И. Кузнецов - Предания русского народа

В подземном мире тоже живут люди, все там устроено по-нашему: те же растения, птицы, животные.

При сотворении мира вся земля была ровная, как луг, но когда Господь рыл русла рек и морей, пришлось ему из песка и камней создать холмы и горы.

Лежала Мать Сыра Земля во мраке и стуже. Мертва была — ни света, ни тепла, ни звуков, никакого движенья.

И сказал вечно юный, вечно радостный светлый Яр: «Взглянем сквозь тьму кромешную на Мать Сыру Землю, хороша ль, пригожа ль она, придется ли по мысли нам?»

И пламень взора светлого Яра в одно мановенье пронизал неизмеримые слои мрака, что лежали над спавшею землею. И где Ярилин взор прорезал тьму, там воссияло солнце красное.

И полились через солнце жаркие волны лучезарного Ярили — на света. Мать Сыра Земля ото сна пробуждалася и в юной красе, как невеста на брачном ложе, раскинулась… Жадно пила она золотые лучи живоносного света, и от того света палящая жизнь и томящая нега разлились по недрам ее.

Несутся в солнечных речах сладкие речи бога любви, вечно юного бога Ярилы: «Ох ты гой еси, Мать Сыра Земля! полюби меня, бога светлого, за любовь твою я украшу тебя синими морями, желтыми песками, зеленой муравой, цветами алыми, лазоревыми; народишь от меня милых детушек число несметное…»

Любы Земле Ярилины речи, возлюбила она бога светлого и от жарких его поцелуев разукрасилась злаками, цветами, темными лесами, синими морями, голубыми реками, серебристыми озерами. Пила она жаркие поцелуи Ярилины, и из недр ее вылетали поднебесные птицы, из вертепов выбегали лесные и полевые звери, в реках и морях заплавали рыбы, в воздухе затолклись мелкие мушки да мошки… И все жило., все любило, и все пело хвалебные песни: отцу — Яриле, матери — Сырой Земле.

И вновь из красного солнца любовные речи Ярилы несутся: «Ох ты гой еси, Мать Сыра Земля! разукрасил я тебя красотою, народила ты милых детушек число несметное, полюби меня пуще прежнего, породишь от меня детище любимое».

Любы были те речи матери сырой земле, жадно пила она живоносные лучи и породила человека… И когда вышел он из недр земных, ударил его Ярило по голове золотой вожжой — ярой молнией. И от той молоньи ум в человеке зародился. Здравствовал Ярило любимого земнородного сына небесными громами, потоками молний. И от тех громов, от той молнии вся живая тварь в ужасе встрепенулась: разлетались поднебесные птицы, попрятались в пещеры дубравные звери, один человек поднял к небу разумную голову и на речь отца громовую отвечал вещим словом, речью крылатою… И, услыша то слово и узрев царя своего и владыку, все древа, все цветы и злаки перед ним преклонились, звери, птицы и всяка живая тварь ему подчинилась.

Ликовала Мать Сыра Земля в счастье, в радости, чаяла, что Ярилиной любви ни конца, ни края нет… Но по малом времени красно солнышко стало низиться, светлые дни укоротились, Дунули ветры холодные, замолкли птицы певчие, завыли звери дубравные, и вздрогнул от стужи царь и владыка всей твари дышащей и недышащей…

Затуманилась Мать Сыра Земля и с горя-печали оросила поблекшее лицо свое слезами горькими — дождями дробными.

Плачется Мать Сыра Земля: «О ветре ветрило!.. Зачем дышишь на меня постылою стужей?.. Око Ярилино — красное солнышко!.. Зачем греешь и светишь ты не по-прежнему?.. Разлюбил меня Ярило-бог — лишиться мне красоты своей, погибать моим детушкам, и опять мне во мраке и стуже лежать!.. И зачем узнавала я свет, зачем узнавала жизнь и любовь?.. Зачем спознавалась с лучами ясными, с поцелуями бога Ярилы горячими?..»

Безмолвен Ярило.

«Не себя мне жаль, — плачется Мать Сыра Земля, сжимаясь от холода, — скорбит сердце матери по милым по детушкам».

Говорит Ярило: «Ты не плачь, не тоскуй, Мать Сыра Земля, покидаю тебя ненадолго. Не покинуть тебя на время — сгореть тебе дотла под моими поцелуями. Храня тебя и детей наших, убавлю я на время тепла и света, опадут на деревьях листья, завянут травы и злаки, оденешься ты снеговым покровом, будешь спать-почивать до моего прихода… Придет время, пошлю к тебе вестницу — Весну Красну, следом за Весною я сам приду».

Плачется Мать Сыра Земля: «Не жалеешь ты, Ярило, меня, бедную, не жалеешь, светлый боже, детей своих!.. Пожалей хоть любимое детище, что на речи твои громовые отвечал тебе вещим словом, речью крылатою… И наг он и слаб — сгинуть ему прежде всех, когда лишишь нас тепла и света…»

Брызнул Ярило на камни молоньей, облил палючим взором дерева дубравные. И сказал Матери Сырой Земле: «Вот я разлил огонь по камням и деревьям. Я сам в том огне. Своим умом-разумом человек дойдет, как из дерева и камня свет и тепло брать. Тот огонь — дар мой любимому сыну. Всей живой твари будет на страх и ужас, ему одному на службу».

И отошел от Земли бог Ярило… Понеслись ветры буйные, застилали темными тучами око Ярилино — красное солнышко, нанесли снега белые, ровно в саван окутали в них Мать Сыру Землю. Все застыло, все заснуло, не спал, не дремал один человек, — у него был великий дар отца Ярилы, а с ним свет и тепло…

( П. Мельников-Печерский )

Облака, несущие дождь, издревле представлялись народному воображению небесными колодцами и реками. Холодная зима, забирая их в свои оковы (подобно тому, как сковывает она льдом земные источники), запирает священные воды, — и вместе с тем все кругом дряхлеет, замирает, земля одевается снежным саваном, словно собирается умереть. Весной солнце, а может быть, молот могучего Перуна разбивали эти крепкие оковы и отворяли пути дождевым потокам; омывая землю, они возвращали ей силу плодородия, как бы воскрешали от зимней смерти к новой жизни.

Не в те ли стародавние времена зародилось верование, что дождевая вода, особенно весенняя обладает целительной силой, дарует красоту и чадородие: больным давали пить дождевую воду как лекарство или советовали купаться в ней. Тогда и возник миф, общий для всех индоевропейских народов, о живой воде: она исцеляет раны, наделяет тело крепостью и даже возвращает саму жизнь.

В народных сказках ее также называют сильной или богатырскою водою — это напиток могучих богатырей.

Порою в мифах рассказывается о мертвой воде. Ее называют еще «целющей», она сращивает части тела, разрубленного на куски, но оставляет его бездыханным, мертвым. Остальное довершает вода живая — возвращает жизнь, наделяет силою богатырской. В сказаниях героя окропляют сначала именно мертвой, а только потом живой водой, — так же как в природе первые дожди сначала сгоняют с земли остатки мертвящих снегов, а потом новые потоки оживляют почву.