Александр Кондратов - От тайны к знанию

Расшифровка смысла наскальных рисунков Австралии стала возможной потому, что некоторые племена пятого континента и поныне живут в «каменном веке». А как понять смысл других росписей, также оставленных людьми каменного века, но который кончился тысячелетия назад? Например, «бесовы следы», рисунки, высеченные на камнях (их называют петроглифы), которыми покрыты скалы Онежского озера и Белого моря.

Не так давно ленинградскому ученому К. Д. Лаушкину удалось найти и расшифровать некоторые из «бесовых следов». Помогали в этой расшифровке памятники фольклора древних жителей Севера саами (лопарей) и народный эпос финнов и эстонцев «Калевала», который создавался в глубокой древности.

На Онежском озере есть урочище Бесов Нос. Гранитный берег рассечен здесь глубокой трещиной. Эта трещина стала центром большой двухметровой фигуры, изображающей чудовище с кривым ртом, четырехугольной головой, широко раскинутыми руками, будто оно вот-вот схватит свою жертву. По обе стороны от чудовища нарисованы огромный налим и ящерица.

Петроглифы Бесова Носа.

Как понять эту композицию? Ключ дает «Калевала», в которой говорится о щели в скале — двери в преисподнюю, страну Туонала. Преисподняя полна пресмыкающихся, в частоколе у домов

В преисподней, царстве мертвых, обитает гигантский налим по имени Мана. А правит ею божество смерти с человеческим обликом. Как видите, все три существа-чудовища, образующие, по словам К. Д. Лаушкина, «нечто вроде жуткой триады смерти», являются персонажами «Калевалы». Точнее, «Калевала» дает ключ к их пониманию, ибо наскальные рисунки были высечены, по всей вероятности, задолго до того, как оформился финский эпос. И «Калевала» и петроглифы отражают сходные мифологические представления народов, живших несколько тысяч лет назад.

Правда, фигура чудовища вызывала суеверный страх и спустя тысячелетия — недаром же поморы назвали мыс Бесовым Носом. В XIV или XV веке монахи из Муромского монастыря, находящегося неподалеку от Бесова Носа, решили «обезвредить» нечистую силу. На чудовище был выбит крест и монограмма Иисуса Христа. В таком виде петроглифы сохранились до наших дней.

С помощью «Калевалы» удалась расшифровка и многочисленных изображений водоплавающих птиц, рядом с которыми изображено по яйцу. Эпос повествует о том, что Вселенная возникла из яйца, снесенного чудесной уткой:

Большинство дешифровок древних письмен удалось потому, что исследователи имели билингву — текст на известном языке, излагающий то же содержание, что и текст, написанный неизвестным письмом или на неизвестном языке. Мифы и легенды являются своеобразной «билингвой» при расшифровке смысла наскальных изображений. Нельзя ли использовать фольклор еще шире — не только для определения значения петроглифов, а вообще как исторический источник, наряду с произведениями искусства, данными языка, древними текстами священных книг?

Библия иудеев, «Ригведа» индийцев, «Авеста» древних иранцев, Коран арабов… Много ли найдется таких «священных книг», с помощью которых можно воскрешать историю древнего мира? К сожалению, очень немного. Но ведь в распоряжении исследователей есть другие источники — богатейший и разнообразнейший фольклор народов всего мира. Быть может, и он явится историческим источником? И даже более надежным, чем тексты священных книг?

Произведения фольклора многолики. Тут и песни, и загадки, и пословицы, и легенды, и былины, и предания, и сказки, и мифы. Ученого-фольклориста интересуют все жанры. Историк же нацеливается в основном на легенды, предания и мифы. Но порой их не так-то легко отличить от сказок.

Даже у самых отсталых народов, живущих в каменном веке, есть сказки в нашем понимании этого слова. Их рассказывают детям, ими как смешными небылицами развлекаются взрослые. Но, кроме сказок, есть еще и мифы. Рассказывать их чужеземцам, даже членам своего племени, не прошедшим специальных обрядов, запрещено. Нарушение карается смертью. Внешне, по стилю изложения, по сюжету, порой даже и действующие лица мифа совпадают со стилем, сюжетами, персонажами сказок. И на первый взгляд сказку и миф не различить. Но миф, говоря словами известного исследователя первобытной религии Бронислава Малиновского, для первобытного человека является «тем же, чем для набожного христианина является в библии история творения, потопа, искупительной жертвы Христа на кресте».

Миф заменяет и науку, и религию, и правила поведения. «Что такое мифология австралийцев? — спрашивает профессор Элькин, лучший их знаток, и отвечает: — Это не просто собрание рассказов, в которых повествуется о солнце, луне, звездах и различных явлениях природы. Мы получим неправильное представление о мифологии из книг и книжонок, содержащих эти рассказы, если не свяжем их с социальной, экономической и религиозной жизнью племени… Миф для австралийцев — это животворное начало».

Взрослые австралийцы не верят сказкам так же, как и мы. Но мифы для них такая же реальность, как луна, солнце, кенгуру, эму, о происхождении которых рассказывается в этих мифах. В том, что события, о которых повествует миф, происходили на самом деле, не сомневается ни рассказчик мифа, ни его слушатели. А слушателями мифов, повторяем, могут быть только лица, которым можно доверить тайну этой священной сокровищницы племени.

Когда австралийцы вступили в контакт с белыми поселенцами, когда последние лишили их охотничьих угодий и заперли в резервации, самобытная духовная жизнь людей каменного века стала уходить в прошлое. Старики, хранители мифов, по словам очевидцев, словно сфинксы, сидели в поселениях, «наблюдая орлиным взглядом, какое действие оказывает контакт с белыми на молодых людей, и решая, можно ли доверить им знания отцов, и если да, то когда именно… Слишком часто случается, что общение с белым человеком не дает возможности передать “правду”, и тайны уходят вместе со стариками; последние умирают, с горечью сознавая, что старые обряды и мифы будут преданы забвению, что никто больше не будет заботиться о священных местах и что племя обречено на вымирание. И все же они умирают, радуясь, что не передали свою “правду”».