Валерий Шамбаров - Войны языческой Руси

От колдуний-йогини произошла наша баба Яга. Иван-царевич в русских сказках сражается со Змеем-Горынычем на Калиновом мосту, а Кришна побивает стоглавого змея на реке Калинди. Девы небесных и земных вод аспараси, любящие по ночам соблазнять мужчин — русалки. А индийские веталы — вилы западных славян. (У восточных они стали называться тюркским словом «убур» — упырь, в венгерском произношении вампир.) В XIX в. исследователи русского фольклора записали «Стих о Голубиной книге», в нем рассказывается, что мир был создан из Адама, камни из его костей, земля из плоти, из Адама сотворены и люди, причем цари из головы, а крестьяне из колена. Этот миф в точности соответствует гимну «Пурушасукта» из «Ригведы», где описывается сотворение мира и людей из различных частей тела первочеловека Пуруши.

Но славяне на своем историческом пути смешивались с другими племенами, и пантеон дополнялся их божествами. Например, Белее, покровитель мудрости и скотоводства, известен у балтов как Велс, у кельтов как Бел или Беленое. В славянские верования перешел сарматский бог солнца Хоре. Огнебог-Семаргл принял свое второе имя от среднеазиатской птицы Симург, соответствующей тому же божеству. На славянских вышивках часто встречается изображение богини-матери в чисто сарматской манере, с двумя символами свастики, в сопровождении коней, оленей или пантер.

Религия наших предков включала в себя весьма сложные учения, родственные индуизму, митраизму, зороастризму. Славяне имели понятие о Едином Боге. Признавалось, что остальные божества выступают его проявлениями. Выделяли Триглав, единую троицу высших богов. Но все же их воспринимали персонально, как самостоятельные фигуры. Жизненные блага просили у них, а далекого и непонятного Бога-Творца вспоминали редко. Люди верили и в то, что в мире идет вечная борьба сил добра и зла, Белобога и Чернобога. Белобог — одно из имен Дажьбога. А настоящее имя Чернобога осталось нам неизвестным, его вслух не произносили, чтобы не накликать беду. Так же, как зороастрийцы и митраисты, славяне полагали, что злое божество побеждено и пленено. Когда-то в будущем оно вырвется на свободу, и уже потом, в последней битве, его победят окончательно. Поэтому имя Чернобога в обиходе заменяли словом «кащей» — раб. Это тот самый Кащей Бессмертный из русских сказок, который скован цепями где-то в подземелье на краю земли, а освобождается после нарушения тех или иных запретов.

Саксон Грамматик, Дитмар Мерзебургский, Адам Бременский, Гельмгольд, Аль-Масуди описывали большие и красивые храмы в Арконе, Ретре, Браниборе, Вологоще, Щетине, Волине. Но культовые здания и комплексы строились только у западных славян, перенимавших обычаи соседей. Для чисто славянской культуры, как и в ранних формах индуизма, это было чуждо. В основном сооружались открытые святилища, роль храмов играли и священные рощи, источники. Идолов изготовляли из дерева, иногда украшали золотыми и серебряными деталями. Сохранился каменный Збручский идол. В XVIII в. под Черниговом был найден большой идол из серебра, но небезызвестный Мазепа переплавил его в слитки.

Существовало несколько категорий жрецов. Профессиональные волхвы жили при капищах и в священных рощах, трактовали волю богов, занимались гаданиями. Они выступали и хранителями законов, древних знаний, обучали молодежь. Певцы-гусляры тоже считались служителями богов. Во многом они были похожи на кельтских бардов. Сохраняли предания старины, эпическую поэзию, им запрещалось брать в руки оружие, но они были неприкосновенными и часто выполняли функции дипломатов. Троих таких певцов, ходивших с посольской миссией к аварам, описал Феофилакт Симокатта. Жрецом являлся и князь, он возглавлял государственные ритуалы. На войне руководил обрядами предводитель войска, в быту — старейшины городов и сел, в каждом доме — глава семьи и старшая женщина.

Этими обрядами сопровождался весь годичный цикл. Остатки таких традиций сохранялись и в христианское время в празднованиях Коляды, Купалы, Масленицы, «зажинок», «дожинок», «окличках» мертвых и т. д. Языческие божества олицетворяли силы природы, и люди верили, что в магических действах сближаются с ними, поддерживают благоприятные условия жизни. Хоровод «помогал» обращению солнца, сжигание чучела Зимы «ускоряло» весну. Но участники полагали, что и сами они подобным образом подстраиваются в такт к солнцу, к годичному круговороту.

Среди ритуалов хватало эротических, в этом славяне ничуть не уступали другим язычникам. Рядом с прочими священными знаками археологи часто находят половые символы, встречаются изображения нагих богинь. Перед севом устраивались церемонии «священной свадьбы», существовали русалии, купальские игрища. Люди прыгали через костры, плясали и отдавались на полную волю буйной природы — куда уж она повлечет, в реку, в лес, или в чьи-то объятия. Но никому и в голову не пришло бы отождествлять свои обычаи с распутством. Это были сугубо религиозные действа, они разыгрывались, чтобы повысить плодородие земли и скота, самим почерпнуть божественную энергию. На таких праздниках сходились жители разных селений, парни оценивали и выбирали невест.

Обязательной частью языческих верований были и жертвоприношения. Восточные славяне давали богам хлеб, мед, рыбу, овец, петухов, овощи [14, 76]. Людей они в жертву не приносили (за исключением убийства женщины на похоронах важного лица, это не считалось жертвоприношением, ее предназначали не для божества, а сопровождать покойного). Но германские и балтские народы были уверены, что небесных покровителей надо время от времени ублажать людской кровью. От них страшную традицию переняли западные славяне, она существовала у поляков, варангов, руян, поморян, пруссов.

Загробных миров, по представлениям славян, было несколько. Верили, что преступников и нечестивцев ждет мрачная Навь, царство богини смерти Марены. А те, кто жил достойно, попадают в светлый Ирий с цветущими садами, богатыми стадами и полями, реками, полными рыбой. Похоронные обряды у разных племен отличались. Словене, кривичи, северяне, русы, вятичи сжигали покойников, а поляне, древляне, волыняне, радимичи хоронили в земле.

Их провожали на тот свет в лучшей одежде, с украшениями, оружием и другими вещами, готовили пищу «на дорогу». Убивали коней и собак усопшего. Иногда при погребении мужчины умерщвляли и женщину, но не жену, а наложницу. Хотя это практиковалось далеко не всегда. Парные захоронения попадаются археологам редко, они принадлежат только богатой знати. Куда чаще встречаются отдельные могилы мужчин и женщин, в том числе пожилых славянок, умерших от естественных причин. О том же пишет Ибн-Фадлан, непосредственно общавшийся с русами. Он рассказывает, что похороны рядовых общинников были довольно простыми. И только когда скончался знатный человек, была устроена пышная церемония [61].