Валентин Пикуль - Секретная миссия Нарбонна

- Впрочем, - договорил Нарбонн, - император оказался столь любезен, что всех нас пригласил вечером в театр...

Ночью императора разбудил Яков Иванович де Санглен, который поставил перед ним секретную шкатулку посла:

- Но утром мы должны вернуть ее в покои Нарбонна.

- Вы с ума сошли! Неужели.., украли?

- Нет, ваше величество, мы не воры. Просто мои офицеры, переодетые слугами, перепоили всех лакеев Нарбонна, пока он развлекался в театре, и вот.., результат! Сейчас откроем и узнаем суть секретных инструкций Наполеона...

Цитирую слова самого де Санглена о содержании инструкций, составленных в основном из личных вопросов Наполеона: "Узнать число войск, артиллерии и пр., кто командующие генералы? каковы они? каков дух войска и каково настроение жителей? кто при государе пользуется большей доверенностью? нет ли кого-либо из женщин в особенном кредите у императора? Узнать о расположении духа самого императора..."

- Нашли кого посылать для такого дела! - возмущенно сказал Александр. Нарбонн - старая облезлая кукла, которую я, будь он русским, не стал бы держать даже в Сенате, а поспешил бы сдать в ломбард на вечное хранение...

Проследите за его связями с местными недоброжелателями России.

- Себастьян и Роган-Шабо знают польский язык.

- Почему вы так решили? - спросил Александр.

- По мимике их лиц, когда они с Нарбонном были в театре. В смешных сценах оба невольно начинали смеяться.

- Кстати, - сказал император, - навестите Закрет, где профессор архитектуры Шульц что-то слишком затянул строительство павильона для танцев. А мне крайне необходим именно бал, чтобы польстить виленскому дворянству.

Утром император повидался с Барклаем-де-Толли, с Кочубеем и Нессельроде, ведавшими иностранными делами.

- Всю эту историю с Нарбонном пора кончать! - сказал он с некоторым раздражением. - Пока он торчит здесь, в Вильне, Наполеон набирает очки в выигрыше времени...

Миссия Нарбонна только было начала завязывать контакты с виленским подпольем, враждебным России, как в доме Мюллера вдруг появился придворный камер-лакей с громадной корзиной, наполненной винами и яствами с царского стола.

- Что это значит? - восхитился Нарбонн.

- Государь император жалует вам на дорогу... Не успел Нарбонн очухаться от этого намека, как явились Кочубей и Нессельроде с прощальными визитами. Казенными словами они выразили пожелания доброго пути Нарбонну и его свите. Затем ввалился лейб-кучер - от имени царя:

- Лошади будут поданы в шесть часов вечера... Все! На этом авантюра Наполеона с посольством Нарбонна завершилась, и в 6 часов вечера 8 мая колеса французских карет выкатились за виленские шлагбаумы. Но русская агентура проследила за Нарбонном до самого Дрездена, где его с нетерпением поджидал Наполеон... Выслушав доклад Нарбонна, император был несколько удручен, но тут же разразился грозной тирадой о "византийском лицемерии" русских.

- Вас провели! - кричал он Нарбонну. - Именно они, эти хитрые азиаты, готовят мне войну. Решение мое остается в силе: если они хотят войны, так они ее получат... Довольно дурачиться и танцевать! Завтра же я буду в Познани, моя армия получит приказ ускорить марш-марши... Нет, я не в обиде на вас, милейший граф Нарбонн! Я ведь затем и посылал вас в Вильну, чтобы у вас там ничего не получилось...

Де Санглен навестил имение Закрет - поторопить профессора Шульца с оформлением танцевального павильона.

- Где этот Шульц? - спросил он Беннигсена.

- Да где-то околачивался здесь. А.., что?

- Кажется, он подкуплен французами. Я получил анонимный донос, будто глубина фундамента павильона никак не соответствует высоте галереи и ширине поддерживающих ее колонн.

- Не угодно ли чашку чая? - предложил Беннигсен. "Отказаться было неловко, - вспоминал де Санглен. - Супруга генерала налила мне чаю; но едва я взял чашку в руки, как что-то рухнуло с ужасным треском". Это провалилась крыша танцевального павильона, "все арки, обвитые зеленью для предстоящего бала, лежали на полу. По рассмотрении причин сего разрушения увидели мы, что все арки между собой и к полу были прикреплены лишь штукатурными гвоздями".

- Найти подлеца! - повелел де Санглен. Посланные за ним агенты вернулись и доложили, что Шульца нигде нет, а на берегу реки нашли его фрак и шляпу:

- Очевидно, сразу утопился от страха.

- Ну да! Зачем топиться, если можно бежать в Пруссию, оставив на берегу одежду, чтобы больше его не искали.

Странная история с павильоном! Удайся эта диверсия, и под обломками здания во время бала погибли бы не только сам император, но и главнокомандующий русской армией Барклай-де-Толли со всем генералитетом. Несомненно, это событие вызвало бы смятение в русском лагере, разброд в командовании, панику в Петербурге - именно то, на что и рассчитывал, наверное. Наполеон... С такими вот печальными выводами де Санглен навестил императора в его кабинете.

- Бал не отменяется! - ответил царь. - Пусть расчистят павильон от обломков, оставив одни лишь стены, и мы станем танцевать под открытым небом при свете звезд...

Затем он протянул де Санглену последнюю депешу:

- Наполеон начал переправу через Неман.., это война! Денис Давыдов предрекал - тогда и на будущие времена: "Еще Россия не поднималась во весь исполинский рост свой. И горе ее неприятелям, если она когда-нибудь поднимется!"

Разгромленная, опозоренная, завшивевшая, голодная, поедающая трупы, обессиленная - такой "Великая армия" Наполеона покидала Россию. К чести графа Нарбонна, как пишет Федор Головкин, "он один сохранял самообладание и присутствие духа". Это заметил даже Наполеон, который у Березины сказал Мюрату:

- У тебя под носом две длинные сосульки. Позавидуем старику Нарбонну! Глядя на него, можно судить, до какой степени мы все жалкие... Зато в Нарбонне сразу чувствуется хорошая порода королевских кровей!

Выдержка Нарбонна объяснялась скорее не "породой", а именно тем, что он еще с Дрездена как следует подготовился к предстоящему "драпу" из России. В своих мемуарах князь Евстафий Сангушко честно признал, что живым бы в Польшу не выбрался, если бы не стащил шубу у графа Нарбонна. В оправдание Сангушко говорил:

- На моем месте любой бы стал воровать! После Смоленска я остался в одном мундирчике. А этот версальский франт набрал в Россию целый гардероб меховых вещей, словно Нарбонн заранее предвидел, что вся эта дерьмовая история с походом на Россию добром для нас не кончится...

Освободив свою родину, русская армия совершала поход по странам Европы, дабы избавить народы от гнета зарвавшегося корсиканца. Армия Наполеона, уже деморализованная, на глазах таяла за счет дезертиров, отставших и страдающих поносом... Наполеон снова вспомнил о Нарбонне.