Виктор Белаш - Дороги Нестора Махно

Каждая мысль последних приказов Троцкого — злонамеренная ложь, приправленная неприкрытым стремлением к решению политических проблем военными средствами.

Тогда же, 8 июня в 10 часов дня, я был вызван Махно на ст. Гуляйполе. Там было экстренное заседание штаба дивизии, Военно-Революционного Совета и союза анархистов. Решался вопрос — что делать? Многие предлагали снять части и уйти за Днепр на соединение с Григорьевым, но были и такие, которые говорили: «Пусть Чека расстреливает, но мы с фронта никуда не уйдем».

Я рекомендовал сдать свои части красному командованию и уйти в подполье к белым, но единодушия не было.

Вдруг, новое известие, свежая телеграмма:

«Приказ

Председателя Реввоенсовета и Наркомвоенмора от 6 июня 1919 г. №107. ст. Балаклея.

Группа лиц, объединенных вокруг партизана Махно, встала на путь изменника и предателя Григорьева и приступила к организации заговора против Советской власти. Эта банда из Гуляйполя осмелилась назначить на 15-е июня съезд анархо-кулацких делегатов для борьбы с Красной Армией и Советской властью.

Этот съезд запрещен. Объявляю, что всякий участник съезда будет рассматриваться, как изменник, который в ближайшем тылу наших красных войск организует заговор и открывает ворота врагу.

Махновцы призывают к себе из других частей и армий перебежчиков.

Объявляю:

Всем военным властям и заградительным отрядам, высланным по моему распоряжению, отдан приказ ловить всех тех предателей, которые самовольно покидают свои части и перебегают к Махно, и предавать их Революционному Трибуналу, как дезертиров, для суда по законам военного времени.

Им кара может быть только одна — расстрел.

Всероссийским Центральным Исполнительным Комитетом России и Украины мне приказано навести порядок на фронте в Донецком бассейне и в ближайшем тылу.

Объявляю, что этот порядок будет наведен железной рукой. Враги рабочей и крестьянской Красной Армии, шкурники, кулаки, погромщики, махновцы, Григорьевцы, будут беспощадно раздавлены регулярными стойкими, надежными частями.

Да здравствует революционный порядок, дисциплина и борьба с врагами народа!

Да здравствует Советская Украина и Советская Россия!

Л. Троцкий» [569] Там же. С. 200. .

Собравшиеся винили меня в моих предложениях, указывая на приказ Троцкого. Я настаивал, что сейчас момент весьма ответственный и всякая минута промедления с нашей стороны грозит пролитием невинной крови В нашем тылу заняли фронт красные полки, вернувшиеся с григорьевского участка. Они ожидают нашего подхода, чтобы разоружить, а командиров расстрелять. Мы находимся между двух огней: белые с фронта, красные с тыла. Нужно сдать свои части красным, а самим уйти в деникинское подполье.

Но большинство настаивало свернуть полки и уйти за Днепр на соединение с Григорьевым.

В это время шкуровская бригада атаковала Гуляйполе, и мы расстались. Я уехал на Пологи, Махно — на Гайчур.

Со станции Гайчур 8-го июня в 15 час. 40 мин., уже в который раз, он отправил телеграмму красному командованию, а мне копию. В ней он писал:

«Штаб 14-й армии — Ворошилову. Харьков Предреввоенсовета — Троцкому. Москва — Ленину, Каменеву.

В связи с приказом Реввоенсовета Республики за № 1824 мною была послана в штаб 2-й армии тов. Скачко и Предреввоенсовета Троцкому телеграмма, в которой я заявлял о сложении с себя полномочий начдива, просил прислать специальное лицо для приема от меня дел. Сейчас я вторично заявляю об этом и считаю обязанным себя дать нижеследующее объяснение своему заявлению.

Несмотря на то, что я неизменно вел ожесточенную борьбу с белогвардейскими бандами Деникина, проповедуя народу лишь любовь к свободе и самодеятельности, несмотря на глубокотоварищеские встречи и прощания со мной ответственных представителей Советской республики, сначала тов. Антонова, а затем тов. Каменева и Ворошилова, — в последнее время официальная Советская газета, а также партийная пресса коммунистов-большевиков распространяет обо мне ложные сведения, недостойные революционера, тяжелые для меня. Меня выставляют и бандитом, и сообщником Григорьева, и заговорщиком против Советской республики в смысле восстановления капиталистических порядков. Так, в № 51 газеты “В пути”Троцкий в статье под названием “Махновщина”задает вопрос: “Против кого же восстают махновские повстанцы?”и на протяжении всей своей статьи доказывает, что махновщина есть в сущности новый фронт против Советского строя, и ни одного слова не говорит о тяжелом белогвардейском фронте, на котором с первых дней восстания крестьян против гетмана–помещика, повстанчество несло и несет неисчислимые жертвы.

В упомянутом приказе Реввоенсовета республики я объявляюсь заговорщиком против Советской республики, организатором мятежа на манер григорьевского.

Я считаю неотъемлемым, революцией завоеванным правом рабочих и крестьян созывать самим съезды для обсуждения вопросов как общего, так и частного характера. Поэтому объявление свыше таких съездов незаконными я считаю нарушением революционных прав народа.

Тем не менее должен заявить, что является фактической неправдой утверждение, что я или мой штаб являются организаторами съезда. Я отдаю себе полный отчет в отношении ко мне Центральной государственной власти. Она считает все повстанчество в целом несовместимым с государственным строительством в том смысле, в каком это строительство проводится современной государственной властью.

Одновременно с этим Центральная власть считает повстанчество связанным со мной, и существующее недружелюбие и вражду Центральной власти к повстанчеству переносит, главным образом, на меня. Примером этому могут служить многочисленные статьи Советской и партийной прессы, а также упомянутая статья Предреввоенсовета Республики Троцкого, в которой наряду с фактической неправдой вложено слишком много враждебного ко мне. Отмеченное мною враждебное, а в последнее время наступательное поведение Центральной власти по отношению повстанчества, по моему глубокому убеждению, с роковой неизбежностью ведет к кровавым событиям внутри трудового народа, созданию среди трудящихся особого, внутреннего фронта, обе враждующие стороны которого будут состоять только из трудящихся и революционеров. Я считаю это величайшим, никогда не прощаемым преступлением перед трудовым народом и его сознательной революцией и считаю себя обязанным сделать все возможное для предотвращения этого зла.

Как революционер-анархист, я в течение 13 лет боролся за идеалы социалистов, за эти идеалы борюсь и теперь. Наиболее точным и верным способом для предотвращения надвигающегося преступления я считаю уход мой с занимаемого мной поста. Думаю, что с моим уходом Центральная государственная власть перестанет одозревать революционное повстанчество в заговорах против Советской республи-и отнесется к нему со всей серьезностью, как к живому детищу социальной масовой революции на Украине, а не как к подозрительному стану, с которым торговались из-за каждого патрона, который часто просто саботировался, военным снаряжением и обмундированием. Благодаря этому, важный во всех отношениях повстанческий фронт нес ненужные, и при ином отношении к нему Центральной власти легко устранимые поражения на фронте. Настоятельно прошу снова освободить меня от занимаемого мной поста Начдива Повстанческой Советской дивизии прислать специалиста для принятия от меня всех отчетов.