Роман Пономаренко - 38-я гренадерская дивизия СС «Нибелунги»

Одним из составляющих мифа о «солдатах как все» стала и толкование идеологической подготовки в юнкерских школах СС. Практически во всех ветеранских источниках только и пишется о том, что идеологическая подготовка для войск СС была вынужденным шагом, навязанным руководством, принимать и понимать ее никто из солдат войск СС не хотел, и вообще, во всем виноват Гиммлер со своими бредовыми идеями, которого в войсках СС всерьез никто не воспринимал, и «поэтому спроса с нас никакого» [159] Пусть и немножко утрированно, но общий смысл некоторых пассажей работ П. Хауссера, Р. Шульце-Коссенса, а также опирающегося на свидетельства ветеранов Г. Уильямсона, передан нами верно. . Отметим, что, действительно, некоторая часть офицеров СС, ориентированных сугубо на военную службу, рассматривала занятия по идеологии как обременительный придаток. В 1978 г. один из бывших юнкеров резерва рассказал в интервью об идеологических занятиях в Бад-Тёльце: «Они не имели последствий. Их не слушали с интересом, а просто расценивали как необходимое зло» [160] Schulze-Kossens R. Op. cit. P. 189. . Однако, как и всегда, на самом деле действительность оказалась несколько сложнее.

Сразу оговоримся, что за время существования юнкерских школ трактовка названия самого учебного курса «Идеологическое образование» несколько раз изменялась: Политическое обучение — Идеологическое образование — Идеологическое обучение. В целом в мирное время и в первый период войны употреблялся термин «Политическое обучение», а затем название было изменено на «Идеологическое обучение». Формально же все именовали этот предмет просто «Weltanschauung» («Мировоззрение»; сокращенно — WS). Мы же в своей работе касательно учебного курса будем использовать термин «Идеологическое образование», а касательно предмета — термин «Мировоззрение», то есть термины, которые, по нашему мнению, наиболее отражают суть и курса, и предмета.

Для начала отметим, что в Третьем рейхе идеологическое образование (носившее обобщенное название «Weltanschauung») было обязательным для всех формирований немецких вооруженных сил. Факты свидетельствуют, что практически везде идеологический курс состоял прежде всего из таких предметов, как история и нацистское мировоззрение.

Как ни странно, собственно в войсках СС идеологическому обучению отводилось сравнительно небольшое время, как до войны, так и во время, причем даже во фронтовых частях. Хотя следует сказать, что в середине войны, с целью поднять моральный дух войск после поражения под Сталинградом, начальник Главного управления СС Готтлоб Бергер 10 февраля 1943 г. в служебной записке на имя Гиммлера предложил организовать в войсках СС политзанятия, как в Красной армии. Гиммлер довольно быстро отреагировал на это замечание, и уже 24 февраля по войскам СС были отданы соответствующие распоряжения [161] Пленков О. Указ. соч. С. 315. . Однако объем этих занятий в полевых частях войск СС был невелик [162] См., например, Пономаренко P.O. 10-я танковая дивизия СС «Фрундсберг». М., Вече. 2009. С. 27–31. . То же касалось и юнкерских школ СС. Действительно, на изучение нацистской идеологии в неделю выделялось от четырех до шести часов. На наш взгляд, это объясняется тем, что все попадавшие на обучение юнкера и так уже являлись убежденными национал-социалистами (иначе они бы просто никогда не попали в юнкерскую школу СС), получившими идеологическую подготовку на занятиях в гитлерюгенде, в СС или в частях усиления СС. Поэтому в принципе в юнкерской школе углубленно рассматривались лишь важные для глобального понимания юнкерами сути вещей идеологические вопросы.

Занятие по идеологической подготовке

Интересно, что при этом, как мы уже отмечали, сами по себе идеологические предметы в учебном курсе юнкерских школ, особенно в довоенный период, многим чинам в СС казались скучными и ненужными. Даже директивы Главного управления СС касательно полномочий юнкерских школ признавали эту проблему, но мало что могло быть сделано для преодоления этого восприятия. Частично апатичное отношение юнкеров к изучению идеологических предметов происходило из социологического фактора. В основном курсанты были из сельской местности, после сельских школ, и большинство из них не имели серьезного образования. Было вполне понятно, что они не будут выражать желание сидеть на сухих, долгих, скучных и повторяющихся лекциях по нацистской интерпретации мира. Нужно было что-то менять в самой системе преподавания идеологии, и изменения последовали достаточно быстро.

Прежде всего, это касалось направленности занятий. Дело в том, что в отличие от официальной идеологии НСДАП или даже идеологии Альгемайне СС, идеология, преподаваемая в юнкерской школе, была предназначена стать мотиватором и предлагать молодым людям «активные» решения «неразрешимых проблем». Это исходило из главной задачи юнкерских школ — готовить для Германии будущих лидеров. Даже авторы, стремящиеся отмежевать войска СС от нацистского влияния и идеологии, признают, что, без всякого сомнения, среди преподавателей и курсантов юнкерских школ существовало активное желание расширить и углубить свои знания о фактических, существующих проблемах, понять суть вещей, прояснить исторические и теоретические предпосылки этих проблем и попытаться решить их. Как известно, эсэсовцы воспитывались в духе своей избранности, исключительности и превосходства, не только над другими народами, но и над другими слоями немецкого общества. Все это предусматривало особый тип человека. Кроме этого, среди молодых солдат СС пропагандировались традиции товарищества и корпоративности, что предусматривало соответствующие взаимоотношения внутри подразделений.

Так что вполне естественно, что в СС цель идеологических занятий виделась в создании предварительных условий для воспитания у юнкеров независимости суждений, решительности и откровенности, готовности взять на себя ответственность. Все это осуществлялось в юнкерских школах как вне идеологического образования, так и в его пределах. Идеологические инструкции предлагали юнкерам практические методы для выхода из тяжелого положения, в котором оказалась Германия. Короче говоря, юнкера получали «указание к действию», направленное на решение политических и мировоззренческих задач. Поэтому идеологический курс укреплял у юнкеров уверенность в себе и влиял на их ежедневные поступки.

За отношением юнкеров к идеологическим предметам и «идеологическим фоном» в юнкершафтах внимательно следили. Идеологическая надежность курсантов проверялась не только при поступлении в школу, но и в ходе всего дальнейшего обучения. Для придания большего веса идеологическому образованию оценки по этому предмету на экзамене котировались так же, как и оценки по тактике, несмотря на очевидную разницу часов между этими предметами. Даже выдающиеся достижения в изучении военных предметов не могли заменить или как-то перекрыть неуспеваемость в «мировоззрении», и, если подобная ситуация возникала, то юнкер мог быть отчислен [163] Отметим, что тот же Р. Шульце-Коссенс с жаром утверждал обратное, то есть подчиненность идеологических предметов военным, однако кроме патетики, каких-либо убедительных доказательств для защиты своей точки зрения не привел. .