Амеде Ашар - Удары шпаги господина де ла Герш, или Против всех, вопреки всем

- Боже мой! Больше я его не увижу! - сказала она, падая в объятия Дианы.

- Кто знает! - прошептала м-ль де Парделан.

На следующий день, день исполнения клятвы Адриен, была назначена её свадьба с Жаном де Вертом. Приготовления к церемонии шли полным ходом. Адриен, вся в белом, походила скорее на привидение, вставшее из могилы.

Жан де Верт был одет в роскошный наряд, сверкающий драгоценными камнями.

Приближался час, когда они должны были быть соединены.

Г-н де Парделан смотрел на Адриен глазами, полными грусти и сострадания. Он жалел, что не смог умереть в сражении у эшафота, освобождая г-на де ла Герш, - тогда он не присутствовал бы на этом жертвоприношении женщины, которая доверилась ему и которую он любил. Время от времени какие-то сомнения, какие-то подозрения приходили ему в голову: действительно ли Жан де Верт был спасителем Армана-Луи? Но разве не видел он сам, как барон стоял радом с королем в тот момент, когда Густав-Адольф подъехал к эшафоту?! И к тому же, как честный человек, г-н де Парделан не мог вообразить себе, что можно опуститься до такого гнусного надувательства.

Диану лихорадило так же, как Адриен, только её щечки, вместо того, чтобы быть совсем белыми, как у Адриен, горели огнем. Всякую минуту она прислушивалась или выглядывала в окно.

Магнус же, скача без передышки, примчался к Арману-Луи. В нескольких словах старый солдат рассказал ему о беседе с м-ль де Парделан. Арман-Луи похолодел до мозга костей. И тотчас помчался к Густаву-Адольфу.

- Сир! - обратился он к королю. - Я должен ехать. Речь идет о моем счастье. Решается вся моя жизнь!

Густав-Адольф пожелал узнать, что случилось. Слушая г-на де ла Герш, он вспомнил Маргариту и день, когда он нашел её распростертой на дорожном склоне.

- Пропади все пропадом! Лошадей! Я еду с вами! - сказал король.

Уже следующее мгновение по дороге стрелой неслись трое. Это были: король, г-н де ла Герш и Магнус.

Жан де Верт не сомневался в своем успехе. Роковой час, решительный час наступал. От него его отделяли лишь несколько минут, быстро бегущих, и он отсчитывал их в уме. День своего триумфа Жан де Верт приветствовал радостным сиянием глаз, в которых вспыхивали огоньки гордости.

"Смелее вперед! Смелость всегда права!", - думал он. Когда настало время предстать перед невестой, барон пошел за г-ном де Парделаном, который лично проводил его к м-ль де Сувини.

Какая сила помогала Адриен держаться в тот момент прямо? Скорее всего это было мужество отчаяния, которое заставляет героически сносить все смертельные удары судьбы.

Часы пробили первый удар полудня. Жан де Верт поклонился и подал руку Адриен.

- Еще рано! - воскликнула Диана, уже почти больше не дыша.

Подавшись вперед, она знаком приказала всем замолчать.

С улицы донеслись как будто раскаты грома. Большие ворота дома вдруг слетели с петель, во дворе поднялась страшная суматоха, потом на крыльце, потом на лестнице. Раздался громкий чей-то голос, который возвестил: "Король!"

Дверь галереи распахнулась настежь, и перед всеми появился Густав-Адольф, а рядом с ним г-н де ла Герш. Жан де Верт побледнел.

- Ах! Рено не сделал бы лучше! - воодушевленно произнесла Диана.

Увидев Армана-Луи, Адриен громко вскрикнула:

- О! Не вините меня!.. Он спас вас! - и подбежала к г-ну де ла Герш.

Взгляд Армана-Луи только теперь встретился с взглядом Жана де Верта.

- Кто? - недоуменно спросил Арман-Луи.

- Не вынуждайте меня произносить его имя! - снова заговорила Адриен, в страхе отворачиваясь от Жана де Верта.

- Он?! - вскричал Арман-Луи. - В этом есть какой-то злой умысел, тайна, которую я не улавливаю... Но, слава Богу, я приехал вовремя.

Жан де Верт стал белым как мел: он уже понимал, что все потеряно, но его гордость не смирилась. Адриен видела только Армана-Луи. Он был перед ней, она держала его за руки. Что-то подсказывало ей, что она была спасена.

- Ах, когда мне сообщили, что вас казнят, я едва не обезумела! сказала она. - Но вот один человек пообещал мне, что спасет вас, но только такой ценой: он просил взамен мою руку... Я противилась этому... но страх увидеть вас поднимающимся на эшафот вынудил меня пойти на это. Я согласилась, потому что все испробовала, но ничего не добилась! Как все случилось потом, я не знаю, но этот человек пришел и сказал мне, что он спас вас, что он вырвал вас из лап смерти, и вот тогда моя рука попала ему в руки. Однако, оказавшись на жертвеннике, я, клянусь вам, я бы умерла!

- Каков подлец! - возмущенно вскричал г-н де ла Герш, заключая Адриен в свои объятия.

- Этот человек лгал! - сказал Густав-Адольф.

Жан де Верт отшатнулся. Густав-Адольф бросил на него испепеляющий взгляд.

- Я удивлен, господин барон, - снова заговорил король, - что нахожу здесь посла Его величества императора Германии, когда я собственноручно ответил ему, что нечего ждать от шведского короля! Объявлена война, сударь. Так возвращайтесь же домой - и самой короткой дорогой! ... Я полагаю, что в моем присутствии вы не осмелитесь утверждать, будто вы спасли господина де ла Герш?

Лицо Жана де Верта было бледным, но высокомерным, и он не склонил головы.

- Город погиб! - ответил он пренебрежительно.

- Таким образом, сударыня, - снова заговорил король, - вы не обязаны ничем Жану де Верту. Эта рука, которую он украл, свободна.

- Свободна!.. Я Свободна! - радостно закричала Адриен.

Жан де Верт повернулся вдруг к г-ну де Парделану:

- Самое время узнать, - сказал он резким голосом, сумеет ли человек, которому я спас жизнь на поле битвы, сдержать слово, данное им добровольно. Вы его дали, сударь, а я его вам не возвращаю!

От звука этого раздраженного голоса г-н де Парделан почувствовал, будто острое лезвие кинжала вонзилось в его сердце.

- Разве я что-нибудь сказал, разве я что-нибудь сделал такое, что заставило вас думать, что я об этом не помню? - воскликнул он, взволнованное лицо его выражало неизмеримое горе.

Избавившись от этого кошмара, который убивал её, Адриен приобрела прежнюю храбрость.

- Не мучайте себя! Ведь вы и только вы принимали столько участия во мне и проявляли отцовскую заботу и ласку! - сказала она. - Я сумею остаться верной моему сердцу и моему долгу. Теперь, когда я взрослая, не правда ли, я могу свободно распоряжаться моей рукой сама? И оставаясь до сих пор подданной французского короля, разве я не вольна в Швеции отказать в ней тому, кто её требует?

- Все верно, - ответили одновременно Густав-Адольф и г-н де Парделан.

- Ну так вот! Я подожду. И если у господина де ла Герш будет на сердце то же, что и у меня, через два года я буду его женой... И это единственное, в чем я готова до конца противиться вашей воле, отец мой!

- Прекрасно! - воскликнула Диана.

- Два года?! - задумчиво проговорил Жан де Верт. - Этого времени более чем достаточно, чтобы завоевать Швецию... Я тоже подожду!