Юрий Звягин - ПУТЬ ИЗ ВАРЯГ В ГРЕКИ Тысячелетняя загадка истории

Вот, вам, и, пожалуйста! В X веке воды стало больше из-за того, что зимой было больше снега. Следовательно, на это время приходится увлажнение климата. Потом климат снова становится более сухим (как сейчас) и жизнь на Подоле восстанавливается. Пожалуй, отсюда и у Гумилёва X век.

Но… это же годы деятельности Игоря и Святослава. А они как раз севером не интересовались, и на их период летописных свидетельств о хождении из Новгорода в Киев нет.

Существует косвенное свидетельство увлажнения, приходящегося на X век, происходящее с севера, из Новгородчины. Анализ срезов деревьев при составлении дендрохронологической шкалы для Новгорода привёл исследователей к выводу, что в X веке условия для произрастания деревьев здесь были более благоприятными, чем в более раннее время.

То есть, возможность пройти маршрут из Новгорода в Киев водой появилась, похоже, только в X веке. И именно в это время там что-то никто не ходил. Такая любопытная ситуация.

Итак, мы убедились, что письменные источники о пути из варяг в греки молчат. Археологические находки, скорее, показывают, что в районе Ловати был разрыв и северная часть Руси развивалась длительное время независимо от Поднепровья. К тому же прохождение традиционного маршрута из варяг в греки весьма проблематично.

Теперь обратимся к вопросу, который, возможно, нужно было бы поставить первым: а было ли ради чего огород городить? Чтобы прокладывать торговый путь, нужно иметь, чем торговать. Могла ли Скандинавия что-то предложить Византии? Причём такое «что-то», чего не способна была дать находящаяся гораздо ближе Русь да и южнобалтийские земли тоже.

О скандинавской торговле норманисты говорят исключительно в возвышенных тонах. Объёмы её определяются столь впечатлительные, что иногда перестаёшь понимать, о каком времени речь идёт. К примеру, Г. С. Лебедев считает, что «общий объём денежных ресурсов и ценностей, поступивших в Скандинавию за время становления и расцвета "скандобалтийской цивилизации эпохи викингов" следует определить как эквивалентный объёму порядка 5 миллиардов долларов США» .

Правда, когда присмотришься, как были получены эти цифры, на память невольно приходит бессмертное «сорок и сорок – рубль сорок». Судите сами. За основу своих расчётов Глеб Сергеевич берёт английские серебряные монеты. Их общее число он оценивает в 40 тысяч, «если к скандинавским находкам присоединить 1600 монет из кладов и погребений Прибалтики и Древней Руси, попавшие сюда через скандинавские страны». Почему только через скандинавские, известно только Лебедеву, априори считающему славян и балтов людьми, не способными быть дружинниками у скандинавских конунгов.

Ну да ладно. Дальше археолог выписывает из английских хроник суммы «датских денег», то есть выплат викингам, начиная с 991 и заканчивая 1016 годом. Опять-таки не понятно, почему подсчёт заканчивается на этой дате. Питер Сойер справедливо указывает, что Кнут Великий, став правителем объединённой Дании и Англии, продолжал активно использовать скандинавских наёмников. Например, держал флот из шестнадцати кораблей, оплачивая его матросам по восемь марок на весло, о чём сообщает «Англосаксонская хроника». Вообще остатки скандинавской гвардии в Англии ликвидировал только Эдуард Исповедник в 1051 году. А до этого английское серебро продолжало поступать на полуостров, что подтверждает хотя бы клад в Гандарве на Готланде. В нём 212 английских монет, самая поздняя из которых датируется 1046 – 1048 годами.

Ну да ладно, оставим дату прекращения поступления английского серебра в Скандинавию на совести Г. С. Лебедева и вернёмся к его подсчётам. Всего у него набегает 226 тысяч фунтов, или 452 тысячи марок серебра, считая 204,7 грамм на марку. Далее уважаемый учёный делит 450 тысяч на 40 тысяч и получает некий коэффициент, определяющий, по его мнению, пропорцию «зарываемости» монет в Скандинавии. Ну, а потом всё просто: этот коэффициент умножают на 60 тысяч арабских монет (хотя их на деле 55,9 тысяч), учитывает, что дирхем почти в три раза тяжелее денария, и получает 3,23 миллиона марок серебра восточного, ввезённого-де в Скандинавию во времена викингов.

Расчёты просто замечательные. Начать, хотя бы с того, что если 450 тысяч разделить на 40 тысяч и умножить на 180 тысяч, то получится всего 2,025 миллиона, а никак не 3,23!

Ну, для историка, возможно, правила математики не обязательны. Тогда зададимся другим вопросом: насколько правомерно коэффициент, выведенный для «датских денег», распространять на куфическое серебро? Интересно, если я вам скажу, что доля денег, откладываемых россиянами на банковских счетах и в кубышках в 2006 году, та же, что была и в 1986-м, вы мне поверите? Боюсь, что нет. А ведь логика точно такая же, только временной интервал взят куда как меньший. Г. С. Лебедев утверждает, что в VIII-IX веках шведы (а на их долю приходится львиная доля кладов, не важно, какие в них монеты) зарывали в землю точно такое же количество денег, как и в конце X – начале XI веков (см. табл. 2). Что на Готланде (а именно на долю этого острова приходится больше половины кладов с арабскими монетами) это делали так же часто, как в материковой Швеции (в которой сосредоточены главные клады английских монет). Что купцы, которым деньги нужны были для торговли, зарывали их в землю так же охотно, как и воины, получившие свою долю дани или награбленного имущества.

Таблица 2

Распределение кладов эпохи викингов по странам

Это притом, что до сих пор так до конца не известно вообще, почему такое количество серебра зарывали? Одни учёные (Лебедев, Сойер) склонны говорить о стремлении спрятать деньги от грабителей в тревожное время, другие (Цветков) – о ритуальных целях, выражении таким образом почтения к Матери-Земле.

Понятно, кажется, что в первом случае в земле должно остаться меньше денег. К тому же их меньше будет в спокойное время и больше в бурное. Насколько отличаются VIII-IX века от X-XI по напряжённости внутрискандинавских отношений? Сойер отмечает: на Готланде на каждое десятилетие с 840 по 1100 годы приходится в среднем по два найденных клада, но в 860 – 870 годах зарывали значительно больше. И ещё больше – в середине X века. В 940 – 949 годах закопали десять отрытых нынче кладов, а в 950 – 959 – 20! В Дании выделяется период с 1050 по 1065 год. В Норвегии – вся первая половина XI века, кроме периода 1035 – 1045 годов.

А если, к примеру, в более ранний период клады зарывали в дань богам, а в более поздний – пряча от разбойников? Не такое уж невозможное предположение. Ведь в VIII-IX веке денежное обращение в Скандинавии (так же, как и на Руси) было развито заведомо меньше, чем в X-XI.