Г Ашин - Социология политики (Сравнительный анализ российских и американских политических реалий)

[400]

ратия, а политическая бюрократия вынуждена выполнять ее волю; один из аргументов заключался в том, что какие бы решения ни принимали съезды партии и пленумы ЦК, они не выполнялись, если противоречили технократическим установкам элиты.

Отметим, что в годы перестройки выявился раскол в советской элите на реформаторов и консерваторов; собственно, раскол в правящей элите постоянно сопровождает кризисные явления в экономике и политике. После краха советской элиты вопрос о ее монолитности или плюрализме представляет лишь академический интерес. В полной мере плюрализм элит выявился в постсоветский период.

Таким образом, хотя перестройка привела к беспрецедентным изменениям в составе элиты, она не была сменой элит, она была трансформацией той же самой элиты. Партноменклатурная система не могла не пасть, ибо она была не в состоянии ответить на вызов времени. Ее коренной порок - в самом монопольном положении партии, которая устраняла конкурентов и критиков и тем самым лишила элиту условий для нормального развития, привела ее к деградации. Партноменклатура была не в силах отказаться от неограниченной, бесконтрольной и поэтому растлевающей власти (ибо для нее это было равносильно самоубийству). Смена элит осталась на повестке дня. Одним из результатов перестройки была конвертация власти правящей элиты в собственность. А далее на повестку дня поставлена конвертация собственности на власть.

Августовский путч выявил момент истины. Партийно-бюрократическая элита, позиции которой оказались подорванными, попыталась взять реванш. Верхушка бюрократии - как в центре, так и в республиках и регионах - была в своем большинстве на стороне путчистов, она и была главной движущей силой путча. Ясны и причины, по которым эти люди, поставив на карту

[401]

свою карьеру, пошли на авантюру: они почувствовали, что почва уходит у них из-под ног. Ликвидация путча привела к снятию главнейшего тормоза социального развития общества, сковывающего энергию и активность народных масс. Псевдореволюционная "перестройка сверху" могла перейти в подлинно революционную "постперестройку снизу", создав активные предпосылки для демократических преобразований. Однако эти возможности не были реализованы в полной мере.

4. Постсоветская элита

Подавление путча сломало становой хребет партократической элите, порожденной тоталитаризмом. Но свято место пусто не бывает. Властные позиции занимает посттоталитарная элита. Что же она собой представляет? Чем отличается от предыдущей и что у них общего? А то, что это общее есть, подтверждается хотя бы тем, что многие члены новой элиты перешли в нее из старой, а также тем, что во многом она наследовала командно-бюрократический стиль прежней элиты, ориентацию на вертикальное управление, а не горизонтальное.

Произошла ли смена элит?

Постсоветскую элиту ряд политологов поспешил назвать демократической. Однако, на наш взгляд, это несомненное забегание вперед. Во-первых, политическая система, пришедшая на смену тоталитарной, далеко не всегда является демократической. Она может быть, в частности, авторитарной (как это в 1989 году отмечали наши известные политологи И. Клямкин и

[402]

А. Мигранян). Кроме того, как уже было отмечено, на нынешнем этапе политической эволюции нашего общества явственно обнаружилось, что различия между старой и новой элитами не столь велики, как это ожидали многие политологи. И это вполне объяснимо. И та, и другая элиты состоят из людей, воспитанных в условиях долгих десятилетий господства тоталитаризма, который порождал определенную ментальность, определенные привычки и стереотипы поведения. (А соперничество этих элит еще не означает их полярную противоположность; порой близкие по целям или по структуре элиты конкурируют особенно ожесточенно. Вспомним в этой связи о смертельной схватке гитлеризма и сталинизма - двух вариантах тоталитаризма). Некоторые политологи не без оснований считают, что понадобятся годы и десятилетия для воспитания новой, подлинно демократической элиты.

Политическая культура не только старой, но и, в значительной мере, новой элиты отражает уровень политической культуры тоталитарного общества, в котором политическая апатия людей легко перерастает в политический экстремизм. Необходимо видеть, что демократические черты, которые присущи части новой элиты, должны еще долго развиваться. В этом плане интересны наблюдения Стафана Вилькановича, польского политолога, пишущего о польском опыте демократического развития. Он отмечает, что демократии в обществе (в том числе и у его элиты) ровно столько, сколько демократической культуры. А ее усвоение - длительный процесс. Он может развиваться в нужном направлении, если его участники признают себя учениками в области демократии и не будут считать себя демократами только потому, что боролись с ее врагом - тоталитаризмом. "Борьба с тоталитаризмом вовсе не является - по крайней мере не обязательно являет

[403]

ся - школой демократии, бывает даже наоборот, так во время этой борьбы демократические учреждения не могут правильно развиваться, а кроме того, почти всегда происходит какое-то заражение злом, характеризующим противника"(1). Вспомним в этой связи, такого борца против тоталитаризма, как З. Гамсахурдия.

Таким образом, новую элиту можно считать демократической лишь условно, либо же - как норматив, имея в виду, что создание демократической элиты задача развития политической системы нашего общества. Поэтому возникает необходимость уточнить термин "демократический" по отношению к нынешней ситуации в России. Ведь вплоть до августа 1991 года он имел у нас вполне конкретное (и весьма специфическое) содержание, объединяя различные силы, выступавшие против монополии на власть партноменклатуры КПСС.

Однако, ныне, когда это положение ушло в прошлое, необходимо, чтобы термин "демократический" обрел у нас новое, собственное содержание. Антикоммунизм не может быть основанием для отнесения его сторонников к демократам, среди антикоммунистов мы находим порой таких же сторонников диктатуры, будь то тот же Гамсахурдия или таджикские фундаменталисты. Поэтому, думается, что будет правильнее заменить термин "демократическая элиты" более нейтральным "постсоветская элита".

В пользу такого уточнения понятий можно добавить и еще ряд аргументов. Демократия - это власть народа, и ее сторонники - те, кто выражает думы и чаяния народа. Тогда можно ли считать "демократической элитой" тех, чья политика привела к драматическому падению жизненного уровня народа, ухудшению его социального обеспечения и дает основания подозревать,

-----------

(1) Новый мир. - 1992. - С. 200.