Люсьен Мюссе - Варварские нашествия на Европу: германский натиск

В государствах второго поколения память об имперских ведомствах стерлась, гражданская администрация была в большей или меньшей степени поглощена дворцовым аппаратом или военными институтами, а государственные налоги играли лишь второстепенную роль наряду с доходами от земель и имущества короны, а также и судопроизводства (остатки косвенных налогов были гораздо более жизнеспособными). У франков ничего не сохранилось от грандиозных институтов римской администрации; к концу VI в. античные кадастры были заброшены (кроме Реции, где они доведены до VIII в.), и никакое территориальное деление даже отдаленно не напоминало древних провинций; вся местная власть принадлежала графам и герцогам — исходно военным чинам. Дворец лангобардского короля, возможно, под византийским влиянием сохранил наименование sacrum palatium (священный дворец) и должность рефендария (главы канцелярии); но большинство крупных должностей (marpahiz, stolesaz, scipoz) имеют германское происхождение, в то время как остальные копируют иерархию равенн-ского экзархата (vestararius, cubicularius). Прямой государственный налог практически исчез, а провинции, которые серьезно повредила граница между лангобардскими и византийскими владениями, уступили место герцогствам.

Точное происхождение административных институтов варварской Европы установлено только в двух или трех случаях [345]. Важнейший из них связан с институтом графской власти. Comes civitatis (комит города) появился в самые последние годы Западно-Римской империи; первоначально это был сановник из императорского окружения (отсюда и его название: он принадлежал к comitiva*), назначенный на пост первостепенной важности, где он какое-то время осуществлял гражданское и военное командование [346]. Однако стремительное и повсеместное распространение этого института, в 476 г. еще находившегося в зачаточном состоянии, объяснить довольно сложно; вероятно, несмотря на свою политическую раздробленность, Запад все еще обладал ощутимым юридическим единством. Возможно, Толедское королевство готов сыграло в этом процессе решающую ролы «Кодекс Эвриха» уже расценивает присутствие комитов (графов) в городах как естественное явление. В Галлии этот институт в VI в. был характерен преимущественно для юга; на севере же он получил распространение только в VII в [347]. В готской Италии комит города встречался лишь местами, когда реконкиста Юстиниана на время уничтожила этот институт; но государство лангобардов, в свою очередь, восстановило эту должность. Что касается дуксов (герцогов), чья власть всегда сохраняла в основном военный характер, то их римское происхождение еще более очевидно, но в готской среде порой можно заметить, что их функции смещаются в сторону прежде всего гражданской власти наместника провинции [348].

Необходимо напомнить об интересной попытке Эрнеста Бабю связать меровингскую административную иерархию с римской военной иерархией [349]. Его гипотеза грешит некоторой систематичностью, но все равно достойна глубокого критического осмысления. Бабю предполагает, что в середине V в. имела место всеобщая «инфляция» титулов: почти все трибуны стали комитами, поднявшись на одну ступень, а некоторые комиты — дуксами. Утверждение этих трибунов-комитов в городах объясняется тем, что именно там находились пункты годового содержания армии [350].

* Comitiva — здесь: окружение императора. — Примеч. ред.

Юридическая основа для поселения в Империи первых крупных варварских народов обеспечивалась договором (faedus), который, с одной стороны, гарантировал (по крайней мере, теоретически) соблюдение новоприбывшими законов Рима, а с другой — уточнял условия проживания и снабжения варваров продовольствием за счет римлян. Самое большое значение для истории поселения имеет положение о «гостеприимстве». Этот термин обозначает предоставление каждой небольшой группе (семейной или воинской) варваров какой-то земельной собственности Рима — иногда даже не одной — с целью обеспечить ей средства к существованию и кров. В принципе, а нередко и на практике, подобный режим является глубоко консервативным: он сохранял особые права собственников, границы и структуру поместий, так как предоставлял варварам только права пользования ими. Он позволил избежать конфискаций и беспричинного насилия: варвар — в том случае, если он благоразумен — должен быть заинтересован в успешном ведении хозяйства, часть прибылей от которого достается ему. Теоретически расторжение договора или переход варваров в другое место восстанавливало римского собственника во всей полноте его прав. Фактически варвары имплантировались в римскую среду, но должны были понимать, а зачастую имитировать совершенно новый для них сельский уклад. Если режим гостеприимства существовал достаточно долго, то становился мощной движущей силой ассимиляции.

Тексты позволяют установить, что «гостеприимство» было оказано, по крайней мере, пяти народам: вестготам, бургундам, остготам и, ненадолго, аланам и вандалам. Кроме того, оно, безусловно, служило примером, более или менее осознанным, для других поселенцев, не заключавших договор по всей форме. К несчастью, сведения об этой важнейшей теме довольно расплывчаты и неполны; стоит немалого труда перевести их в конкретные термины, а интерпретации, предлагаемые современными историками, весьма противоречивы [351]. Нам неизвестны подробности статей первого крупного договора о гостеприимстве, заключенного в 418 г. между патрицием Констанцием и вестготами Валии. Условия не везде были одинаковыми; они различались в зависимости от численности размещаемых на поселение народов и протяженности регионов, предназначенных для их проживания: вестготы и бургунды, поселившиеся на достаточно ограниченных пространствах, как правило, получали две трети земли, в то время как остготы, имевшие в Италии больше простора, довольствовались одной третью [352]. Рассмотрим вкратце основные составляющие «гостеприимства».

Кто из римских землевладельцев подлежал этой обязанности? Она касалась только крупных поместий аристократии (текст, касающийся бургундов в 456 г., упоминает только о разделе земель с галльскими сенаторами) [353]. В нескольких случаях (нам известно главным образом об аланах в Валентинуа в 440 г.) речь в первую очередь шла о заброшенных имениях [354]. Почти всегда этот режим вводился в ограниченном регионе. Забота о сохранении сплоченности варварской армии брала верх над необходимостью справедливого распределения повинностей. С уравнительной системой мы сталкиваемся только в государстве с самой лучшей администрацией — в Италии Теодориха: собственники, не предоставившие трети своей земли готам, должны были отдавать треть своего дохода в государственную казну (без сомнения, чтобы содержать готов, размещенных в городах и на limes). В остальных случаях сама разбросанность крупных патримоний приводила к установлению некоторого равенства.