Валерий Демин - Уральская Гиперборея

Современные археологи и историки счатают, что в приведенных легендах имеется рациональное зерно. В настоящее время среди большинства ученых (П. В. Боярский, А. В. Головнев, Л. В. Хомич и др.) окончательно возобладало мнение, что те, кого ранее поименовали собирательным именем сиртя, на самом деле представляли собой древнейших аборигенов Евразии, которые в начале новой эры были вытеснены новыми пришлыми этносами, прапредками современных северных народов (ненцев, эвенков, нганасан, долган и прочих). Данный вывод ныне включен даже в учебники {92} 92 См., напр.: Головнев А. В., Зайцев Г. С., Прибыльский Ю. П. История Ямала. Тобольск — Яр-Сале, 1994. . Тем не менее никто до сих пор не смог вразумительно объяснить, кто такие сиртя на самом деле и куда именно они исчезли.

Сведения о подземных обитателях и насельниках постоянно поступали отовсюду. В конце XVII века поступила в царский Сибирский приказ «отписка» Енисейского воеводы князя К. О. Щербатого о диких людях чюлюгдеях. В «отписке» говорится, что в феврале 1685 года «…почала быть словесная речь меж всяких чинов, будто в Енисейском уезде, вверхъ по Тунгуске-реке, явились дикие люди об одной руке и об одной ноге». И вот воевода велел «про тех вышеписаных диких людей тех тунгусов расспросить, где те дикие люди и в каких местах живут и каковы они в рожи, те люди, и какое на себе платье носят».

На допросе очевидец — крещеный тунгус с Каты-реки Богдашка Чекотеев — показал:

«Вверх де по Тунгуске реке идучи, <���…> на высокой горе, в камени, от Тунгуски реки версты с три видел он, Богдашко, яму, а та де яма во все стороны кругла, шириною аршина пополтора и с той де ямы исходит дух смрадной, человеку невозможно духа терпети, и у той де ямы состоял он, Богдашко, долго и не мог от того смрадного духа и одшед де от ямы лежал от того духу головною болезнью день, а какова де та яма пошла в землю шириною и в глубину того де он, Богдашко, не ведаетъ, потому что де он в ту яму не заглядывал, а около де той ямы мелкой и большой стоячий лес на кореню, по местамъ знаки строганы ножемъ или иным чем во многихъ местах, а у своей братьи, у тунгусов, он, Богдашко, слыхалъ, что живут де в той яме люди, а имена тем людям чюлюгдеи, а ростом де те люди среднему человеку в груди, об одном глазе и об одной руке и об одной ноге, <���…> а зверя де всякого и птицу они чюлюгдеи стреляютъ из луковъ, а режут де зверя и дерево стружут пилою, а каким де образцом лук и стрела и пила того де он, Богдашко, не слыхал и не видал, а торг де у них чюлюгдеев с ними, тунгусами, такой: приносят де тунгусы на их дороги, по которым дорогам они чюлюгдеи ходятъ, дятлевое птичье перье и то де перье втыкают, они около стоячего лиственичного дерева в лиственичную кожу а те де чюлюгдеи пришед, то перье емлют без них тунгусов, а тем де тунгусам вместо того перья кладут на то ж место стрельные всякие птицы и посуду своего дела, а какую де посуду кладутъ медную или железную или инуюкакую и для чего де дятлевое перье себе емлют, того де он, Богдашко, не слыхал». {93} 93 Цит. по книге: Встречь солнцу. М., 1987.

Колоритный текст — ничего не скажешь: один стиль да лексика чего стоят! Но главное в другом: что же именно узрел крещеный тунгус Богдашка Чекотеев в огромной и глубокой, как сама бездна, яме, уходящей под землю, откуда шел такой «смрад», что видавший виды сын тайги целые сутки пролежал в полуобморочном состоянии? Не верить наивному, но честному, как сама правда, тунгусу оснований нет. Он просто не смог правильно интерпретировать то, что увидел, а потому использовал столь вычурные понятия и образы. Ясно, что лаз под землю («яма — во все стороны кругла») был. Что за дурманящие испарения оттуда шли — сказать трудно: во всяком случае смертельными они не были, так как иначе никакие живые существа в столь неблагоприятной среде выжить бы не смогли. Что же в таком случае представляли собой эти самые загадочные чюлюгдеи?

Менее всего на сей счет должен был удивляться сам рассказчик, ибо всё увиденное им прекрасно вписывалось в традиционное тунгусское мировоззрение. По космологическим представлениям тунгусов-эвенков, Вселенная состоит из 5 частей (слоев), именуемых буга — «земля»:

1. Верхняя земля — Угу-буга;

2. Средняя земля — Дулин-буга;

3. Нижняя земля — Эргу-буга;

4. Земля Долбор;

5. Земля Булдяр.

Земля Булдяр стоит особняком: это даже не материк, а семь блаженных островов в далеком океане, ее история теряется во тьме тысячелетий и живо напоминает Гиперборею. Здесь, как и на Верхней и Средней землях, светит Солнце и обитают обычные люди. Только Верхний мир представляет собой необозримое небо, а Средний мир — земную твердь. Любопытно, что эвенкийский Космос тоже населен людьми: они живут и на Луне — Бега, и на Венере — Чолпон, и даже на Большой Медведице — Эвлэн. Как именно смертные люди стали небожителями и с помощью каких средств оказались в далеком Космосе, — легенды умалчивают. Зато подробно описывают деяния богатырей, населяющих Средний мир. Жители трех солнечных миров — почти что родственники. Они женятся между собой, а мужчины иногда даже обмениваются женами. Друг с другом общаются при помощи пения, в гости же летают либо на крылатых оленях, либо пользуясь услугами огромной белой птицы — настоящего «тунгусского самолета».

Но наиболее интересны с точки зрения невероятных сведений из «отписки» енисейского воеводы два нижних (подземных) мира. Здесь находится Земля мертвых и живут кровожадные людоеды вэрсэ. Последние регулярно выбираются из-под земли наружу и устраивают охоту за живыми людьми: мужчин, мальчиков и старух они убивают и поедают, а молодых женщин и девочек уволакивают в Подземное царство, где используют в качестве наложниц и рабынь. Проникают же вэрсэ- людоеды наверх через отверстия, подобные тому, про которое рассказал тунгус Богдашка Чекотеев.

Качество «одноглазости» применительно к древним или незнакомым народам вовсе не означает отсутствие одного глаза как такового, а может служить всего лишь средством описания необычного одеяния, украшений, вооружения или другой атрибутики (например, шаманского бубна). Особенно это характерно для северных и сибирским этносов, облаченных в меховые одежды с куколем на голове. В старину их нередко изображали так, что сразу и не разберешь, что это за «одноглазые» существа такие. Правда, маловероятно, чтобы крещеный тунгус Богдашка Чекотеев мог бы спутать собрата в куколе с одноглазым «дивом». Тем не менее вопрос остается открытым.

Подтверждение только что сказанному содержится и в других надежных источниках, например, в посольском отчете Святому престолу, который составил францисканский монах Джованни дель Плано Карпини для Римского папы Иннокентия IV, который и направил его в ставку великого монгольского хана в 1245–1247 годах. В манускрипте, неоднократно издававшемся под разными названиями, а в русском переводе — как «История монголов (монгалов)», есть поразительный рассказ о войне Чингисхана с подземным народом, обитавшим где-то на Южном Урале, то есть, по существу, в сфере действия бажовских сказов: