Гельмут Фогель - Потерпевшие победу. Немцы в Корсуньском «котле»

День прошел, а ночью была проведена вторая атака, но она тоже прошла неудачно. На следующий день готовилась еще одна атака, и на этот раз Бессонов предупредил некоторых своих солдат, что если они не пойдут в атаку, их сурово накажут за трусость. Он даже пригрозил своему помкомвзвода, который перед этим не участвовал в атаке, сославшись на больной живот, что расстреляет его, если такое повторится еще раз. Но от таких угроз было немного толку, потому что на второй день атака опять была отбита. Даже поддержка тремя танками Т-34 не дала эффекта [10] Там же, с. 34–35. .

На третий день атаку организовать не удалось, поскольку позиции, занятые Бессоновым и его людьми, подверглись многократным ударам с воздуха и артиллерийским обстрелам. Советские солдаты откатились назад в свои окопы, где снаряд за снарядом, бомба за бомбой взрывались вокруг них, со свистом разлетались осколки. Позже Бессонов вспоминал, что в таком аду, в который они угодили, время течет страшно медленно. К концу дня немецкий огонь прекратился, и подразделение Бессонова смогло подсчитать потери [11] Там же, с. 36–38. .

Боевое крещение Бессонова не было чем-то необычным для людей, воевавших на Восточном фронте. Большие потери приводили к необходимости направлять на передовую многочисленные необстрелянные пополнения. Особенно это было характерно для Красной армии. Миллионы людей во второй половине 1943 года пошли в свой первый год войны и лицом к лицу столкнулись с ужасами войны. Бессонов стал одним из тех счастливцев, кому удалось выжить и рассказать о выпавших на их долю испытаниях.

В течение последних трех месяцев 1943 года кровопролитные сражения продолжались, шли бои вдоль Днепра. Потери советской стороны немного сократились, но все равно оставались высокими. Немецкие потери также несколько уменьшились, но по-прежнему превосходили возможности Рейха по их восполнению.

По сути, во второй половине 1943 года на советско-германском фронте шла война на истощение. Красная армия не могла добиться краха немецкой обороны в оперативном масштабе и больше преуспела в постепенном вытеснении немцев назад, оказывая на них достаточное давление. Немцам же удалось заставить атакующих платить непропорционально большую цену, и, как уже говорилось выше, Красная армия была в силах поддерживать давление лишь благодаря исключительно большому преимуществу в объемах подкреплений и смене ослабленных частей. Важным фактором, объясняющим такое неудачное соотношение потерь, явилось отсутствие больших окружений немецких сил. Если бы немецкие части окружались, у Красной армии появились бы гораздо большие шансы улучшить соотношение потерь. Однако операции на окружение давались Красной армии с трудом, поскольку до тех пор советские силы не были способны продвигаться так быстро, что немцы не успевали бы отводить войска в относительном порядке.

Хотя было затрачено чрезвычайно большое количество людских ресурсов, Красная армия добилась важных результатов. Была освобождена значительная часть Украины с ее богатыми экономическими, сельскохозяйственными и промышленными ресурсами. Но в какой степени их можно было эксплуатировать, было еще неясно, поскольку немцы предпринимали значительные усилия, чтобы уничтожить промышленность и инфраструктуру, увести или истребить домашний скот и вывезти часть населения, в частности трудоспособных людей, которых можно было использовать как рабочую силу или на военной службе.

До сих пор среди советских побед Сталинград выделялся как наиболее завершенная операция. Немцы не просто несли урон, их потери распределены по всем родам войск. В этом заключалось главное отличие от сражений второй половины 1943 года, в которых несла потери главным образом пехота. Это облегчало немцам задачу восполнения потерь. К тому же, пока немецкие войска не попадали в окружения, доля раненых обычно составляла 70–80 % потерь [12] К 31 мая 1944 года немецкие потери на советско-германском фронте составляли 751 237 убитых в боях, 2 824 807 раненых в боях и 541 043 пропавших без вести. Следовательно, раненые составляли 69 % потерь. Однако, поскольку эта цифра учитывает случаи, когда немецкие войска попадали в окружение, раненые, должно быть, составляли большую долю потерь, чем в ситуациях, когда немецкие части не были окружены. . Почти половина из них возвращалась в действующую армию в разумные сроки, но иногда могло пройти несколько лет, прежде чем поправившийся солдат возвращался на фронт. Антон Мейзер служил в 79-й пехотной дивизии в 1940 году, когда получил серьезное ранение. После пяти месяцев в госпиталях его признали годным к гарнизонной службе. Прошло почти три года, в которые он служил в основном в Метце и Нанси в восточной Франции. За это время он выполнял различные кабинетные задачи, но ухудшение ситуации на Восточном фронте дало ему шанс вернуться на фронт [13] Anton Meiser. Die Holle von Tscherkassy. — Schnellbach, Verlag S. Bublies 2000, c. 12–37. .

389-я пехотная дивизия была уничтожена под Сталинградом, но было принято решение заново сформировать ее, и остатки ее личного состава собрали в западной Франции. От прежней дивизии осталось совсем немного людей.

Большая часть солдат нового формирования не были ветеранами старой дивизии. Мейзер стал одним из солдат, направленных на укомплектование новой 389-й дивизии. Он получил назначение в 389-й артиллерийский полк и в конце августа 1943 года прибыл на базу своей части в западной Франции [14] Anton Meiser. Die Holle von Tscherkassy. — Schnellbach, Verlag S. Bublies 2000, c. 12–37. .

Осень во Франции — довольно приятное время, но Мейзеру не суждено было ею насладиться. Через месяц пребывания в своей новой части Мейзера и его товарищей посадили в эшелоны, как и лошадей и военное имущество дивизии. Они могли только догадываться, какое им уготовано будущее, но когда они благополучно добрались до Советского Союза, их поезд остановили, потому что станцию, через которую они должны были следовать, незадолго до того атаковали партизаны. Партизаны уже исчезли, но трупы железнодорожного персонала остались как мрачное напоминание о том, что может случиться с несущими службу на Восточном фронте [15] Там же, с. 12–37. .

Три года, прошедшие со дня ранения Мейзера в 1940 году до его возвращения на фронт, вероятно, были более долгим сроком, чем у большинства раненых немецких солдат. Однако его пример показывает, по всей вероятности, типичную ситуацию: чем дольше оказывался период выздоровления, тем меньше оставалось шансов вернуться в свою часть.

Когда немцев выдавили с Восточной Украины, а советские армии подошли к восточному берегу Днепра, стало ясно, что Германия проигрывает битву за обладание Востоком. К тому же в сентябре силы союзников вторглись в материковую часть Италии. Муссолини уже был арестован под влиянием высадки союзников на Сицилии, а высадка союзных сил в Салерно заставила Италию перейти на другую сторону в этой войне. Другие сателлиты немцев тоже последовали примеру Италии и стали искать способ выйти из войны или сменить сторону, но эти неудачи не поколебали решимости Гитлера продолжать борьбу. Немецкие войска стремительно оккупировали большую часть Италии, и, поскольку ненастная погода в районе Ла-Манша обещала предотвратить операцию по высадке союзников во Франции, Гитлер решил отправить несколько танковых дивизий из Западной Европы на Украину, где продолжалось советское наступление.