Дмитрий Володихин - Опричнина и «псы государевы»

Как видно, не вся опричная верхушка состояла из одних злодеев, корыстолюбцев, душегубов. Кто-то не смог до конца переступить через совесть и презреть спасение души.

Нет возможности подтвердить такую версию документально. Ее надо рассматривать в качестве одной из возможных. Но именно в ней хочется видеть искомую правду, поскольку она позволяет видеть в наших предках высоту души.

Судьба Вяземского особенно интересна тем, что в ней с необыкновенной рельефностью выявляется маршрут, по которому пришлось пройти многим персонам его круга.

К середине XVI века выяснилось, сколь много аристократических родов оказалось за пределами высшего эшелона знати. Военно-служилый класс представлял собой пирамиду, и на вершине ее пребывало родов 15–20. Эти всё решали, делили между собой важнейшие посты в армии и органах управления, вели «большую политику», делясь властью только с государем. Ниже пребывало еще 50–60 родов ниже рангом. Эти могли претендовать на воеводские посты и прорываться в Думу, но только в результате крупных успехов по службе, удачного брака или иного счастливого стечения обстоятельств. Большей частью им давали возвыситься только после того, как они окажут престолу выдающиеся услуги или отслужат полжизни на пылающих границах России. Иными словами, им приходилось к праву рождения, т. е. праву «породы», добавлять права, добытые долгими трудами. Ниже располагался «третий сорт», и где-то на границе между «вторым» и «третьим» сортами находились Вяземские.

Так вот, «второму сорту», в том числе и титулованному «второму сорту», опричнина давала отличный шанс перепрыгнуть через труднопреодолимую границу, отделявшую их от служебного благоденствия «первого сорта». К тому же им не грозило совершенно потерять статус после того, как царь разочаруется в своей опричной затее и отменит ее. Ведь они — не худородные. Они могут бешено местничать, поскольку кровь их очень хороша, это кровь Рюриковичей! У них есть шанс отстоять высокое положение, даже если впоследствии придется тягаться с высшей аристократией — теми же 15–20 родами. «Второй сорт» и без опричнины представлял собой кое-что. Родословные люди, князья, чьи предки когда-то правили на небольших клочках русской земли. Даже Вяземские, «захудалые», измельчавшие Вяземские, — и те стояли на шаг выше заурядного провинциального дворянства. Что же касается способностей к управлению, как военному, так и административному, то ведь и их семейства из поколения в поколение передавали искусство власти…

Для государя Ивана Васильевича этот социальный слой был наилучшим строительным материалом. Старинные боярские рода могли чваниться своим «отечеством» и своим «реваншем» над титулованной знатью. Но не столь уж многие из них оказались в опричнине. А из тех, кто туда попал, не столь уж много оказалось дельных людей. Не всем быть Басмановыми! Худородные по большей части просто не обладали нужными способностями и могли использоваться главным образом в карательных операциях. А «второй сорт» наших княжат чванливостью, надо полагать, не отличался: не тому жизнь учила… Им приоткрыли дверцу, за которой вилась лестница наверх, и потребовали оплатить более высокую скорость карьеры честной службой. Они и рады! Эти дали золотой слой опричных служильцев и составили самый надежный сегмент опричного военного командования.

Конечно, до высот, достигнутых князем Афанасием Ивановичем Вяземским, никто из них не добрался. Зато и судьбы его большинство избежало. «Второй сорт» получил за опричную службу кое-что, продвинулся в чинах, а когда опричнине пришел конец, его представителям удалось сохранить полученное. Некоторые даже вошли, хотя и трудно, хотя и через местнические стычки, в состав «первого сорта».

Вот несколько примеров.

Для начала — братья Хворостинины, вышедшие из ярославских Рюриковичей, но не обладавшие при дворе серьезным весом.

Князь Дмитрий Иванович Хворостинин за семь лет службы в опричнине несколько раз удостаивался поощрений. Его, например, ставили первым воеводой Зарайска — города с каменным кремлем. Ему также пожаловали думный чин окольничего. Царь не слишком жаловал воеводу, бывали и опалы, но все-таки князь Хворостинин скорее преуспел, чем потерял в служебном статусе {254} 254 О кн. Д. И. Хворостинине подробнее см.: Володихин Д. М. Воеводы Ивана Грозного. М., 2009. С. 5–33. . Его отец, князь Иван Михайлович, впервые получил «именное» назначение в 1538 году, а окольничество он выслужил к 1562-му, пройдя четверть века военной работы. У отпрыска эта хронологическая дистанция более чем вдвое короче: всего лишь одиннадцать лет!

Весьма заметно продвинулись на воинском поприще братья Дмитрия Ивановича.

Первый из них, Андрей Иванович, начал получать «именные» службы лишь в опричнине, прежде разряды его «военную работу» не улавливают. Впрочем, среди опричных воевод он появился очень рано, еще в 1565 году, под Болховом (как третий воевода); под Калугой осенью 1567 года он фигурирует как второй воевода в сторожевом полку {255} 255 Разрядная книга 1559–1605 гг. М., 1974. С. 45; Разрядная книга 1475–1605 гг. М., 1982. Т. II, Ч. II. С. 221. . Андрей Иванович попал в состав опричных воевод, очевидно, молодым человеком, особой роли в армейской организации опричнины он не сыграл, карьеру же сделал намного позднее, в следующее царствование. По словам Рейнгольда Гейденштейна, относящимся, правда, к 1581 году, у Андрея Ивановича была репутация человека, пользовавшегося уважением государя «по телесной и нравственной силе». {256} 256 Гейденштейн Р. Записки о Московской войне (1578–1582). СПб., 1889. С. 200. Гейденштейн дал подробное описание походов польского короля Стефана Батория на русские земли.

Петр Иванович также попал в опричнину относительно молодым, не имея командного опыта. Ходил в рындах, воеводствовал в Юрьеве (это уже заметное назначение), а в полковых воеводах был лишь раз, под занавес опричнины: в 1572 году, при отражении крымского наступления, его поставили вторым воеводой полка левой руки. {257} 257 Разрядная книга 1559–1605 гг. М., 1974. С. 66, 73, 85.

Федор Иванович более заметен. Он, очевидно, был старше Андрея и Петра, в разрядах он появляется на исходе 1550х. В опричнине Федор Иванович изначально занимал малозначительные должности, но в поздний период ее истории прорвался к воеводским постам. Во время царского похода «на берег» в мае 1571 года он числился вторым дворовым воеводой, а через год, когда царь с большой армией и опричной свитой отправился против шведов, князя Ф. И. Хворостинина оставили старшим военачальником в Слободе {258} 258 Разрядная книга 1559–1605 гг. М., 1974. С. 74, 83. . Очевидно, царь доверял ему.

Похоже, князей Андрея, Петра и Федора «втащил» в опричнину их старший брат, Дмитрий. Их положение, надо полагать, зависело от его статуса. И лишь Федор Иванович в последние два года опричнины мог играть серьезную самостоятельную роль. Все братья Хворостинины продолжили делать карьеру после опричнины, главным их поприщем стала военная служба, и они добились положения видных военачальников. В частности, князь Андрей Старко Хворостинин участвовал в героической обороне Пскова от войск польского короля Стефана Батория. Да и все братья Хворостинины служили честно, позора не принесли ни себе, ни русскому оружию. Правда, никто из них не превзошел Дмитрия Ивановича в полководческом таланте.