В Иноземцев - Расколотая цивилизация

Какие выводы следуют из изложенных фактов? Во-первых, они свидетельствуют, что в большинстве развивающихся стран правительства не в состоянии контролировать экологическую стабильность. Известно, например, что в последние годы освоение Амазонии происходит вопреки многим решениям центрального правительства, однако то обстоятельство, что около 80 процентов

[510] - См.: Islam I., Chowdhury A.Asia-Pacific Economies. P. 102.

[511] - См.: Hajari N. Dark Clouds of Death // Time. 1997. October 6. P. 40.

[512] - См.: Linden E. Smoke Signals // Time. 1998. October 12. P. 50-51.

лесозаготовок в этом регионе осуществляется незаконно, не слишком смущает местных предпринимателей[513]. Во-вторых, и это даже более существенно, большинство развивающихся стран в своем стремлении к экономическому благополучию отказываются учитывать ущерб, нанесенный ими природной среде, и не рассматривают его как фактор, снижающий их национальное богатство. Отрицая тот очевидный факт, что "созданный руками человека капитал и природное богатство в большей мере дополняют, нежели заменяют друг друга" [514], они создают предпосылки для возникновения сложных проблем в их хозяйственном развитии. Так, уничтожение лесов и последующее разрушение почв в Китае вызывают потери, оцениваемые в интервале от 5,5 до 9,5 процента ВНП по состоянию на начало 90-х годов; в Индонезии ущерб от деградации окружающей среды достигает ежегодно 14 процентов ВНП, а в Коста-Рике между 1970 и 1989 годами только ухудшение условий рыболовства, вызванное излишне интенсивным выловом рыбы, привело к экономическому ущербу, равному годовому ВНП этой страны[515]. В-третьих, развитие событий начинает принимать необратимый характер и требует беспрецедентных капитальных вложений. При этом, "как показал накопленный в последние годы опыт, практически все связанные с загрязнением проблемы можно эффективно решать с помощью технических средств, тогда как запущенные процессы деградации окружающей среды -- будь то эрозия почвы, вырубка лесов или опустынивание -- уже не могут быть легко остановлены" [516]. Сегодня для финансового обеспечения программ, способных лишь поддерживать экосистемы стран Юга в их нынешнем состоянии, необходимы затраты, составляющие, по минимальным оценкам, около 125 млрд. долл. в год на протяжении не менее двадцати лет. Масштаб этой цифры становится понятным, если учесть, что вся сумма средств, выделяемых развитыми странами "третьему миру" в виде ассигнований по всем программам помощи вместе взятым в начале 90-х годов не превышала 55 млрд. долл. в год[517] и с тех пор имеет явную тенденцию к снижению. Таким образом, опасность становится крайне серьезной, и в наиболее явном виде она проявляется сегодня в планетарном изменении климата (глобальном потеплении).

[513] - См.: The Economist. 1998. March 21. Survey "Development and the Environment". P. 11.

[514] - Daly H.E. Beyond Growth. The Economics of Sustainable Development. Boston, 1996. P. 76.

[515] - См.: Ayres R. U. Turning Point. P. 144.

[516] - Smil V. China's Environmental Crisis. P. 10.

[517] - См.: Kennedy P. Preparing for the Twenty-First Century. P. 121.

Основной причиной происходящих климатических перемен является, по общему мнению, рост выбросов в атмосферу углекислого газа (CO2). Рассматривая ситуацию в развитых странах мира, мы отмечали ранее, что на протяжении последних тридцати лет там предприняты беспрецедентные усилия по сокращению подобных выбросов, а эффективность промышленного производства позволяет обеспечивать высокие показатели экономического роста при относительно низких экологических издержках. Так, по состоянию на 1994-1995 год вклад США в мировое промышленное производство составлял 26 процентов, а их доля в выбросах СО2, ограничивалась 23 процентами. Германия имела лучшие показатели (8 процентов против 4), не говоря уже о Японии (17 против 5). Что же касается развивающихся стран, то Индонезия при доле в мировом производстве в 0,7 процента обеспечивала 1 процент выбросов СО2 Россия с 2 процентами производства была ответственна за 7 процентов загрязнений, а Китай с теми же производственными мощностями -- за 13 процентов[518]. Активная индустриализация в Юго-Восточной Азии, хозяйственную сторону которой мы рассматривали выше, имеет исключительно высокую экологическую цену. Используя не самые передовые технологии, азиатские страны потребляют огромное количество энергетических ресурсов. Расчеты показывают, что уже в середине 90-х годов доля ЮВА на мировом рынке энергоресурсов составила около 20 процентов, что на 30 процентов больше, чем доля ЕС, и, согласно прогнозам, к 2000 году она превзойдет США[519]. При этом известно, что в регионе, за исключением Индонезии, нет значительных месторождений нефти; поэтому большая часть энергоресурсов импортируется, в силу чего стремление избавиться от подобной зависимости и удешевить используемые энергетические ресурсы остается здесь чрезвычайно сильным.

К такой политике, чреватой экологической катастрофой, применимы слова А.Горца о нецелесообразности "поддерживать, как экономически рациональную, практику, нарушающую экологический баланс" [520]. По состоянию на 1995 год, в Восточной Азии около половины всей энергии обеспечивалось сжиганием угля, в то время как доли газа и нефти не превышали 8-9 процентов[521]. Положительная динамика этих показателей вряд ли станет в ближайшее время реальностью, так как в связи с падением курсовой стоимости большинства азиатских валют импорт энергоносителей

[518] - См.: Brown L.R., Flavin Ch., French H., et al. State of the World 1997. P. 8

[519] - См.: Mitchell К., Seek P., Grubb M. The New Geopolitics of Energy. P. 101.

[520] - Цит. по кн.: Little A. Post-Industrial Socialism. Towards a New Politics of Welfare. L.-N.Y., 1998. P. 8.

[521] - См.: Mitchell К., Beck P., Grubb M. The New Geopolitics of Energy. P. 107-108.

окажется гораздо более затрудненным, нежели прежде. Серьезных же препятствий для быстрого наращивания производства угля и других низкоэффективных источников энергии фактически нет. В Китае, например, за последние 40 лет угледобыча возросла почти в 40 раз: если в 1949 году страна производила несколько более 30 млн. тонн в год, то в 1976 году -- уже 500 млн. тонн, а в 1990-м с показателем в 1,1 млрд. тонн в год Китай стал самым крупным в мире производителем угля[522]. В 1995 году правительство одобрило национальную программу по расширению сети работающих на угле электростанций и иных энергетических установок[523], в ходе реализации которой потребление угля в стране составит 3/4 мирового объема[524]; по итогам 1996 года оно выросло на 4,5 процента и стало основным фактором, обусловившим рост использования этого энергоресурса в мире в целом[525]. При этом сжигание угля остается совершенно неэффективным: большинство домашних печей имеют коэффициент полезного действия от 15 до 25 процентов, в отличие от 50-60 процентов у отопительных систем, работающих на дизельном топливе, и 80-95 процентов у газовых систем; паровозы, широко использующиеся в Китае, имеют коэффициент полезного действия не выше 6-8 процентов по сравнению с современными моделями дизельных силовых установок, достигающих показателя в 25 и более процентов[526]. В результате оказывается, что "уголь, сжигаемый Китаем, ежегодно добавляет в атмосферу больше выбросов сернистого ангидрида и окислов азота, чем их сокращается с помощью усовершенствованного контроля за состоянием окружающей среды, осуществляемого всеми странами ОЭСР, вместе взятыми" [527].