Андрей Васильченко - 100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Скорцени направился в Будапешт через Вену в гражданском платье в качестве мнимого доктора Вольфа. Его с подручным по имени Радл принял один из друзей, немецкий венгр, предоставивший в их распоряжение свою квартиру вместе с лакеем, горничной и поварихой. Позже Скорцени признавался, что ему никогда не жилось так хорошо, как во время трехнедельного пребывания в Будапеште.

Перед операцией Радла срочно вызвали во Фриденталь, а с Скорцени остался Адриан фон Фёлькерзам, а также большинство боевых товарищей, которые принимали участие в операции по освобождению Муссолини в Гран-Сассо. Кроме этого, гостеприимно принимавший их хозяин был отлично осведомлен обо всем, что творилось при дворе и в окружении регента.

Адмирал без флота, каким был Хорти, а к тому же регент без короля и королевы, 19 февраля 1942 года он оказал давление на парламент, чтобы тот утвердил его старшего сына, Иштвана Хорти, в качестве вице-регента с правом наследования. Этот сын, впрочем, достаточно способный, воевал на Восточном фронте. Будучи офицером истребительной авиации, он погиб 19 августа 1942 года. Его младший брат, Миклош Хорти (младший), был иным человеком. Он принадлежал к числу постоянных посетителей ночных клубов и стал сущим наказанием семьи до момента, пока не бросился в омут большой политики. Неумение хранить тайну было его «сильной стороной». Когда эсэсовцы прибыли в Будапешт, посвященным в тайну очень хорошо было известно, что Миклош поддерживал связь не только с лондонскими агентами, но также и с посланниками Тито и Сталина, имея на это отеческое благословение. Верховный командующий СС и полицией в Будапеште, обергруппенфюрер СС Отто Винкельман знал об опасных связях «Ники» (так его называли). Кстати сказать, Фёлькерзам плохо расслышал это уменьшительное имя. Он понял, что его зовут «Микки», и с этого дня Миклош Хорти стал для нас героем Уолта Диснея — Микки-Маусом, мышонком Микки.

Немецкой полиции было известно, что «Ники» планировал встречу с посланником Тито 10 октября, а затем следующую 15 октября в центре Будапешта, в административном здании торговых фирм, расположенном рядом с набережной Дуная. Винкельман решил поймать «мышонка» с поличным и подготовил ловушку. Скорцени попросили обеспечить боевое прикрытие на случай возможной интервенции «хонведов».

Молодой Хорти сохранял бдительность. 15 октября он прибыл в 10.00 к месту встречи на автомобиле. Его сопровождали несколько венгерских офицеров, спрятавшихся в большом джипе с тентом, который остановился сразу же за его машиной точно у входа в административное здание.

Скорцени приехал на автомобиле в штатском платье. Имитируя поломку двигателя, он остановил свою машину впереди автомобиля «Ники», чтобы его заблокировать. В джипе началось движение. Напротив располагался сквер, по которому прохаживались двое венгерских военных; эсэсовский офицер и два унтер-офицера читали газеты на скамейке. В этот момент (было 10 часов 10 минут) неожиданно появились двое сотрудников Винкельмана и направились к входу в здание. Автоматная очередь, прозвучавшая из джипа, ранила одного из них, из сквера открыли огонь оба венгерских офицера. Скорцени укрылся за своим автомобилем, который моментально превратился в решето, а его офицеры побежали на помощь. Мы с трудом отстреливались из пистолетов; моего водителя ранили в бедро. Тогда подоспел Фёлькерзам с тридцатью солдатами из Фриденталя — они прятались на соседней улице.

Однако у «Микки» была хорошая охрана. Сильный взвод «хонведов» укрепился в доме, прилегавшем к зданию, где Должна была произойти встреча. После взрыва заряда вход в этот дом оказался заблокирован, и стража молодого Хорти не смогла вступить в бой. Акция длилась всего лишь пять минут.

Полицейским, с утра ожидавшим заговорщиков этажом выше, осталось только спуститься и арестовать эту компанию. Их было четверо: Миклош Хорти, его друг Борнемиша и два агента Тито. С целью более удобной транспортировки и чтобы случайные прохожие не узнали «Ники», его завернули в ковер, поддерживаемый с двух сторон инспекторами полиции. Позже писали, что это был персидский ковер. Но Скорцени утверждал, что ковер был самым обычным. Немцы погрузили «ковер» и трех человек на пунктуально прибывший полицейский грузовик.

Прежде чем Фёлькерзам собрал своих людей, чтобы как можно быстрее исчезнуть с места стрельбы, какой-то инстинкт вынудил Скорцени ехать за грузовиком. На уровне моста Елизаветы он увидел приближающиеся три роты «хонведов». Фёлькерзам не мог уйти, поэтому необходимо было блефовать, чтобы выиграть несколько минут. Скорцени выскочил из автомобиля и побежал навстречу офицеру, закричав на ходу:

— Стоять!.. Куда вы идете?.. Я хочу говорить с вашим командиром!.. Его здесь нет?.. Кто здесь командует?.. Не ходите туда, там замешательство…

Подошел майор. Он говорил по-немецки.

— Это братоубийственная война, которая может разрастись до масштабов, достойных сожаления!

Позже Скорцени писал в своих мемуарах: «Пять или шесть выигранных минут — это много. Фёлькерзаму хватило времени, чтобы собрать наших людей и раненых в грузовики. Я ушел, оставив онемевших венгров, и немного позже добрался до аэродрома. «Мики» и его друг, Борнемиша, находились уже в военном самолете, через несколько минут улетевшем в Вену.

Долгое время адмирал Хорти считался надежным союзником Гитлера

Таким образом, мы поймали молодого Хорти с поличным. Он был малопопулярен, поэтому его похищение не вызвало большого резонанса. Но регент отреагировал тотчас же. Я поехал в штаб корпуса, где имел удовольствие встретиться со специально прибывшим из Берлина несколькими днями ранее генералом Венком. Примерно в полдень позвонил военный атташе из нашего посольства, находящегося в особняке, расположенном в пределах Замковой Горы. Он сообщил, что посольство находится в осаде.

Нашему атташе запретили выходить за его пределы. Вскоре была прервана телефонная связь».

В 14 часов венгерское радио передало дневной приказ регента и информацию о том, что Венгрия попросила СССР о перемирии.

Позволим себе привести полностью текст этого выступления.

«По воле нации, поставившей меня во главе страны, важнейшей целью внешней политики Венгрии являлась отмена мирным путем или по крайней мере частичное устранение несправедливостей Трианонского мирного договора. Надежды, которые мы возлагали в этом отношении на Лигу Наций, не осуществились. Когда разразился новый мировой кризис, Венгрия не руководствовалась желанием приобрести новые территории. Мы не имели никаких агрессивных намерений по отношению к Чехословацкой Республику и Венгрия не хотела военным путем возвращать отторгнутые от нее области. Мы вступили в провинцию Бачка только после крушения Югославии и только для того, Чтобы защитить наших братьев по крови. Мы приняли к исполнению арбитражное решение стран «оси» в отношении областей, отнятых у нас в 1918 году.