Сергей Ткаченко - Повстанческая армия. Тактика борьбы

Большое количество агентов использовалось для дискредитации руководящего состава УПА, подполья ОУН и вообще всего национально-освободительного движения. Создание спецбоевок НКВД—НКГБ, как и активная работа среди истребительных батальонов («ястребков»), преследовали эту же цель. Последние комплектовались из просоветски настроенных местных жителей, из числа лиц, освобожденных от уголовной ответственности, а также из числа морально сломленных повстанцев, добровольно сдавшихся властям. «Ястребки» хорошо знали местные диалекты, общие настроения в регионе, биографии и характеры людей, им были известны многие псевдонимы, отдельные связи и крыевки. Все это таило большую потенциальную опасность для УПА.

Еще одной формой борьбы была подделка «покаянных заявлений» бывших командных кадров УПА. Если в руки НКВД—НКГБ попадали живыми старшины повстанческой армии, их подвергали жестоким пыткам и допросам с пристрастием, добиваясь таких «заявлений». Нередко этот прием использовался в качестве разовых мероприятий психологической войны.

В чисто тактическом аспекте чекистско-войсковые операции по ликвидации формирований ОУН—УПА проводились после предварительного оцепления районов базирования отделов УПА и подпольных боевок, организации заслонов и засад на путях их возможного отступления, лишения возможности передислокации в соседние районы.

Для уничтожения любого крупного формирования УПА практиковалось выделение специального подвижного отряда с включением в него хорошо подготовленных разведчиков и оперативников НКВД. Его обеспечивали средствами связи и не обременяли тыловым хозяйством. Отряд должен был двигаться вслед за отделом УПА и преследовать его до полной ликвидации, независимоот того, в какой район или область уходили повстанцы.

Для уничтожения боевок выделяли небольшие хорошо вооруженные группы, в которые включались бойцы истребительных батальонов из местного населения.

Для ликвидации мелких групп и боевок СБ, а также проводников и референтов ОУН создавались группы специального назначения из числа сдавшихся повстанцев, «изъявивших желание бороться с бандитизмом». Широко использовалось проведение ночных операций и засад.

Разгром крупных формирований УПА в процессе чекистско-войсковых операций и переход повстанческой армии к подпольным формам работы в 1946 г. позволил создать условия для более широкой и лучшей постановки агентурной работы, ставшей решающим фактором борьбы с ОУН—УПА в последующие годы.

Сеть агентуры расширялась благодаря усилиям всех властных структур — начиная от наркомов внутренних дел и госбезопасности УССР и вплоть до секретарей райкомов компартии.

В борьбе с украинским национально-освободительным движением репрессивный аппарат советской власти широко использовал группы специального назначения органов НКВД—МГБ. Они действовали под видом национальных формирований (отрядов УПА, а затем боевок службы безопасности ОУН) в течение 1944–53 гг. при каждом районном отделе НКВД и МГБ.

Эти группы должны были решать следующие задачи:

— вести разведывательную работу по выявлению руководителей ОУН и командиров УПА с целью их физического уничтожения;

— совершать ограбления и убийства местных жителей под именем ОУН—УПА с целью широкой компрометации движения сопротивления;

— проникать в структуру Провода ОУН, в том числе за границей, с целью дезорганизации работы организации и разложения ее изнутри;

— устраивать политические провокации с целью создания враждебных отношений между различными слоями населения Западной Украины.

Первым документом, благодаря которому политические провокации, грабежи и замаскированный террор приобрели статус государственной политики, можно считать письмо наркома внутренних дел УССР В. Рясного № 2070/сп от 20 августа 1944 г. в адрес секретаря ЦК КП(б) Украины Д.Коротченко. В этом документе нарком обосновывал необходимость роспуска партизанской дивизии имени С. Ковпака, находившейся под командованием генерал-майора П. Вершигоры, и создание из ее личного состава специальных боевых групп для борьбы с повстанцами в западных областях Украины. Партийные органы вскоре приняли это предложение и переформировали партизанскую дивизию.

Согласно документам большинство провокационно-террористических групп НКВД—МГБ действовало в Волынской, Ровенской и Тернопольской областях Западной Украины, хотя их можно было встретить и в других частях данного региона.

Например, в марте 1945 г. управление НКВД по Тернопольской ооласти создало спецгруппу «Быстрого» под командованием начальника отделения по борьбе с бандитизмом майора госбезопасности Соколова. Это подразделение в количестве 60 человек «плодотворно функционировало более полугода под видом контрольного отдела СБ» (из рапорта Соколова начальнику I отдела ГУББ НКВД УССР генерал-майору госбезопасности Горшкову). За действия группы и «заслуги» Соколов был представлен к званию Героя Советского Союза. А спецгруппа «Орел» в составе 35 человек, созданная УНКВД по Ровенскойобласти в мае 1944 г. из бывших партизан, действовала до 1 апреля 1945 г. За это время она провела около 200 операций, в результате которых были убиты 526 повстанцев и еще 140 задержаны.

Следует подчеркнуть, что жертвами подобных группа становилось преимущественно гражданское население западных областей. Работая под прикрытием национальных формирований, нагнетая и без того напряженную ситуацию в регионе, спецгруппы добивались достижения своих целей.

Однако их действия вызвали конфронтацию не только в народе, но и между такими государственными институтами, как прокуратура и МВД, с одной стороны, МГБ — с другой. Так, 15 февраля 1949 г. прокурор войск МВД Украинского округа, полковник юстиции Кошарский направил в адрес секретаря ЦК КП(б) Украины Н.С. Хрущева докладную записку № 4/001345 «О фактах грубого нарушения социалистической законности в деятельности так называемых специальных групп МГБ».

В ней признавался факт создания МГБ УССР и его управлениями спецгрупп в западных областях Украины, действовавших подвидом «бандитов УПА». Подчеркивалась эффективность этого «весьма острого метода оперативной работы», но одновременно приводились факты нарушения законов членами групп, рассказывалось о совершаемых ими грабежах, других актах насилия и произвола.

Аналогичная напряженность возникла между МВД и МГБ. Дело в том, что органы внутренних дел вели борьбу и с уголовной преступностью, а провокационная деятельность МГБ чрезвычайно усложняла криминогенную ситуацию. Было трудно понять — кто именно совершает убийства и грабежи населения. В связи с этим министр внутренних дел УССР Т. Строкач представил министру внутренних дел СССР Круглову докладную записку (№ 582/СМ от 9 июня 1949 т.), где указывались случаи действий спецподразделений госбезопасности в качестве групп грабителей.