Андрей Васильченко - 100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

В тот же самый день советская пехота предприняла неожиданный шаг: по льду у Эржебетского моста она атаковала Буду с пештской стороны. Атака оказалась неудачной. Форсирование Дуная по льду не состоялось.

Вечером Пфеффер-Вильденбрух собрал военный совет. До Будапешта дошло сообщение о провале третьей операции по деблокированию Будапешта снаружи. Генерал-майор Шмидхубер и еще несколько офицеров вынесли предложение самим готовиться к прорыву. Эсэсовский генерал решил подстраховаться и сказал, что для оставления города нужно отдельное разрешение фюрера.

«При обсуждении вопроса об оставлении города некоторые командиры открыто говорят об упрямстве Гитлера. Даже СС начинают сомневаться в его управленческих способностях. Один из них гневно покинул кабинет, произнеся нарочито громко под нос, чтобы мог услышать каждый: «Теперь мне абсолютно ясно, что наши люди должны сгореть в Будапеште».

После того как наступление, предпринятое обергруппенфюрером СС Гилле, потерпело неудачу, стало ясно — венгерская столица не будет деблокирована снаружи. 27 января Гитлер послал в Будапешт личную телеграмму, что он одобряет идею прорыва кольца окружения. В штабе группы армий «Юг» эту затею считали безнадежной, а потому уже фактически списали со счетов будапештскую группировку.

Между тем советские войска атаковали оборонительные позиции на горе Орбан. Красноармейцами были обнаружены подземные ходы, которые вели к северо-западным границам малой вершины Швабской горы. Советским солдатам удалось пробраться по ним и захватить гору. В результате в линии немецкой обороны образовалась огромная прореха. Создавались отличные условия для генерального советского наступления. В панических сообщениях немцев говорилось, что 9-й горнострелковый корпус не в состоянии остановить советское наступление. «Чтобы избежать раздробления сил и расщепления линии обороны, в ночь с 28 на 29 января предпринято отступление, что сократило линию фронта. Использование домов для уличной борьбы возможно лишь отчасти. Танкисты и гренадеры сражаются до последнего. Количество раненых превысило число сражающихся. При утрате Кровавого луга исчезает последняя возможность использования планеров. Участь раненых чудовищная».

С малой Швабской горы, которая была захвачена в тот же самый день, советские войска атаковали с фланга немцев и венгров, которые отбивались на Варошмайорской улице. У тех осталась лишь одна возможность — отступить к южному вокзалу на улице Кекгой.

В северной части Буды подразделения дивизии «Фельдхеррнхалле», 13-й танковой дивизии и подчиненные им венгерские части медленно отступали от площади Жигомонд. Не встречая серьезного сопротивления, советские части достигли западной части площади Марцибаньи.

28 января 1945 года немцы продолжили отступать от площади Жигмонд в направлении Розового холма. С боями части 10-й пехотной дивизии и боевой группы «Сабадош» отходили к проспекту Маргариты. В 11 часов вечера спустившиеся с малой Швабской горы советские части достигли улицы Кекгой. Отряды 12-й резервной дивизии предприняли безуспешную контратаку. Она без каких-либо проблем была отбита советскими солдатами.

На следующий день, 29 января части 10-й пехотной дивизии и группы «Билльницер» с двух сторон предприняли контратаку на Варошмайор и малую Швабскую гору. Группа «Сабадос» получила подкрепление. Впрочем, воспринимать его как реальную силу нельзя было даже с огромной натяжкой. Комендатура прислала 200 учеников средних школ, которым за два дня до этого вручили в руки оружие. С ними было около 50 кондукторов трамваев, которые оказались «призванными» в батальон «Ваннай», и около 40 человек из отряда «Пронай», также малознакомых с военным делом.

Проспект Маргариты у францисканской церкви

Самым поразительным было то, что этим беднягам выдали винтовки всего лишь с 45 патронами. Так что нет ничего удивительного в том, что операция, начатая на улицах Кекгой и Иштенхедь, закончилась неисчислимыми потерями среди этих «новобранцев». Поддержка самоходных орудий из состава 13-й танковой дивизии не играла особой роли, так как у них подходил к концу запас снарядов. Больших успехов удалось добиться жандармскому батальону, который был усилен конными и артиллерийскими подразделениями.

Всем было очевидно, что советское командование намеревалось раздробить на куски Будайский плацдарм и окружить сражавшиеся у горы Матьяш немецкие подразделения. «Чтобы избежать раздробления плацдарма, в ночь с 29 на 30 января корпус занял новые позиции непосредственно к северу и северо-западу от замковой горы. Это последний рубеж. Отступать больше некуда. Остается лишь сражаться до последнего патрона…Ужасная ситуация со снабжением. Если в ближайшее время не прибудет 4-й танковый корпус СС, то все может закончиться катастрофой», — писалось в сообщении 9-го горнострелкового корпуса СС. Последней попыткой спасения ситуации стало создание при 10-й пехотной дивизии боевой группы под командованием майора Кёллё, в которую вошли артиллерийские наводчики, саперы, учебные роты. Их набралось около 200 человек. Боевую силу они представляли только на бумаге. Поздним вечером командование 1-го армейского корпуса санкционировало очередное отступление.

Рано утром немецкие и венгерские солдаты также оставили свои позиции в южной части острова Маргариты. Так как существовала реальная угроза разделения сил группировки наступающими советскими частями, то Пфеффер-Вильденбрух доверил генералу Шмидхуберу, командиру 13-й танковой дивизии, общее командование южным участком будайского плацдарма. К этому моменту Шмидхубер успел избавиться от всяких иллюзий относительно возможности ведения успешной обороны. Более того, он даже намеревался саботировать приказы Пфеффера-Вильденбруха. Исходя из того, что в ближайшее время 9-й горнострелковый корпус СС должен быть блокирован, Шмидхубер на свой страх и риск стал готовиться к выходу из окружения. При этом он понимал, что шансы на успех были минимальны. Но все его планы изменил приказ, поступивший на следующий день из штаба корпуса, в котором ему предписывалось незамедлительно переместиться на север.

30 января во время очередной атаки советские войска смогли взять площадь Селля Кальмана. Немецко-венгерская оборона в Варошмайоре рухнула. Лишь в нескольких домах самые решительные защитники Буды продолжали вести оборонительные бои. Тем временем на улицу Ретек выехал первый советский танк. Он смел баррикаду, возведенную на улице Декана, и достиг края Сенной площади. На площади еще занимал позиции артиллерийский дивизион 12-й резервной дивизии. Артиллеристы в срочном порядке опустили стволы гаубиц в горизонтальном направлении, чтобы можно было бить прямой наводкой. Первый же выстрел снес башню Т-34. Однако вслед за первым на площадь выехал второй советский танк, который перемолол гусеницами артиллерийский расчет и орудие. В последовавшем за этим бою венгерским солдатам удалось уничтожить на улице Ретек еще два советских танка, но это не могло кардинально изменить положение. С севера русская артиллерия обстреливала здание почтамта и прилегающую к нему площадь. Это был последний серьезно укрепленный объект перед Замковой горой.