленными льготами и привилегиями. На содержание такого аппарата к середине 80-х гг. ежегодно расходовалось более 40 млрд. рублей, или 10% государственного бюджета.

К началу 80-х гг. только в управлении народным хозяйством накопилось до 200 тыс. различных приказов, инструкций и других подзаконных актов, которые регламентировали каждый шаг хозяйственников, сковывали их инициативу.