Виктор Белаш - Дороги Нестора Махно

— А у вас тут жидов нет? — спросил Григорьев. Ему кто-то ответил, что есть. Григорьев расправил плечи, выпрямился и выпалил: «Так будем бить!»

Мы переглядывались и шептались: «Вот так атаман, недаром говорили!»Перед нами душа еврейского громилы была нараспашку. Нам не нравился его поступок и, чтобы рассеять неприятное впечатление, Махно спросил:

— Это ваш универсал? — Григорьев ответил утвердительно. Махно покачал головой и сказал:

— Я немного с ним не согласен.

После продолжительной беседы Махно велел созвать командиров и членов штаба на совещание. Пришли Каретников Семен, Кожин Фома, Шпота Фома, Чалый, Махно Григорий, Чубенко Алексей, Марченко Алексей, Тарановский, Василевский, Лащенко Александр и другие. Были приглашены также и григорьевские командиры. Когда все были в сборе, Махно объявил заседание открытым.

— Повестка дня, — обьявил Махно, — соглашение махновцев с григорьевцами.

Махно спросил Григорьева: «Против кого мы будем воевать?»И предложил бить Петлюру.

— Коммунистов будем бить, — ответил Григорьев.

— Деникина будем бить, — сказал Махно. Но Григорьев не согласился, мотивируя тем, что: коммунистов и петлюровцев мы уже видели, кто они такие, а деникинцев еще не видели — коль они бьют жидов-комиссаров, это очень хорошо, а что они за Учредительное Собрание — это еще лучше, потому что только оно имеет право на Украину. Деникин и Петлюра малосильные и, если нам с ними драться, то жиды нас победят. А, если мы будем в союзе, хотя с Деникиным, тогда мы победим.

Его политическая физиономия, таким образом, выявилась, и мы начали агитировать его на свою сторону, вооружая и против красных, и против белых, и против Петлюры. Это стоило больших трудов, и лишь на третьи сутки он согласился стать под наше черное знамя.

Таким образом, союз был заключен, — продолжал Троян.

Военно-Революционный Совет Гуляйпольского района, некоторые члены которого были с нами, реорганизовался и стал войсковой организацией, переименовавшись в «Реввоенсовет Повстанческой Армии», Махно был избран председателем, его товарищем — Лащенко [666] ЛАЩЕНКО — уроженец села Ивановки Александровского уезда. Родился в 1890 г., в семье середняка. Левый эсер. В махновщине с 1918 г., с 1919 г. — анархист. Общественный деятель уездного масштаба. С сентября по декабрь 1919 г. — председатель Реввоенсовета Повстанческой Армии. В 1928 г. жив. , секретарем — Шпота, а Каретников, Серегин, Марченко и другие — членами. Заседанием совета Григорьев был назначен Командующим армией и во всех отношениях должен был подчиняться Реввоенсовету. Начальником штаба был назначен брат Махно — Григорий, начальником оперативной части — Пузанов [667] ПУЗАНОВ ПЕТР — гуляйполец, середняк. Анархист с 1917 г. В махновщине с декабря 1918 г., начальник оперативного отдела, помощник начальника штарма Повстанческой Армии. Убит в 1920 г. в Харьковском уезде в бою с частями BOXРа. , начальником административной части Чучко и т. д. Почти половина работников штаба были григорьевцы.

Соглашение ознаменовалось митингом обьединенных войск, на котором выступили: Махно, Григорьев, Шпота и др.

Спустя несколько дней, на одном из заседаний Совета и комсостава, мы поставили перед Григорьевым вопрос о еврейском населении, которое продолжали терроризировать григорьевцы. Мы категорическим образом настаивали на совершенном запрещении поджогов и убийств еврейских семейств. Но, Григорьев долго не соглашался и, благодаря тому, что нас было большинство, а большинством голосов принималась резолюция, то он подчинился.

Григорьев был политически связан с Директорией Украинской Народной Республики в лице Петлюры, от которого 27 июня прибыл комиссар. Зная, что Петлюре помогают средствами и оружием западные государства, с целью получения хотя частицы этой помощи, мы послали к нему своего представителя. Выполнение этой благородной миссии пало на Шпоту, который не замедлил с комиссаром отправиться в петлюровский штаб. Штабными старшинами Шпота был радушно встречен и, хотя они не забыли нашего налета на Екатеринослав, о чем часто напоминали, все же обещали нас поддержать. Но, обещание так и осталось неисполненным, и мы продолжали сотрудничать с григорьевцами без помощи Петлюры.

Нас затягивало в прочные сети, сплетенные белыми офицерами. Тогда, как мы стремились использовать григорьевщину, как антибольшевистское и антиденикинское движение, еще не утерявшее влияние на селе, офицеры успешно обрабатывали крестьян, пленяя их материальными «идеалами», обещая, что Деникин несет частную собственность, мануфактуру, соль, и это им очень нравилось.

С этого времени мы почувствовали что почва под ногами ускользает. К тому же была раскрыта связь Григорьева со ставкой Деникина, это ускорило развязку.

Чтобы узнать судьбу жены Галины [668] КУЗЬМЕНКО АГАФЬЯ АНДРЕЕВНА (ГАЛИНА АНДРЕЕВНА) (1892 – 1978) — родилась в семье киевского жандарма, бывшего крестьянина с. Песчаный Брод Киевской губернии. Окончила учительскую семинарию. С 1917 г. учительница 4-го класса земской Гуляйпольской школы. Щирая украинка с анархическим уклоном и неутомимая защитница женщин. В 1919 г. — председатель союза учителей. С 1919 г. — жена Н. Махно, эмигрировала с ним за границу, где родила дочь Елену. Жила в Париже. Во время второй мировой войны вывезена в Германию на работы. После освобождения советскими войсками вернулась на Родину и осуждена на 10 лет, дочь находилась в интернате г. Джезказгана. Отбыв срок заключения жила с дочерью в постоянных унижениях властями. Умерла 23 марта 1978 г. на 86-м году жизни в г. Джезказгане. , которая из Гуляйполя уехала к себе на родину в с. Песчаный Брод, Махно начал готовиться в путь под предлогом разведки.

30 июня на площади строились 150 кавалеристов, Махно давал распоряжения Серегину и Тарановскому [669] ХАРАНОВСКИЙ (1888 – 1921) — из семьи середняка с. Времьевки Большеянисольской волости Мариупольского уезда. Житель Гуляйполя. Анархо-коммунист с 1917 г. Хороший штабист. Сожжен крестьянами на костре в августе 1921 г. которые с остальными нашими ребятами должны были остаться с Григорьевым, как вдруг к нему ввалилась группа наших из заставы: они сопровождали двух человек, с виду интеллигентных, но в крестьянской одежде. Представ перед Махно, которого приняли за Григорьева, они просили его остаться с ними наедине. Махно в таких случаях, как вы знаете, бывал осторожным и приказал произвести обыск. Оружие не было найдено. Тогда он выслал нас из комнаты. Мы подслушивали, а я смотрел в дверную щелку, — продолжал Троян.

— Господин атаман Григорьев, — начал повыше ростом неизвестный, — мы офицеры ставки Добрармии, посланные к вам для связи. С нами письмо. Неделю назад вам посланы деньги, в сумме полтора миллиона рублей, и вы изволите их получить в Елисаветградском Кооперативе.