Максим Зарезин - Еретики и заговорщики. 1470–1505 гг.

В Москве встревожились долгим отсутствием Курицына, великий князь «дивился велми таковому долгому житью его, тако иж ничего верного от него ему прибыло, где есть и камо ся дел». Потом подоспела и законная причина для задержки — дьяк ждал, чтобы соединиться со следовавшим по Дунаю из Италии московским посольством Мануила Грека и нанятыми на Апеннинах мастерами, в числе которых оказался и один из будущих строителей московского Кремля Антонио Джиларди.

Из Венгрии Курицын вместе с итальянцами, скорее всего, выехал весной 1484 года. Их путь снова пролегал через Молдавию и Крым, минуя Великое княжество Литовское. Иван III предписывал своему послу при крымском хане Василию Ноздреватому дождаться прибытия Федора Васильевича и его спутников. Однако по пути Курицына «и с теми людми, которые с ним фрязове», задержали в Белгороде Днестровском (Аккермане) турки, захватившие город 5 августа 1484 года. Пленников освободили лишь после вмешательства хана Менгли-Гирея и хлопот короля Матьяша.

Последнее обстоятельство ясно говорит о том, что пребывание Курицына и его спутников в Белгороде оказалось довольно продолжительным, растянувшись, вероятно, до самого конца 1484 года. Все же посольству, в конце концов, повезло, так как оно, судя по всему, сумело проехать в Москву еще до начала (летом 1485 года) большой войны между Менгли-Гиреем и Большой Ордой, которая, несомненно, крайне затруднила сообщение между Россией и Крымом.

В Буде Федор Курицын пробыл не менее года — срок более чем достаточный, чтобы многое увидеть, узнать, осмыслить. Именно эту возможность ценил московский дьяк, поскольку венгерская столица могла удовлетворить разнообразные интересы любознательного москвича. Курицын застал здесь работу по стандартизации судебных установлений, завершившуюся изданием Кодекса 1486 года. В результате судебных реформ в обществе появились элементарные представления о законности и ощущение правовой защищенности. За свое стремление покончить с коррупцией и беспределом магнатов король получил в народе прозвище Матьяш Справедливый. Думается, что венгерский опыт ускорил создание Судебника Ивана III, свода законов российского государства, появившегося в 1497 году.

У московского великого князя и венгерского короля оказалось много общего — они почти ровесники, примерно в одно время стали правителями своих стран, обоим досталось нелегкое наследство. Матьяш Хуньяди взошел на престол в 1458 году в очень тяжелое для Венгрии время. Страну осаждали турки, не прекращались интриги и со стороны германского императора, посягавшего на венгерскую корону, то и дело вспыхивали конфликты с соседними государствами. Как и Иван III Матьяш Хуньяди проводил политику централизации, преодолевая внутренние трудности, среди которых не последнее место занимали козни крупных феодалов. Королю удавалось успешно справляться со всеми невзгодами и трудностями. Перед ним не раз бежали турки, открывались ворота Вены и других столиц.

Но Хуньяди прославился не только как энергичный полководец и талантливый государственный деятель. Воспитатели Матьяша обучали его грамоте и языкам, и основам новой гуманистической учености. Благодаря покровительству просвещенного монарха Буда превратилась в крупнейший центр Ренессанса за пределами Апеннин. В 1472 году здесь заработала типография. Усилиями известных архитекторов из Далмации и Тосканы королевские здания в Буде и Вышеграде превратились в прекрасные дворцовые комплексы.

На высоком холме в Буде выросло здание огромной библиотеки, известное в истории науки под названием «Корвина». (Корвин — прозвище Хуньяди, данное ему итальянскими гуманистами в честь известного древнеримского рода.) 30 опытных переписчиков, копируя наиболее значительные произведения, ежегодно приумножали огромное собрание библиотеки, состоявшее более чем из 50 000 манускриптов и книг. «Матьяш умер, и теперь книги в Европе станут дешевле», — якобы воскликнул Лоренцо Медичи, узнав о смерти венгерского монарха.

По садам и залам, украшенным картинами и статуями известных художников и скульпторов Возрождения, прохаживались ученые и философы. При дворе Матьяша нашли приют видные итальянские гуманисты Марцио Галеотто (1427–1497) и Антонио Бонфини (1434–1530). Курицын не только застал все это почтенное сообщество в Буде, но и мог свободно общаться с ними и знакомиться с книжными сокровищами Корвины, которая как раз в это время достигает своего расцвета. Миссия в Венгрию и участие московского дьяка в переговорах с германским послом вместо официального толмача свидетельствует о хорошем знании новоевропейских языков и, возможно, латыни. Погружение в ренессансную атмосферу способствовало тому, что дипломат стал первым на Руси светским писателем и философом.

В первую очередь искушенного в деле государственного управления московского дьяка интересовали вопросы политического устройства: как достичь справедливости и порядка, какими качествами должен обладать государь, чтобы подданные его процветали и благоденствовали, чтобы добро торжествовало, а зло было наказано. Эти же вопросы занимали и итальянских историков. Марцио Галеотто в своем сочинении о Корвине создавал образ ренессансного властителя, любящего живую шутку и острое словцо в адрес несправедливых судей, корыстолюбивых попов и зазнавшихся магнатов. Антонио Бонфини в своей «Истории Венгрии» нарисовал портрет Аттилы, наделенного всеми гуманистическими добродетелями.

Но придворные гуманисты создавали идеализированные образы, а Курицыну хотелось докопаться до самой сути вещей, его интересовала правда без прикрас. Это предопределило выбор главного героя его произведения, которым стал валашский господарь Влад III. Он носил фамилию Дрэгули, доставшуюся от отца, удостоенного членства в рыцарском ордене Дракона, созданном германским императором Сигизмундом в 1408 году.

Получившее широкую известность прозвище Влада Цепеш («сажатель на кол») имеет, по всей видимости, османское происхождение. В 1461 году он разгромил османское войско, после чего посадил на кол большинство пленных. Влад III был необычной личностью. За беспощадность по отношению к провинившимся и противникам его не любили, но боялись и уважали. В памяти румынского народа Влад остался олицетворением сильного и решительного господаря, защитником страны и христианской цивилизации.

Матьяша Хуньяди и Влада Цепеша связывали давние и весьма сложные отношения. Их отцы были непримиримыми врагами. Дракулу-старшего убили по приказу Яноша Хуньяди в 1447 году. В 1448 году семнадцатилетний Дракула захватил при помощи турецких сабель престол и воцарился под именем Влада ІІІ. Но венгерский ставленник, собравшись с силами, вернул себе власть, правда, проявив излишнюю самостоятельность, был свергнут сюзереном. Влад Цепеш в 1456 году снова вернул отцовский трон, теперь уже при поддержке венгерских мечей. В свою очередь он помог утвердиться на венгерском троне Матьяшу Хуньяди. Но когда после поражения от турок в 1462 году ему пришлось оставить престол Валахии и бежать в Венгрию, король заключил его в темницу, сменившуюся потом домашним арестом. Только в 1476 году Хуньяди простил Дракулу и предложил помощь в восстановлении его на престоле. Но после взятия валашской столицы Тырговиште, когда казалось, что победа близка, Дракула неожиданно погиб от рук своих воинов, якобы принявших его за турка.