Лев Канторович - Полковник Коршунов

- Стемнеет! - громко сказал он. - Стемнеет, и банда уйдет в темноте.

Лобов пополз за камнями.

Это ж ясно! Чего же ждать! Если Лобов захватит банду, то не все ли равно, какое было приказание и как Лобов его выполнял? А если Лобов не захватит банды? Нет, конечно, все верно; конечно, нужно поднимать бойцов, и лошади отдохнули, и вниз с холма, под уклон, и доскакать и рубиться. Басмачи не выносят рубки. Скорее, скорее, пока не стемнело. Скорее, пока не подошел отряд Коршунова. Что? Лобов - трус? Степан Лобов, Степан Лобов, ты получил приказание командира. Что ты делаешь, Степан Лобов? Скорее, пока не стемнело. Пограничники уже больше не стреляют, пограничники ползут за камнями к оврагу, где укрыты кони. Кто им приказал? Кто изменил приказание? Лобов. Лобов изменил. Степан Лобов изменил приказание. Скорее, скорее, скорее, скорее!

- По ко-ням!

Степка Лобов пошел в атаку. Вниз с холма, в долину, на басмачей.

- Шашки к бою! - Какой голос! Какой голос у Степана Лобова! Степан Лобов пошел в атаку. Перестали стрелять, сбегаются в кучу, садятся на лошадей. Бежать? Им некуда бежать. Сзади река. Скорее, скорее! Кони устали, кони еле идут, кони скачут из последних сил, кони выдержат еще немного. Скорее! Ничего, уже близко, уже совсем близко, уже видны лица басмачей. Ура! Они тоже что-то кричат и стреляют. Они стреляют в воздух, они ни умеют хорошо стрелять. Степан Лобов пошел в атаку. Скорее, пока не стемнело, пока есть силы у лошадей, пока есть силы... Упал Охрименко! Упал красноармеец Охрименко Степан. Тоже Степан. Теперь близко! Что это? Откуда слева басмачи? Почему слева? Их не было слева. Еще, еще, еще. Лобов ошибся. Ошибся? Ничего! Пробьемся! Только скорее! Ничего, ничего. Вот этот худой, в распахнутом халате, вот этот, этот самый. Что-то кричит. Что он кричит? Теперь близко...

Лобов поднял руку с клинком и совсем низко пригнулся, лег на шею коня. Он видел слева, на склоне холма, толпу всадников. Толпа басмачей приближалась слева, и прямо на пограничников скакали басмачи. Лобов хорошо видел высокого худого басмача в развевающемся халате с кривым клычом* в руке. Худой басмач был ближе всех. Он сначала что-то кричал, широко раскрывая рот, потом закрыл рот, перехватил клыч острием вниз и левой рукой вытащил из-за пояса длинный пистолет. У худого басмача было уродливое, обезьянье лицо. Лобов наскакал на худого басмача и со всей силой опустил клинок, но клинок свистнул в воздухе, и Лобову показалось, будто что-то тяжелое и мягкое ударило его по голове, сверху по голове, и стало красно в глазах, все стало сразу красным.

_______________

* К л ы ч - кривая сабля.

Больше Лобов ничего не видел и не чувствовал.

4

Коршунов видел, как Лобов, вырвавшись вперед, первым врубился в толпу басмачей. Черная кожанка и красноармейский шлем Лобова скрылись среди халатов и мохнатых шапок. Высоко над головами взлетела и опустилась шашка. Коршунов вынул клинок и обернулся. Басмачи из ущелья приближались. Они были ближе к центру долины, чем отряд Коршунова, но лошади их совершенно выдохлись. Пока пограничники шли рысью, басмачи гнали галопом.

- Шашки к бою! - крикнул Коршунов. - Марш-марш!

Пограничники пустили лошадей. Боевые кони чуяли рубку. Коршунов, летя впереди отряда, видел, как справа и слева скакали красноармейцы. Возбуждение преобразило их измученные, обмороженные лица. Они молчали. Лошади стлались по земле, обгоняли друг друга.

Привстав на стременах, подняв клинки, скакали пограничники. На секунду Коршунову все они показались странно одинаковыми, будто это не разные люди, а одна лошадь и один всадник, повторенные десятки раз.

"Хорошо идут", - отчетливо подумал Коршунов.

Пограничники опередили басмачей из ущелья, налетели на басмачей, бившихся с отделением Лобова и смяли их. Несколько минут ничего не было видно. Сшибаясь, лошади взрывали копытами песчаную землю, и пыль смешалась с дымом выстрелов.

Коршунов не рубил, шашку держал почти опустив и руку прижимал к бедру. Его конь налетел на какую-то рыжую лошадь, и лошадь упала и исчезла в пыли. Потом, совсем близко, справа, Коршунов увидел оскаленную морду лошади и голову басмача в желтой меховой шапке. У басмача были маленькие, красные, косые глазки. Коршунов наотмашь ударил шашкой.

Жеребец вынес Коршунова и скакал прямо вперед по долине. Коршунов оглянулся и снова увидел с обеих сторон фигуры скачущих красноармейцев. Впереди убегали басмачи. Они поворачивали лошадей и гнали к ущелью. Пограничники настигали их. Коршунов видел, как красноармеец подскакал к басмачу, басмач выстрелил, промахнулся, красноармеец коротко махнул шашкой, и басмач упал на шею своей лошади. Красноармеец несся дальше. Другой басмач остановился, и бросив ружье, поднял вверх руки, и красноармеец пролетел мимо него, в воздухе махнув клинком. Басмачи сдавались. Только горсточка, ничтожная часть банды успела уйти в ущелье.

Коршунов сдержал своего жеребца и шагом поехал обратно, к середине долины.

Спешившиеся пограничники с винтовками наперевес окружали толпу басмачей. Иванов, командир взвода, обходил басмачей и обыскивал, отбирая у них оружие. Сваленные в кучу, лежали рядом старинные мултуки* и английские винтовки, клычи и маузеры. Со всех сторон долины небольшими группами съезжались пограничники, ведя пленных. Лошади шли очень медленно, низко опустив головы. Усталые люди сонно покачивались в седлах. У победителей был почти такой же измученный вид, как у побежденных.

_______________

* М у л т у к - ружье.

Пленные басмачи садились на корточки, прямо на землю. Они молчали. Раненым пограничники давали бинты. Среди пограничников тоже были раненые. Суббота перевязывал руку молодому красноармейцу. У самого Субботы была завязана голова.

Проезжая мимо, Коршунов спросил:

- Сильно, товарищ Суббота?

- Да нет же, - улыбнулся Суббота. Лицо его было перепачкано, кровь засохла на скулах.

Коршунов подъехал к Иванову.

- Товарищ командир... - начал Иванов.

- Где Лобов? - перебил Коршунов.

Иванов молчал.

- Где Лобов? - Коршунов оглядывался по сторонам.

- Товарищ командир, товарищ Лобов...

Коршунов вдруг почувствовал такую усталость, что испугался, сможет ли сам слезть с лошади. С трудом он вынул ногу из стремени; напрягая все силы, приподнялся и тяжело, почти падая, опустился на землю.

- Где он лежит, товарищ Иванов? - сказал Коршунов и сам не узнал своего голоса.

5

Убитых пограничников было трое: красноармеец Петров Николай; красноармеец Охрименко Степан; помкомандира мангруппы* Лобов Степан.

_______________

* Маневренная группа.

Три тела лежали рядом на склоне холма.

Лобов лежал посредине. Его голова была повернута направо, и левая щека лежала на камне. Он был без шапки. На затылке волосы слипались от крови. Лицо Лобова было спокойно.