Владимир Конев - Герои без Золотых Звезд. Прокляты и забыты

Он бросил трубку, но звонки не прекращались. Однажды он услышал из другой комнаты, как жена говорит в трубку:

— Не могу, муж дома… Хорошо, приедет Лида.

Сестра Сони Лида была тоже очень красивой.

Вскоре за ней приехала черная машина.

Жена во всем обвиняла друзей: «Попав в среду таких людей, как Герой Советского Союза подполковник Середа [131] Середа Петр Сильвестрович. (1917–1984) — летчик-истребитель, во время войны командир эскадрильи, полка. Герой Советского Союза (23.11.42). Генерал-майор авиации. , майор Соловьев, он начал пьянствовать, домой приходил под утро. Понятно, дело дошло до разрыва. Я не хотела этого, он обещал исправиться.

Летом 1948 г. его командировали в Германию, там он пьянствовал, за что получил выговор по партийной линии».

Друзья-летчики жену Сергея тоже не жаловали, считали ее женщиной легкого поведения. Дважды Герой Советского Союза Арсений Ворожейкин, который также служил инспектором в Управлении ВВС и часто ездил с Щировым в командировки, вспоминал, что тот просил его никогда не спрашивать о жене.

«Однажды, когда осенью 1947 г. они были на отдыхе в Крыму, его жену срочно вызвали в Москву. Посадив жену в автобус, Щиров тут же вышел. Софья в открытое окно махала рукой, но Сергей стоял спиной к машине.

— Повернись, жена прощается с тобой. — Я тронул его за плечо.

Но тот гневно бросил:

— Пусть катится!

Когда автобус скрылся с глаз, я спросил:

— Пойдешь на ужин?

— Мы ужинали, — ответил он и тихо, со слезами объяснил: — Соня работает в штабе машинисткой. Печатает документы особой важности. Уговаривал не ехать. Не послушалась.

Женские слезы у меня всегда вызывали грусть и жалость, мужские — злость. Я не выдержал:

— Вот уж не предполагал, что ты слизняк.

Сергей промолчал, но слезы вытер. Я подумал, что он просто не владеет собой, и предложил:

— Иди к себе и ложись спать. Утро вечера мудренее.

Я чувствовал, что с Сережей творится неладное. Он словно угадал мои мысли:

— Не подумай обо мне плохо. Я люблю Соню, и она меня, но обстоятельства сильнее нас. Я порой боюсь ее, хотя мы раньше жили душа в душу… — Его словно кто-то с опасной властностью одернул, и Сережа сник. Молча взъерошив густые волосы, он тихо, с какой-то непонятной для меня внутренней болью и страхом выдавил: — Эх, жизнь…»

В Москве Соня стала куда-то исчезать из дома. Раз не пришла ночевать. Щиров стал расспрашивать, схватил пистолет. Она заплакала и созналась, что изменяет ему, что ее по-прежнему принуждает к сожительству Берия. Жена сказала, что ходит к нему ради мужа. Когда ее первый раз привезли к Берии, он пригрозил:

— Не согласишься, я твоего героя в порошок сотру, стоит мне пальцем пошевелить, и он отправится на Колыму лес валить!

Недолго думая, Щиров написал о том, что случилось с женой, в свою партийную организацию. На другой день его неожиданно направили в резерв ВВС, а потом назначили начальником Ташкентского аэроклуба. Фактически это было увольнение, поскольку аэроклуб находился в ведении ДОСААФ. Начальник и фронтовой друг сказал:

— Уезжай сегодня же, тебя, дурака, спасаем.

Уехал он туда один, так как отношения с женой окончательно испортились.

Щиров был обижен переводом в Ташкент. Среди причин, побудивших его к дальнейшим поступкам, по словам людей, знавших его по службе, не последнюю роль сыграло полученное на фронте тяжелое ранение в голову.

О дальнейшей судьбе Щирова впервые рассказал в 1988 г. в газете «Известия» известный юрист Ю. Феофанов. Эта статья буквально всколыхнула всю страну.

На рассвете 7 апреля 1949 г. пограничный наряд задержал неизвестного, который с тыла шел к границе.

Свою личность нарушитель скрывать не собирался. На заставе он предъявил документы на имя подполковника Щирова Сергея Сергеевича, Героя Советского Союза. Из 22 предметов, изъятых при обыске, 15 составляли награды.

В тот же день нарушителя отправили в Ереван, где его допросил майор госбезопасности Гришаев [132] Гришаев П.И. (1918—?) — в 1941–1953 гг. в органах ГБ. Участвовал в следствиях по делам генерала В. Крюкова, Л. Руслановой, руководил следствием по делу ЕАК. В 1946 г. был следователем при Главном обвинителе от СССР на Нюрнбергском процессе, подполковник, засл. деятель науки РСФСР, профессор. .

— Расскажите, каким образом и с какой целью вы оказались на государственной границе СССР — Турция, где были задержаны.

— Из Ташкента, где я был начальником аэроклуба, меня вызвали в Москву. Я решил перед тем съездить туда, где недавно служил, хотел повидать старых товарищей… Заблудился ночью, когда сошел с поезда… Наткнулся на пограничников, просил их отпустить…

— Но вы просили отпустить, чтобы перейти границу, то есть бежать? Говорите правду, подполковник.

— Правду… Ну что ж… Да, я хотел совершить нелегальный переход границы.

— Цель? Это ж не вяжется с вашим положением. Куда вы хотели уйти?

— В Турцию, а затем во Францию… У меня созрело такое намерение, поскольку во время войны я был знаком с французскими летчиками из полка «Нормандия — Неман».

— Вас завербовали?

— Что вы! Нет, нет… Видите ли, товарищ майор… Что касается причин моего поступка, то это очень сложный вопрос… У меня дико разболелась голова…

6 сентября того же года Щирова допрашивает в Москве следователь Морозов. Следствие набирало обороты, стараясь найти в прежних поступках подследственного следы большей вины. Припомнили Щирову случайную фронтовую встречу с французскими летчиками полка «Нормандия — Неман» в 1943 году и совместную встречу с югославским летчиком Литвощаком в ЦЦКА Нового, 1946 года. По версии следователя эти встречи могли толкнуть Щирова на путь измены Родине.

Припомнили летчику и связь с польской студенткой, которая училась в экономическом институте в Ташкенте. Однажды летчик хотел прокатить ее на Ут-2, но дежурный поднял тревогу, и ему не разрешили взлет. Из этого был сделан вывод, что уже тогда летчик имел намерение улететь с ней за границу. Хотя, чисто технически на Ут-2 дальше Ташкента улететь было невозможно.

Всплыла на следствии и давняя история, когда после вечеринки в Москве одна из девушек написала главкому ВВС дурацкое письмо, что будто бы во время воздушного парада Герой Советского Союза подполковник Середа собирается на своем истребителе врезаться в трибуну Мавзолея. Тогда от участия в параде Середу и Щирова, который также был на этой вечеринке, на всякий случай отстранили.

Обвинительное заключение от 25 октября 1949 г. звучало кратко: «Будучи враждебно настроенным к ВКП(б) и Советской власти, пытался изменить Родине, совершить побег за границу».