Константин Победоносцев - Курс гражданского права. Тома I-III

Предметом иска и вознаграждения может быть только вред, действительно последовавший, а не возможный и предвидимый вред и не действие, от которого не оказалось еще видимых последствий. Действия, коими нарушается владение, и без положительного убытка, составляют предмет особого иска о защите владения: кроме того, в римском праве допускались некоторые иски в предупреждение ожидаемого вреда или в предотвращение угрожающих действий (напр. operis novi nunciatio, cautio damni infecti) — иски, не имеющие места в новейших законодательствах. Нет, однако, надобности ожидать, чтобы совершился до конца вред, уже обнаруженный, от начавшегося и не вполне доконченного действия.

Потерпевший истец должен доказать, что вред в известном объеме и ценности последовал и что он последовал именно от недозволенного действия, а не от иной причины. Нет надобности еще во всех случаях доказывать, что от этой причины вред последовал необходимо и исключительно. По теории делается различие между убытком непосредственным, прямым, который произошел исключительно от действия, составляющего нарушение, — и убытком непрямым или непосредственным, который зависел не от одного только этого действия, но и от других обстоятельств, не связанных с тем действием. В первом случае ответственность за убыток будет цельная и полная, в последнем частная и неполная. Различие это, верное в отвлеченном смысле, неудобно к осуществлению на практике и потому принято лишь в немногих законодательствах (прусск.).

За вред, происшедший исключительно от внешнего, случайного обстоятельства, никто не отвечает, и вред приходится терпеть владельцу имущества (casum sentit dominus); но если и внешнее обстоятельство, в совокупности своих последствий, было вызвано или в качестве своем определилось — действием лица, это лицо не устраняется от соразмерной ответственности.

Причинную связь убытка с действием легче определить в тех случаях, когда дело идет об ущербе наличном (d. emergens), но трудно тогда, когда убыток показывается в лишении прибытка: здесь много места для произвольных и гадательных выводов и предположений, так что возможное и неверное или только вероятное может смешиваться с достоверным и несомнительным. Суду предстоит сообразить не только внешние (объективные) условия предполагаемого прибытка, т. е. могло ли вправду имущество в материальной и юридической своей экономии дать такой прибыток, но и личные (субъективные) условия, т. е. условия деятельности самого владельца и приобретателя, — а их весьма трудно определить, когда самой деятельности налицо не было. На подобные случаи предлагается некоторыми юристами следующее благоразумное правило: прибыток от известной условия предполагаемого прибытка, т. е. могло ли вправду имущество в необходимое свойство доброго хозяина, без которого доброе хозяйство вообразить невозможно. Правда, что и такое предположение может быть опровергнуто, по обстоятельствам дела, когда оказывается, что потерпевший решительно не был добрым хозяином. Когда прибыток такого рода, что не требует от владельца положительной деятельности и хозяйственной заботы, а требует только простого наблюдения за поступлением, тогда определение его незатруднительно.

Из новых законодательных постановлений по этому предмету наиболее значения имеет прусский закон 1871 года об ответственности железнодорожных управлений, горных заводов и фабрик за смертные случаи и повреждения (рабочим, пассажирам, сторонним людям) по случаю работ и при эксплуатации предприятия. Этим законом признано впервые то начало, что железнодорожное управление отвечает за последствия подобного случая, независимо от вины того или другого из своих агентов. Эта ответственность устраняется в таком только случае, когда ответчиком будет доказано, что случай произошел по личной вине потерпевшего или вследствие непреодолимой силы. Хозяин же фабрики в подобных случаях отвечает за вину своих агентов. Вознаграждение в случае смерти состоит, кроме возмещения издержек и убытков во время болезни и лечения, в удовлетворении содержанием тех лиц, которых умерший должен был содержать по закону, а в случае болезни в возмещении того содержания, которого изувеченный должен был лишиться вследствие своего повреждения. Эта обязанность безусловна и не может быть ограничиваема заранее никакими соглашениями или сделками. Суду предоставляется определить меру вознаграждения либо капитальной суммой, либо в виде ренты, которая может быть впоследствии, согласно изменившимся обстоятельствам, и уменьшаема, и увеличиваема.

Особенное свойство имеют обязательства, возникающие из действий, безусловно противозаконных, — из преступлений и проступков, — то, что по римскому праву входило в круг действия так называемого Аквилиева иска (actio legis Aquillae — damnum injuria datum). В Риме производства этого рода состояли в связи с системою частных штрафов, полагавшихся за преступления и проступки против частного имущества, в коих виновный преследовался посредством частного иска. Количество этого штрафа в пользу обиженного определялось или круглою суммой, или вдвое, втрое, вчетверо против меры причиненного вреда (poena dupli, tripli, quadrupli). Частные штрафы потеряли почти всякое значение в новейших законодательствах; место их занимает вознаграждение вреда или убытка, производимое, независимо от личного взыскания за преступление или проступок, по приговору уголовного или, в некоторых случаях, гражданского суда.

В уголовном правосудии вменение или наказание сообразуется со степенью злого умысла и вины подсудимого. Это различие степеней отражается в новых законодательствах и на гражданском вменении, т. е. на мере вознаграждения. Римское право держалось в этих делах простого правила, что вознаграждение должно быть полное (in lege Aquilia et levissima culpa venit). Новые права различают степени гражданского вменения по мере вины: особо же прусский закон отличается крайнею подробностью оттенков этого вменения, по разным оттенкам вины и отражается в новых законодательствах и на гражданском вменении, т. е. на или нравственного сознания (душевнобольные, дети); но за них отвечает тот, кто обязан был иметь за ними надзор; за действия слуг отвечают хозяева, по приказу коих они действовали. За повреждения от домашних животных отвечают хозяева их, виновные в нерадении или недосмотре. С главными участниками разделяют ответственность сообщники, подстрекатели и попустители.

Особое значение имеют нарушения, относящиеся непосредственно к личности. Они относятся к гражданскому праву, поскольку оказывают действие в имуществе потерпевшего лица и разрешаются в обязанность вознаграждения. Таковы: убийства, телесные повреждения, лишение свободы, насилие, личные обиды и оскорбления.