Игорь Коломийцев - Тайны Великой Скифии. Записки исторического следопыта

В таком случае остается загадкой — каким образом эти охотники-великаны смогли навязать свою речь такому числу племен, многие из которых превосходили их по уровню развития. Произошло это явно не в результате завоевания одним народом других. С другой стороны, они были очень непохожи друг на друга — агрессивные трансатлантические путешественники «кубки», освоившие леса Северной и Центральной Европы; обитатели обширных азиатских просторов среднестоговцы, склонные к разведению лошадей, овец и быков; а также скромные охотники Восточной Украины и Белорусского Полесья днепро-донцы. Тем не менее, вскоре практически все их потомки заговорят на различных индоевропейских наречиях.

В поисках разгадок переместимся в следующую эпоху — III тысячелетие до нашей эры. Климат этого периода становится значительно холоднее и гораздо суше. Это было время засух и песчаных бурь, гибели одних культур и возникновения новых, час рождения известнейших цивилизаций человечества.

На юге Междуречья у шумеров впервые в человеческой истории возникает письменность: наполовину письмо, наполовину рисунок. Вокруг причудливых ступенчатых башен храмов-зиккуратов создаются города-государства, враждующие меж собой. В Египте легендарный царь Мина сумел объединить всю страну под своей властью. Он приказал развернуть русло Нила в другую сторону и на отвоеванном у великой реки земельном участке возвел столицу — город Мемфис. При фараоне третьей династии Джосере в Северной Африке появляется первая каменная пирамида, пока состоящая из пяти ступеней, облик ее мало напоминал геометрически выверенные, классические формы шедевров древнеегипетской архитектуры. Но уже приближалось время этих грандиозных, переживших тысячелетия, усыпальниц правителей этой страны, к которым мы все привыкли и без которых невозможно представить себе Египет.

В это же самое время в Центральной и Восточной Европе возникают две обширные историко-археологические зоны, обе, вполне очевидно, индоевропейские. Одна — это культуры круга шнуровой керамики, или боевых топоров. Другая — знаменитые ямники.

Под шнуровиками — боевыми топорами ученые подразумевают целый ряд сходных общностей, в середине III тысячелетия до нашей эры стремительно распространившихся по просторам Европы: от Волги в районе Ярославля на Востоке до Рейна на Западе, и от Швеции и Финляндии на Севере до Среднего Днепра на Юге. Перечислю лишь некоторые из их названий: саксонтюрингская, одерской шнуровой керамики, культура рейнских кубков, одиночных могил Дании, ладьевидных топоров Швеции, среднеднепровская и фатьяновская.

На горлышках глиняной посуды у этих народов в качестве украшения часто встречаются оттиски шнура, отсюда и первое название — шнуровики. Кроме того, эти люди чрезвычайно трепетно относились к своему оружию — тщательно отполированным боевым топорам, похожим скорее даже на каменные молоты. Их помещали в могилы воинов. Отдельные историки считают, что именно этот грозный атрибут стал прообразом знаменитого оружия индоевропейских божеств — молота скандинавского бога грозы Тора и ваджры индийского Индры, победителя Дракона {81}.

Племена боевых топоров оказались весьма воинственны — их поселения подчас располагались прямо на пепелищах предшествующих культур. На одном месте шнуровики редко задерживались длительное время. На своих четырехколесных повозках, запряженных кастрированными быками — волами, они, неспешно передвигаясь, избороздили просторы почти всего Евразийского континента. Некоторые исследователи полагают их прямыми потомками «воронковидных кубков», тоже известных непосед. Впрочем, отдельные обычаи шнуровики явно переняли у днепро-донецких охотников. Например, в могилу они часто помещали куски охры или хоронили черепа отдельно от остальных скелетов, как это встречалось порой у восточноевропейских исполинов. А вот следов влияния культуры Средний Стог на формирование этой общности ученым обнаружить не удалось {183}.

«Боевые топоры», несомненно, являлись индоевропейцами по языку, потому что на многих их территориях вплоть до наступления письменного периода не было смены культурных традиций, начало же фиксированной истории застает там кельтские, венедские, иллирийские или италийские индоевропейские племена — галлов, этрусков и прочих.

Кельты, пожалуй, самые известные из этносов этой языковой группы. Ныне они представлены небольшим числом народов — шотландцами, ирландцами, валлийцами (обитателями Уэльса) на Британских островах и бретонцами во Франции. Тем не менее, в древности им принадлежала почти вся Европа, по крайней мере, ее Запад, Центр и Северо-Восток. Соседи описывали их как высоких рыжеволосых людей с пышными усами, «сварливых и чрезвычайно заносчивых». Агрессивные, задиристые и воинственные, большие любители навешивать на себя различные золотые украшения, они получили от римлян меткое прозвище «галлы», что означало — «петухи». В бою они подобно этим пернатым драчунам не ведали боли и не щадили ни себя, ни противника. Александр Македонский в пору своего могущества встретился с кельтами на берегах Дуная и спросил у них, чего этот народ опасается больше всего, очевидно в тайной надежде, что его громкая слава повергла в ужас все окрестные племена. Подумав, кельтские вожди сказали, что боятся одного — как бы небо не упало на землю. Полководец был очень раздосадован таким ответом {101}.

С другой стороны, эти завзятые склочники и вечные спорщики всегда были в несогласии меж собой и самостоятельно так и не смогли создать где-либо единое и централизованное государство. Сказалась, видимо, недисциплинированность и нежелание подчиняться. Похоже, слушались эти свирепые воины только своих жрецов — знаменитых друидов, пользовавшихся у них огромным авторитетом. Как отмечал Диодор Сицилийский: «не только в мирных делах, но и в войнах особенно повинуются им… не только друзья, но и враги. Часто они (друиды) выходят между войсками, выстроившимися в боевом порядке, гремящими щитами, ощетинившимися копьями, и усмиряют их, как будто каких-то диких зверей. Так даже у самых диких варваров боевой пыл уступает место мудрости» {75}. Возможно, друиды обладали особой техникой психологического воздействия на толпу. Впрочем, им приписывают знание многих магических секретов. Интересно, что у кельтов также существовал один весьма загадочный ритуал — ученые обнаружили их храмы, в нишах которых рядами лежали вычищенные человеческие черепа. Возможно, что распространенный в некоторых тайных средневековых обществах, к примеру — у рыцарей-тамплиеров или вольных каменщиков-масонов, культ «мертвой головы» берет начало в кельтских древностях. По крайней мере, они также поклонялись черепам.