Жак Эрс - Людовик XI. Ремесло короля

Со смертью герцога Карла все закрутилось сначала, и французский дофин вновь оказался в числе претендентов. Король не преминул напомнить, что Мария — его крестница. Штаты Гента, благосклонные к этому союзу, отправили посольство в Аррас, но король потребовал до начала всяких переговоров тотчас передать ему Артуа в виде залога. Кроме того, Мария упорно отказывалась от этого брака. Ее советники предлагали нескольких женихов: Жан, сын герцога Клевского, и его дядя Филипп Киевский; герцог Кларенс, брат английского короля Эдуарда IV, — «закоренелый пьяница», который немного спустя был приговорен к смерти за попытку уморить короля колдовством и предпочел быть утопленным в бочке с мальвазией; или еще Энтони Вудвилл, брат английской королевы Елизаветы. Нотабли, находившиеся у власти в Генте, ратовали за своего друга и сторонника Адольфа Гельдрского, которого Карл Смелый шесть лет держал взаперти, пока его не освободили гентцы. Это был один из героев с дурной славой, завораживавших толпу. Его «волосы, мягкие как шелк, светлые и блестящие, как кипрское золото, спадали ниже плеч». Но Мария хотела Максимилиана. Маргарита Йоркская, вдова Карла Смелого, и дворяне были «за». Императорское посольство явилось в Брюгге 18 апреля 1477 года, и, вопреки мнению Штатов, молодая наследница настояла на своем: брак отпраздновали по доверенности три дня спустя, 21 апреля. Поговаривают, что Максимилиан не слишком спешил. Во всяком случае, поставленный в известность, он выехал из Вены только 20 мая и добрался до Кёльна лишь через шесть недель. Людовик XI нашел время, чтобы в последний раз попытаться переубедить отдельных бургундских чиновников. Он даже отправил свое доверенное лицо, Робера Гагена, генерала ордена Тринитариев и уроженца Артуа, в Кёльн к Максимилиану и немецким князьям, которые отказались его принять.

Наконец Максимилиан выехал из Кёльна, где провел почти месяц, и 18 августа 1477 года женился на Марии в Генте. Людовику XI не оставалось ничего другого, как вести переговоры и интриговать с фламандскими городами, пытаясь заключить с ними союз и вызвать волнения; одновременно он бросил свои войска на завоевание бургундских земель. Конечно, в Солеврском перемирии значилось, что мирный договор распространяется на «детей и наследников» обеих сторон, то есть и на Марию. Чтобы оправдать захват вотчин, Людовик начал в Парижском парламенте процесс против Карла Смелого, обвиняя его в измене и предательстве. Он отдал приказ сеньору де Крану, Жоржу де Ла-Тремуйлю, занять герцогство Бургундское и Франш-Конте, тогда как адмирал де Бурбон захватил Пикардию. Король лично командовал Северной армией, захватил Абвиль, замки Гам и Боэн, потом Сен-Кантен. В Аррасе у него нашелся сторонник — Филипп де Кревкёр, губернатор Артуа и Пикардии, рыцарь ордена Золотого руна, который «вышел из города и увел бывших с ним воинов, и каждый ушел куда глаза глядят, делая, что ему вздумается».

Ла-Тремуйль занял главные города и большую часть герцогства Бургундского. Король позаботился направить письма городским правителям, сообщая им, что отныне они повинуются «короне и королевству», и строго предостерегая от всякого другого подданства или мятежа. Он назначил трех комиссаров, поручив им править от своего имени: Жоржа де Ла-Тремуйля, Жана де Шалона, принца Оранского, и Шарля д'Амбуаза, старшего из семнадцати детей Пьера д'Амбуаза. Эти люди, облеченные всей полнотой власти, вступили в Дижон уже 25 января 1477 года и привели с собой шесть тысяч солдат; они собрали штаты герцогства, которые поклялись в покорности. Жан Жуар, глава герцогского Совета и председатель бургундских парламентов, принес присягу, и бургундские штаты торжественно провозгласили присоединение к Франции. Король объявил всеобщую амнистию, осыпал примкнувших к нему дворян подарками и сохранил за всеми бургундскими чиновниками их должности.

Однако это был лишь внешний успех. В отчаянном порыве бургундского национализма или из-за народного недовольства, вызванного бесчинствами солдат и новыми поборами, Франш-Конте, а затем и герцогство Бургундское восстали против оккупации, подкрепленной значительными силами, и против появления новых чиновников-чужестранцев. Жан де Шалон перешел на сторону Марии, напал на Тремуйля и заставил его отступить из-под стен Везуля; французские гарнизоны были вынуждены оставить несколько городов и заперлись в Грэ. Взбунтовался Доль, потом Ок-сон и Дижон, где мятеж, вдохновленный новостями о сражениях и победах Жана де Шалона, принял драматический оборот. Сначала поднялись народные окраины, затем мятеж перекинулся на весь город. Главари бургундской партии поддерживали его извне благодаря множеству агентов — виноградарей, слуг, а главное, возчиков. Вожаки выкрикивали антифранцузские лозунги и велели ковать пики. 26 июня 1477 года толпа под предводительством богатого бакалейщика Кретьенне Виона и герольда Марии Бургундской захватила городскую «артиллерию», разграбила и сожгла дома видных сторонников короля. Жан Жуар был заколот кинжалом, и повстанцы провозгласили Марию единственной законной правительницей.

«Реконкиста» заняла некоторое время и была успешна наполовину. JIa-Тремуйль отправил в Дижон три роты солдат. С помощью горожан, призванных защищаться от мужичья, в каждом приходе были учреждены комитеты по надзору; им удалось подавить бунт и провести безжалостные репрессии. Пятерых «смутьянов» казнили. Однако король был не в силах развить наступление. Максимилиан быстро набрал крупные части из немцев и швейцарцев. Оба соперника хотели выиграть время и 11 июля 1478 года подписали перемирие на один год. Едва истек этот срок, как Людовик XI снова пошел войной на Франш-Конте. Он отобрал управление Бургундией и командование главными войсками у Ла-Тремуйля («который, как человек чрезвычайно тучный и жирный, был весьма доволен тем, что мог отправиться домой, где ему неплохо жилось») и передал их Карлу Ангулемскому. Тот поначалу лишь вел переговоры со швейцарцами, чтобы они отвели войска, помогавшие повстанцам, и это обошлось королевской казне очень дорого: двадцать тысяч франков за год четырем объединившимся городам — Берну, Люцерну, Цюриху и Фрибургу, плюс еще двадцать тысяч франков разным «частным лицам». В начале мая 1479 года его армия все же отбила несколько городов, примкнувших к принцу Оранскому, — сначала в Бургундии (Бон, Семюр), потом и во Франш-Конте, в том числе Доль, который был почти полностью разрушен, затем Оксон («город очень сильный, но внутри него были верные сообщники»), 7 августа 1479 года французы вступили в Безансон и были хорошо приняты нотаблями и аристократами, а также архиепископом Шарлем де Нефшато.