Виктор Белаш - Дороги Нестора Махно

В случае отложения совещания и принятия на себя инициативы по его созыву вашим отделом, просьба не отказать в сообщении норм представительства от рабочих и других слоев трудящихся, а также программы совещания для предварительной постановки этих вопросов в порядке дня нашего Делегатского Собрания”» [724] Путь к Свободе. 1919. № 7. 12 октября. .

Волин продолжил: «Я так и говорил, что рабочие сейчас, в силу целого ряда условий, не деятельны, робки и не революционны, и успех 3-й Революции зависит теперь, главным образом, от крестьянства. Но, чтобы организация, считающая себя рабочей и при том руководящей, отказалась от почина в деле созыва рабочего съезда, чтобы рабочая организация выставила причинами отказа ряд пустых, ничтожных и формальных препятствий, чтобы рабочая организация рабски, снова и снова предоставляла постороннему учреждению тащить за собой и даже вырабатывать для них норму представительства, — до такого позора не доходила еще, кажется, никогда ни одна рабочая организация.

Очень хорошо, что Совет поступил именно так. Он себя убил навеки. Ибо мы надеемся, что рабочие теперь воочию убедятся в бессилии и жалости своей организации. Мы надеемся, что они отзовут от рабочего дела этих робких законников и заменят их людьми более живыми, энергичными и смелыми.

Действительно, Совпроф скомпрометировал себя. Он показал рабочим свое настоящее меньшевистское лицо. Тем более, что эту ошибку повторил в другой раз.

Однажды, шестого октября я дал начальнику снабжения армии т. Серегину распоряжение:

“Предложить Совету профсоюзов, через его рабочий аппарат, близко стоящий к массам, организовать бесплатную раздачу беднейшему населению города 15 000 пудов пшеницы...”.

Серегин предложил. Но, по неизвестным мотивам, Совет отказался от [725] Потерянный фрагмент. Дополнить.

то [726] Начало предложения потеряно. и рекомендовал ему “обратиться с этим делом к городскому продовольственному Комитету” — этому насквозь буржуазно-чиновничьему и спекулятивному учреждению, от которого население едва ли получило бы и 100 пудов муки. К тому, Совет предложил “раздать муку по рыночной стоимости”. Это, когда речь шла о беднейшем и голодающем населении, которому просто не на что покупать?

— И что же вы сделали? — спросил Волина Долженко.

— Во-первых, опубликовали статью «Позор» [727] Там же. , а, во-вторых, решили сами созвать съезд, накануне Военно-Революционный Совет разослал организациям городов и сел приглашение, которое я отпечатаю в газете [728] Путь к Свободе. 1919. № 11 20 октября. . На съезде должны быть только представители крестьян и рабочих. Съезд созывается 28 октября нов. стиля в г. Александровске на 2 часа дня.

Волин читал распоряжение Военно-Революционного Совета: «Норма представительства съезда: От каждых 3 000 — один делегат. От каждой повстанческой части — один делегат. Если рабочие организации и предприятия имеют менее 3 000 человек, то они тоже посылают одного делегата.

Порядок дня съезда: 1. Военный вопрос. Обсудить и решить вопрос о том, как защитить наш район от нападения врагов Революции. 2. Вопрос снабжения революционной народной армии. 3. Вопрос об организации съездом Комиссии из крестьян, рабочих и повстанцев для созыва дальнейших съездов по вопросам экономического и социалистического строительства в стране. 4. Текущий момент.

Подпись: Военно-Революционный Совет Революционной Повстанческой Армии Украины (махновцев)» [729] Там же. .

Дальше Волин зачитал собранию «Проект Декларации Революционной Повстанческой Армии Украины (махновцев)».

Таким образом, махновщина переходила от анархических лозунгов, которые без толку расточались ежедневно, к практическим путям «Советского Вольного Строя».

К этому времени села и деревни заканчивали выборы в экономический Совет, понимая его, как большевистский Совет депутатов, организовывая так называемую очередную самоохрану. Крестьянство, в отношении мобилизации и продовольствия армии, проявляло себя активно и отдавало свою молодежь добровольно для борьбы с деникинцами.

Но в городах рабочие организации были диктаторами и тяжелыми на подъем. Они поддавались влиянию всех политических партий, которые, имея свободную трибуну и печать, тянули пролетариат, как крыловский воз. И, как воз, рабочий города не двигался с места. Культурно-просветительный отдел армии на страницах газеты ругал меньшевиков, призывая рабочих взять производство в свои руки, то есть социализировать его и стать полным хозяином экономических завоеваний. Ежедневно проводились собрания и митинги, где разъяснялись цели 3-й анархической Революции.

24-го октября, по распоряжению штарма, подрывная команда взорвала александровскую тюрьму. Террор над буржуазией под непосредственным руководством Махно к этому времени начал утихать. Ожидали 4-го районного съезда и готовились к нему.

Наступило 28 октября, и ровно в 2 часа дня съезд открылся. Делегатов прибыло около 300 человек. Был избран, так называемый, секретариат съезда, исполняющий функции президиума. Волин был докладчиком от Реввоенсовета и культпросвета армии, по инициативе которого был созван съезд. Делегаты приступили к докладам с мест.

Некоторые представители рабочих организаций г. Александровска в своих речах 30-го октября призывали съезд к пораженчеству, доказывая, что рабочие не подготовлены руководить производством, что крестьяне без помещика не в состоянии управиться с социализированной землей, и что, вообще, для рабочих нужен здоровый капитализм, ибо они не желают быть хозяевами. Они призывали съезд к учредилке.

Надо сказать, что перед съездом на митингах и собраниях право-эсеро-меньшевистские ораторы, в лице Мухина (народник), Мартынова-Крылова, rjonoea [730] Ошибка распознавания и др., говорили рабочим: «Пойдем на съезд... потолкуем... поговорим...». 0 это тогда, когда дело шло о социализации в районе и организации Коммуны.

На съезде Махно не выдержал. Он выступил с разгромной речью, обратив внимание крестьян, рабочих и повстанцев на авантюру меньшевиков и правых эсеров, которые и теперь проповедовали идею учредилки, саботируя всякую другую социалистическую форму революционной борьбы, науськивали рабочих на революционных повстанцев.

К концу своей гневной речи Махно обозвал их «ублюдками буржуазии». Присутствовавшие на съезде меньшевики и правые эсеры (Мухин, Мартынов-Крылов и их сподвижники), то есть представители некоторых рабочих организаций г. Александровска, «обиделись»и демонстративно покинули съезд, заявив, что «они не могут работать на съезде, где их оскорбляют». Они ушли под несмолкаемый крик и свист делегатов. Большевики-коммунисты, боротьбисты и левые эсеры продолжали оставаться на съезде, ругая меньшевиков.